Вечером, сквозь сон слышу стук в дверь номера. Немного помедлив, чтобы прийти в себя, я подхожу и чуть приоткрываю её. На пороге стоит довольный Краснов.

— Привет, — говорит он и проходит в номер, не дожидаясь приглашения.

— Добрый вечер, — здороваюсь я и чуть отступаю. Не могу сообразить, который час.

— Как день прошел? — спрашивает меня незваный гость, устраиваясь в небольшом кресле у окна.

— Нормально, — пожимаю плечами, закрываю дверь и тоже прохожу в комнату.

— Что читаешь? — спрашивает Дмитрий, взглядом указывая на книгу, которая лежит на кровати.

Отчего-то хочется съязвить, но я сдерживаю себя. Улавливаю запах алкоголя, исходящий от Краснова и меня это настораживает, поэтому провоцировать его лишний раз не хочу. Тем более, что он и в трезвом виде не всегда адекватен, а уж что может прийти ему в голову сейчас, я даже подумать боюсь. Вместо ответа беру книгу и поворачиваю к нему обложкой. Он читает название и кивает. Убираю книгу на прикроватную тумбочку, поправляю покрывало и присаживаюсь на край кровати напротив Краснова.

— Ну так чем занималась сегодня? Ты не рассказала.

— Ничем таким, что заслуживает внимания, — снова пожимаю плечами. — Сходила за сувенирами, потом в бассейн, перекусила и вот книжку решила почитать.

— Понятно, все с тобой. Так бы и сказала, что скучала, — он чуть наклоняет голову набок и смотрит на меня, еле заметно улыбаясь. — Зря со мной не поехала. В сто раз интереснее бы день провела.

— Я же объяснила, что не буду себя комфортно чувствовать среди незнакомых людей, — как можно спокойней говорю я. — Надеюсь вы хорошо провели время с вашими друзьями и их женами?

Смотрю на Краснова и понимаю, что ляпнула какую-то ерунду.

— Женами?! — ухмыляется он. — Ты серьезно? Да там одни любовницы и эскортницы были. Так что могла бы поехать со мной и отлично время провести, без всякой оглядки на каких-то там жен. Там половина девушек первый раз были и тоже никого не знали. Так что никто бы тебе слова не сказал, тебя бы вообще, как свою приняли и вопросов бы никто не задал.

С каждым новым произносимым им словом я все больше прирастаю к кровати. Мне хочется провалиться куда-нибудь или исчезнуть. Мне почему-то стыдно. А вот Дмитрию, судя по довольной ухмылке на его лице — нет.

— Спасибо, — еле сдерживаюсь я, чтобы не нахамить, — я прекрасно провела время одна, без такой замечательной компании.

Говорю, как можно спокойнее, но у меня это не очень получается, так как голос в конце дрогнул, сделав ударение на «замечательной компании».

— Да ладно, — снова ухмыляется Краснов. — Чем тебе компания-то не угодила? Ну потусила бы с девчонками без комплексов и все. Потанцевала бы, шампусика попила, устриц поела. Ну что ты из себя строишь правильную? Кир, расслабься. Никого рядом нет: ни мамы, ни учительницы. И к директору тебя никто не вызовет за плохое поведение.

— Мне не нравится этот разговор, — встаю с кровати и говорю уже на повышенных тонах, так как чаша моего терпения переполнена.

— Ой-ой, извините, — Дмитрий тоже поднимается и делает шаг ко мне.

Я напрягаюсь и чуть отступаю назад.

— Что тебе не нравится, Кира? Правда жизни? Ты в каком мире выросла? В аквариуме что ли жила? Не знаешь, что женщины с мужчинами могут время прекрасно проводить без обязательств? Поехала бы со мной, и я бы не выглядел, как … все с бабами, а я один. Или думаешь, что в койку тебя потащил бы? — на его лице играют желваки. — Даже если…, — он осекается.

А мои глаза округляются так, как, наверное, не округлялись еще никогда в жизни. В койку?

— Ну и взяли бы с собой такую же …, — теперь уже осекаюсь я, — как у ваших друзей.

— Какую такую? Ну говори, — он снова приближается ко мне, — чего замолчала? Проститутку, прошмандовку, кого?

— Хам, — вырывается у меня.

Наступает тишина. Мы стоим напротив друг друга. Краснов играет желваками прищуривается и выдает, наконец, то, от чего я напрочь теряю дар речи:

— Отличница, — он чуть наклоняется ко мне, а затем резко разворачивается и уходит.

А я медленно оседаю на край кровати и закрываю лицо руками. Слышу, как открывается и закрывается дверь, слышу щелчок магнитного замка, слышу удаляющиеся по коридору шаги. Последняя фраза Краснова попала в самую точку — да я отличница и с самого детства живу с ярлыком «приличной девочки».

Долгие годы я во всем старалась быть лучше, быть впереди. Я боялась подвести или огорчить родителей, учителей, коллег, друзей. И только после развода я осознала, что так дальше продолжаться не должно, что я никому и ничего не должна доказывать.

И мне даже казалось, что я смогла окончательно избавиться от этого комплекса «хорошей девочки». Однако, Краснов одним словом доказал обратное. Он видит меня насквозь. И за это я ненавижу его. Но еще больше я ненавижу себя за слабость и бесхребетность. За то, что не могу быть сильной и самостоятельной, за то, что как бы я ни старалась, я все равно оглядываюсь по сторонам и прислушиваюсь к мнению окружающих.

Этой ночью я долго не могу уснуть. А когда, наконец, засыпаю, то сплю не крепко, постоянно ворочаюсь, вижу тревожные сны. Проснувшись, чувствую себя разбитой, настроение поганое. До самолета — около шести часов. Решаю не выходить из номера до самого отъезда, чтобы не столкнуться с Красновым. Однако, чувство голода, которое, несмотря на усталость, одолевает меня, заставляет спуститься в ресторан и позавтракать. Я беру еду и забиваюсь в самый дальний уголок ресторана — лишь бы не попасться на глаза этому мажору. Быстро завтракаю и возвращаюсь в номер.

На телефон приходит сообщение от помощницы Краснова о том, что мне заказано такси в аэропорт. Отдельным сообщением она присылает номер машины и время. Я убираю последние вещи в чемодан и жду. Хожу по номеру, смотрю в окно, перелистываю каналы в телевизоре, пытаюсь почитать. Но все это делаю на автомате, даже не задумываясь.

Наконец, приходит время спускаться вниз. Перспектива оказаться с Дмитрием в одной машине заставляет волноваться, поэтому, иду по коридору и холлу отеля, как на эшафот. Но, видимо, Краснова одолевают схожие эмоции, так как выйдя из отеля на парковку, я вижу, что он садится в другой автомобиль и уезжает.

Я нахожу свой автомобиль и на всякий случай уточняю у водителя маршрут. Он подтверждает, что машина заказана на моё имя в аэропорт и уже оплачена. И других пассажиров мы не ждем.

Всю дорогу до аэропорта извожу себя догадками, почему Краснов поехал отдельно, без меня. В конце концов, не найдя ответ на этот вопрос, привожу, как мне кажется, беспроигрышный аргумент — он просто неуравновешенный псих. Не может пережить, что кто-то ему слово против сказал. Ну и ладно, зато не нужно делать вид, что вчерашнего разговора в номере не было. Блин, еще же с ним в самолете рядом сидеть. И эта мысль тоже нервирует.

В голове сам собой разворачивается монолог: «Да пошел он. Мажор недоделанный. Пустое место. Хам. Придурок. Ну и что, что у тебя денег дофига? Думаешь, что тебе все можно теперь? Чего же ты тогда себе эскортницу не нанял? Хотя понятно — жаба задушила. А еще строишь из себя…»

За этим нехитрым занятием «Придумай Краснову сто оскорблений», я не замечаю, как мы подъезжаем к аэропорту. В здание я вхожу на взводе — не зря же всю дорогу накручивала себя. Однако, к стойке регистрации на свой рейс я подхожу уже не так энергично, так как непроизвольно оглядываюсь по сторонам, ища Краснова. На моё счастье и тут я его не вижу.

Я встаю в очередь, стараясь не высовываться, чтобы не привлекать к себе внимание. Пытаюсь успокоить все еще бушующее внутри меня возмущение. Мысли мои сейчас не здесь. И только когда стоящий передо мной молодой человек подходит к стойке и протягивает сотруднице аэропорта паспорт и распечатанную бронь билета, я начинаю осознавать, что мне никто не прислал ни посадочный талон, ни билет. А вдруг Краснов так решил отомстить мне и аннулировал мою бронь?