– Подожди, Окамэ-сан, – шепотом попросила я, подняв руку. – Ничего пока не делайте, – обратилась я ко всем.

Ронин озадаченно взглянул на меня из-под маски, но все же убрал руку от своего оружия.

– Как скажешь, Юмеко-тян, – пробормотал он и посмотрел на толпы мертвецов, надвигающиеся на нас. – Вот только нежить-то прет и прет. Чего же мы жде…

Над причалами разнесся крик. Все мертвецы мгновенно встрепенулись и повернулись на звук. В конце улицы стояла девушка и таращилась на трупы круглыми от ужаса глазами. У нее было мое лицо, мое тело, моя одежда, она завопила моим голосом, шагнула назад, споткнулась и упала на землю.

С леденящим кровь воем и стонами трупы потянулись к ней, будто муравьи к тельцу саранчи. Наколдованная Юмеко с трудом поднялась на ноги, едва не упала опять и, не переставая кричать, бросилась наутек. Нежить кинулась в погоню. Юмеко завернула за угол и скрылась из виду, а я мысленно приказала ей бежать как можно дальше и взглянула на своих спутников. Те изумленно наблюдали за исходом мертвецов.

– Minna![17] Пойдемте скорее, пока они отвлеклись!

Мы торопливо зашагали к складу. Окамэ усмехнулся и тряхнул головой.

– Решено! – объявил он вполголоса. – Когда все это закончится, обязательно сходим с тобой в игорный дом, Юмеко-тян! Эдак я за один вечер стану богаче самого императора!

Наконец мы приблизились к цели – длинной постройке из дерева и камня. Со стороны казалось, что склад наглухо заперт. Он источал такую мощную темную магию, что у меня внутри все сжалось, а по коже пробежал холодок. Двойные двери были закрыты, их никто не охранял. Рэйка вскинула руку, останавливая нас.

– Погодите. – Мико достала офуду и метнула ее в сторону дверей. Когда бумажная лента коснулась дерева, полыхнула темно-фиолетовая вспышка, и офуда осыпалась пеплом. Служительница мрачно кивнула.

– Склад защищен барьером, – объявила она. – Он соткан из чрезвычайно мощной кровавой магии, которая то ли не пропускает внутрь чужих, то ли сдерживает то, что хранится внутри. Как бы там ни было, не стоит к нему прикасаться.

– Как же нам туда попасть? – спросил Окамэ.

– Дайте мне несколько минут. – Мико достала еще одну бумажную ленту и зажала ее меж пальцев. – Может, получится рассеять магию…

Тацуми вытащил меч. Тот лязгнул и сверкнул на свету. Волоски у меня на руках встали дыбом. Не проронив ни слова, убийца демонов подошел к дверям и ударил по дереву Камигороши.

Когда сияющее острие коснулось барьера, послышались истошный крик и звон разбитого фарфора, а изнутри хлынула волна энергии. Я скривилась и прижала уши. Ощущение, что меня облепили мерзкие, шевелящиеся насекомые, достигло пика, а потом исчезло. Рэйка нахмурилась.

– У тебя тоже неплохо вышло, – отметила она.

Тацуми поднял ногу и пнул двери. Те с треском распахнулись, вылетели из петель и упали. Не медля ни секунды, Тацуми шагнул вперед, сжимая в руке пульсирующий меч, и вскоре исчез во мраке склада.

– Ну что ж, кажется, с маскировкой покончено, – со вздохом признал Окамэ, когда все последовали за Тацуми.

Рэйка фыркнула.

– Да мы и раньше не особо таились.

Внутри было темно и тепло. Воздух здесь застоялся. Едва я переступила порог, как тяжелая, удушливая вонь – смесь запаха гниения, крови и разложения – пришибла меня, будто молот. Причина была очевидна: повсюду лежали трупы, они громоздились кучами вдоль стен и по углам, а некоторые горы тел были даже выше меня. К мертвецам льнули мухи, в воздухе стояло их надоедливое жужжание, а несколько пушистых зверьков при виде нас отпрыгнули от изуродованных трупов, которыми они лакомились. Я зажала ладонями нос и рот. Внутри все сжалось от ужаса, и я невольно потеряла контроль над иллюзиями, которые нас маскировали. Они с тихими хлопками развеялись белым дымом, маски и трупное облачение пропали, и мы снова стали собой.

– Это же просто… – Дайсукэ покачал головой, побледнев как мел. От его вечной невозмутимости и следа не осталось. – …кощунство, – прошептал он наконец. – Зачем это вообще нужно?

Тацуми повернулся к нему. В тусклом свете глаза убийцы демонов сияли алым, а рога и когти отчетливо блестели. Зловещие татуировки опять проступили на руках и шее и замерцали, будто пламя. Рот искривился в жуткой ухмылке – Каге Тацуми так никогда не улыбался.

– Это кровавая магия, – проговорил он. – Чем больше крови, смерти и страданий, тем мощнее она становится. Видимо, ведьмы Генно совсем рядом.

– Не то слово, Хакаимоно, – подтвердил незнакомый голос сверху. Я вскинула голову. С верхнего яруса склада за нами наблюдали три фигуры. Они походили на женщин – наверное, когда-то ими и были. Впереди стояла высокая и морщинистая, с черными кривыми когтями и желтым огнем в глазах. Ее спутницы чуть больше напоминали людей, а их руки и ноги покрывали ярко-красные шрамы. Лицо одной было обезображено длинным рубцом, а на месте глаз зияла дыра, тоже обрамленная шрамами.

Главная ведьма указала на Тацуми длинным когтем.

– Мы знали, что ты придешь, Первый Óни, – проскрежетала она. – Ты не уйдешь отсюда живым, как и твои спутники. Мы не позволим вам вмешиваться в планы господина Генно. Он призовет Дракона, и империя содрогнется, узрев его возвращение. А вы погибнете здесь, как погибнут все, кто воспротивится Владыке демонов.

Ведьма вытянула руку, и в воздухе растеклась волна темной магии. Горы трупов вокруг нас пришли в движение. Мертвецы заерзали и стали сливаться в огромных жутких чудовищ из мертвых конечностей, туловищ и внутренностей. Они неуклюже поднимались, протягивая к нам бесчисленные руки. Их голоса слились в едином стоне.

– Какая гадость, – скривился Окамэ, поднимая лук. Горы трупов двинулись на нас, медленно сужая круг. Ронин выстрелил в голову одному из чудовищ. Раздался глухой стук, острие вонзилось в глазницу, и голова поникла. Но остальные не обратили на это внимания: они по-прежнему вопили и тянули к нам руки. – Кажется, в этот раз мы так просто не отделаемся.

– Юмеко, отойди! – скомандовал Тацуми. Дайсукэ выхватил меч, а Чу, зарычав, принял свое привычное великанское обличье. Страж святилища шагнул вперед – теперь они с Тацуми и Дайсукэ выстроились в треугольник, по центру которого оказались мы с Рэйкой и Окамэ. С тяжело колотящимся сердцем я подняла руки, и на ладонях вспыхнул лисий огонь, осветив жуткие гримасы мертвецов, идущих в атаку. Тацуми мрачно ухмыльнулся и вскинул меч. – Ох и заварушка у нас намечается.

Чудовища, сотканные из трупов, с глухими стонами продолжали путь. Я вскрикнула и выставила впереди целую стену лисьего пламени. Несколько великанов отпрянули от яркого света. Воспользовавшись этой заминкой, Тацуми и Дайсукэ бросились в толпу нежити, проскочив сквозь огненную стену.

Чудовища взревели и потянулись к ним десятками рук, царапая воздух когтистыми пальцами. Дайсукэ закружил посреди толпы так быстро, что его меч со стороны казался размытым пятном, и на пол градом посыпались отрубленные конечности. Тацуми, издав боевой клич, подскочил и обрушил удар Камигороши на одного из чудовищ, рассекая пополам гору трупов. Она распалась с мерзким хлюпаньем. Потянуло едкой вонью, от которой заслезились глаза, а к горлу подкатила тошнота.

Тацуми стряхнул с меча капли крови и повернулся ко второму чудовищу, но тут конечности разрубленного великана задрожали, и две его половины поднялись с пола, теперь уже как отдельные воины, пусть и чуть меньше размером. В нескольких футах от них Дайсукэ отбивался от еще двух чудовищ. Сколько бы рук и ног он ни отсекал, сколько голов ни сшибал бы, вражеское войско не убавлялось.

– Юмеко! – резко и испуганно окликнула меня Рэйка. Сзади на меня упала тень, и я обернулась. Десятки рук тянулись ко мне со всех сторон. Вскрикнув, я призвала лисье пламя, и оно волной хлынуло в многоликое чудовище. Лица кривились, но великан не останавливался. Холодная липкая рука стиснула мое запястье, потащила вперед. Я взвизгнула от ужаса и отвращения.