Дельмайр мрачно поднял меч и встретил этот мерцающий взгляд, и задрожал от резкого, ледяного ужаса. Он открыл рот, чтобы закричать, но наружу не раздалось ни звука.
Заскулив внутри, он хотел убежать от этих старых, холодных и знающих глаз – но колени как будто превратились в камень; он мог только заставить их дрожать.
Он пытался оторвать взгляд и посмотреть на Эльминстера в поисках помощи – но нарастающий ужас превратился в полное отчаяние. Низкий тихий голос, которым долго не пользовались, раздался из мрака надвигающейся на него фигуры, и он услышал произнесённые существом слова.
- Здравствуй, старый друг. В последний раз ты приходил очень давно, но как же я рада тебя видеть! И кого это ты привёл? Кто вызвал меня именем Роарила? Представь нас, пожалуйста.
Тогда Дельмайр сумел заскулить. Он мог упасть, если бы рука Эльминстера не легла ему на плечо, удерживая его руку с мечом, когда мёртвая женщина грациозно присела на камень всего в трёх шагах и улыбнулась им. Его лицо было почти голой костью, но плечи окружало облако длинных, серо-белых волос, а платье с длинной юбкой и низкой грудью, хоть и поблекло до серого, но когда-то было очень изысканным. На ней была сверкающая, но старая тиара, а на руке было кольцо, которое почему-то казалось знакомым.
- Дельмайр, - торжественно сказал Эльминстер, - отложи меч и поклонись Малитре Ундре, по-прежнему леди Кормира.
Каким-то образом мёртвое лицо смогло приобрести печальный вид.
- Нет, старый друг. Я оставила всё это позади ещё до смерти, и слышала кое-что из того, что обо мне говорили. Не думаю, что дома будут мне рады, даже будь я жива и – цела.
Она подняла руку, в которой было больше кости, чем плоти, чтобы смахнуть непокорный локон с лица. Большая часть волос осыпалась от её прикосновения.
Дельмайр безмолвно сглотнул, но каким-то образом обнаружил, что под нажимом твёрдой руки Эльминстера у себя на плече опускается на одно колено. Однако он крепко сжимал меч; даже если маг предал его, Дельмайр Раллихорн не хотел погибнуть без боя!
- Вовсе нет, госпожа, - мягко сказал Эльминстер. – Я говорил с Азуном в прошлом месяце. Он заверил меня, что хотя и не может обеспечить вашу безопасность, если вы явитесь ко двору, со всеми его упрямыми и тяжеловооружёнными молодыми дворянами, боевыми магами и суеверной элитной гвардией (известной как Пурпурные Драконы), которые всегда крутятся поблизости, он окажет вам любое гостеприимство, которое положено вам по семье, титулу, доброй славе и преданности короне, о которых ему стало известно от покойного отца и придворного мага Вангердагаста. Он даже попросил привести к вам наследника, чтобы вы знали, кто несёт знамя вашего рода.
После короткого молчания мёртвое создание отозвалось свистящим шёпотом:
- Пусть боги отблагодарят тебя, Эльминстер Верное Сердце, так, как благодарю тебя я!
По её тону Дельмайр понял, что она плачет. Рука Эльминстера, по-прежнему обхватывающая его за плечи, заставила его сесть на большой и холодный камень. Дельмайр изо всех сил сжал Даузиммер и призывая всех богов задумался, кем было это мёртвое существо.
- Дельмайр, - мягко спросил Эльминстер, - убийство лича по-прежнему кажется тебе таким же простым, как тогда, когда ты покинул Раллихорн-Холл?
Дельмайр всмотрелся в серое, наполовину скрытое создание перед ними и облизал губы.
- Кто… что она такая? Откуда она тебя знает?
- Мы старые друзья, - ответил Эльминстер, - и леди Малитра – архилич. Попросту говоря, она хороший лич. Но где же твои манеры, парень? Ты говоришь о ней, как о гончей или о лошади, как будто её здесь нет! Обращайся к ней напрямую, и будь вежлив! Что ты язык проглотил?
Дельмайр коротко посмотрел на него и глубоко вздохнул. Потом он повернулся обратно к архиличу в сером платье, встретил холодные огни глаз со всем доступным ему спокойствием и спросил:
- Умоляю, простите меня, госпожа. Я не хотел вас оскорбить. Я… это моё первое путешествие по миру в одиночестве, и я не знаю, как достойно себя вести. Я скажу вам правду: я пришёл сюда, чтобы уничтожить вас при помощи этого оружия, меча моего отца. Что вы можете рассказать мне о его смерти, чтобы я мог отомстить за его честь… и добыть свою?
Наступило молчание. Спустя долгое время Эльминстер сказал:
- Хорошо сказано, парень. А теперь, Малитра, прости меня: я не хотел причинять тебе боль этим визитом.
- Ни один из вас не нуждается в прощении, - был очень тихий ответ. По голосу Дельмайр понял, что архилич снова плачет. – Эта встреча и так произошла слишком поздно.
Её голос набрал громкость.
- Знай же, Дельмайр, что не я убила твоего отца. Он пришёл сюда из-за меня, но к его гибели привёл чистый случай – и зло беззаконных людей.
Она встала – сердце Дельмайра замерло от испуга – и указала во тьму.
- Четырнадцать напали на него там внизу; преступники, разбойники. Он был один, сам. Я слышала его крик, но была слишком слаба, чтобы помочь ему, потому что… из-за того, чем я стала. Он проложил себе путь сюда, прямо к тому месту, где мы сидим, и принял бой среди этих камней. Наконец, они сбежали, когда он продолжал сражаться с двумя клинками в теле, сражаться, пока они не закричали, что он должен быть нежитью или кем-то пострашнее, и не сбежали. Наконец, сбежали шестеро. Остальные погибли здесь, на холме Заходящей Луны, от его руки в тот день. Твой отец погиб как герой, Дельмайр.
Она снова села. Когда её голос раздался снова, он был намного тише.
- И всё же, герой или нет, он всё равно погиб – и я не смогла его спасти.
- Он был смертельно ранен, Малитра, - нежно сказал Эльминстер. – Вина была не твоя – твоей магии не хватило бы для тех ран, что он получил.
- Я знаю, - яростно сказала архилич, и в неожиданных лучах лунного света её волосы вспыхнули вокруг мёртвого лица, - но мои воспоминания от этого не становятся легче. Теперь я знаю, что значит – нести на сердце великую тень, лежащую на всех твоих днях и деяниях. Мне не становится легче от знания, что я ничего не могла поделать!
В темноте она замолчала. Лунный свет пришёл и снова пропал. Среди камней вздыхал ветер.
- Дельмайр, - неожиданно сказал Эльминстер. – О чём ты ещё хочешь спросить, кроме гибели отца? Регенты отправили тебя узнать о мире за пределами уроков; вот возможность, которая доступна немногим из тех, кто ходит по Королевствам этой ночью. Спрашивай.
- Я? – спросил Дельмайр. – О чём я могу узнать, что…
- Расскажи мне о себе, Дельмайр, - с неожиданным чувством сказала архилич. – На что была похожа твоя молодость в Кормире? На что похоже нынешнее королевство? Что носят женщины? Какими шутками обмениваются мужчины, когда считают, что женщины не слышат? Кто враждует с кем? Кто богат и на что они тратят деньги? Я так одинока, Дельмайр! Расскажи мне!
Дельмайр запинался, заикался и наконец разговорился, отвечая на бесконечные вопросы о жизни в Раллихорн-Холл и про дела и сплетни Кормира. Потом Дельмайр придумал, что спросить, и спросил. Эльминстер сидел поблизости, курил шумную трубку, окутывающую их клубами жёлтого дыма, и по большей части молчал.
Другие два участника беседы говорили долго – архилич рассказывала Дельмайру о королях, ставших прахом, и подвигах далёкого прошлого, пока наконец восточное небо не озарилось бледно-серым рассветом, и утренний холод не пробудил туманы.
***
И в конце Дельмайр вернул в ножны отцовский меч и распрощался с мёртвой дамой. Она встала с тихим шорохом серых юбок, поклонилась, и поцеловала его и Эльминстера на прощание. От прикосновения её губ щёку Дельмайра защипало морозом, который очень медленно угас.
- Навещай меня, когда сможешь, - сказала она. – Здесь бывает очень одиноко – со звёздами в роли единственных собеседников.
Она молча отвернулась и ушла под землю, оставляя их в одиночестве наступающей зари.
Дельмайр ещё долго смотрел ей вслед и молчал. Эльминстер стоял рядос в дружеском молчании, пока Дельймар не вздохнул и не пошевелился.