– О нет, – сказала она еле слышно. – О нет. После недолгих бесплодных поисков охранники позвонили в полицию. Родители Кэйт сидели в комнате охраны в таком ужасном напряжении, которое, казалось, невозможно вынести. И что они скажут отцу Питера? Они несут ответственность за мальчика… Они не могли ни говорить, ни плакать. Каждый раз, когда пейджер подавал сигнал или звонил телефон, оба вскакивали на ноги. Но новостей не было абсолютно никаких.

Через два часа полиция разыскала отца Питера. Он тут же прыгнул в автомобиль и помчался из центра Лондона в Дербишир. По дороге на ферму Дайеров он уговаривал себя, что Питер, в целости и сохранности, должен быть там. А вдруг нет? Как бы ему хотелось все изменить – устроить Питеру праздник вместо того, чтобы ехать на эту никчемную встречу, и никогда не слышать этих ужасных слов: «Я ненавижу тебя!»

Полицейские прибыли в лабораторию в два сорок пять. Оранжевые огни полицейских машин освещали хлопья падающего снега. Шесть полицейских провели обыск всех лабораторий и задали вопросы всем служащим, но не обнаружили следов Питера и Кэйт, и даже представить себе не могли, где искать детей.

Когда в половине шестого приехал мистер Скокк и ему доложили, что Питера все еще не нашли, он позвонил жене в Калифорнию и обрушил на нее эту новость. Она хотела сесть на первый же самолет, но муж остановил ее – надежда не покидала отца Питера, может, как только он положит телефонную трубку, сын вернется… Мать согласилась отложить отлет на три часа, но не больше.

Тем временем полицейский отвез миссис Дайер на ферму, а доктора Дайера повезли в полицию Бэй-куэлла, где он провел еще три часа. Были оповещены местные средства массовой информации, и к шести часам назначен старший по делу.

Детектив инспектор Уилер, шотландец по происхождению, собирался на пенсию. В свое время он расследовал множество серьезных дел, в том числе и об исчезнувших людях. Его очень уважали. Он славился дурным характером, но при этом отличался упорством и преданностью работе.

Во время беседы Тим Уильямсон подтвердил, что создаваемый им антигравитационный аппарат – это часть проекта, субсидируемого НАСА. Доктор Уильямсон был категорически не согласен с версией о похищении детей – зачем кому-то красть прибор, который находится в стадии разработки и пока совершенно бесполезен? Но по мнению детектива инспектора Уилера, с этой машиной было связано нечто большее. Инспектор Уилер чувствовал, что дело будет непростым, и с удовольствием начал расследование.

– Ты видел, что случилось с моими волосами? – спросила Кэйт.

– Значит, это был не сон! – воскликнул Питер, у которого наконец в голове прояснилось. И он рассказал Кэйт все, что смог припомнить о Дегтярнике и о том, что тот говорил.

– Он собирался продать мои волосы? – недоверчиво спросила Кэйт. – А как выглядел этот аппарат?

– Я не успел его рассмотреть. Когда лошадь понеслась галопом, я заметил на телеге что-то в форме куба. Да, куб, который чуть больше по высоте, чем по ширине.

– Похоже на антигравитационный аппарат Тима?

– Может быть…

– А что было до того, как ты очнулся здесь? Ты что-нибудь помнишь?

– Погоня за твоей собакой по коридору. Ты была передо мной. Потом как будто кто-то ударил меня по голове. А ты что помнишь?

– Как и ты, погоню за Молли. Она вбежала в лабораторию Тима. Помню изображения светящихся спиралей. Возможно, и меня ударило по голове. – Она ощупала голову.

Темнело. Питер и Кэйт замолчали, пытаясь понять, что же с ними произошло. Оба устали, их пробирала дрожь, им хотелось есть, особенно Питеру, от пережитого волнения у него даже осунулось лицо. Но заставить себя сесть они не могли, потому что оба чего-то ждали – вертолет или полицейскую машину, и тогда нужно будет прыгать и размахивать руками. Ведь это всего лишь вопрос времени, да?

Кэйт нагнулась и сорвала красный мак и синий василек. Что это за забытая богом долина? И как объяснить, что утром был день перед Рождеством, а к вечеру – середина лета? Она привыкла жить в деревне, но никогда не бывала в таком пустынном месте: не слышно отдаленного шума автомобилей, нет электрических столбов, дорог, даже намека на след самолета в небе. Кэйт была в бешенстве: почему она не может вспомнить, что случилось, пока она гналась за Молли по коридору? Почему, когда она пытается восстановить в памяти все, что произошло потом, она видит лишь длинные прозрачные спирали, которые проплывают мимо? И кто такой Дегтярник?

Кэйт посмотрела на Питера, сначала он кидал в воздух комья земли, а потом засунул руки в карманы и понуро опустил голову. Интересно, откуда им ждать помощи?

– Знаешь, что я думаю? – сказала Кэйт.

– Что?

– Я думаю, нас ударили по голове воры. Дело в аппарате – они хотели украсть его из лаборатории и прихватили нас с собой, потому что мы оказались свидетелями. Думаю, нас отвезли в Австралию.

– В Австралию? Ты это серьезно?

– Или, может быть, в Новую Зеландию… Ну объясни тогда, почему сейчас лето. Или ты думаешь, что мы были без сознания целых шесть месяцев?

Питер почесал голову.

– Ммм… но если они украли аппарат, то почему оставили его здесь? Специально для того, чтобы era нашел Дегтярник?

– Ну, я не знаю, – ответила Кэйт. – Может, не смогли его перевезти. Или им кто-то помешал.

– А почему они сначала взяли нас с собой, а потом бросили? Если нас ударили, то почему не оставили в лаборатории твоего отца? – спросил Питер.

– Не знаю. Но я все равно думаю, что мы в Австралии. Конечно, нас повсюду ищут. Не сомневаюсь, что нас спасут.

Питер кивнул.

– Хорошо бы… У тебя ничего нет попить?

– Думаешь, я не поделилась бы с тобой… За кого ты меня принимаешь?

Питер не ответил. Оба снова замолчали.

– Может, надо кричать и звать на помощь? – чуть погодя предложила Кэйт. – Дегтярник, наверное, уже далеко. Должен же кто-то быть… здесь… поблизости…

Питер пожал плечами.

– Хорошо… Давай попробуем.

– Помогите!!! – завопила Кэйт.

– Ничего себе голос, – вздрогнул Питер.

– Вот и хорошо, – ответила Кэйт. – А ты не присоединишься?