– Не пойду я никуда. – Вытягиваю перед собой лук и показываю его ему. – Я – будущая Охотница… Должна была ею стать! А эти твари испортили самый важный момент в моей жизни! Я не буду отворачиваться и убегать, запомни.

Он устало вздыхает. Точно как это делает Брикард после очередных наших с Мистлоком небезопасных выходок.

– Хорошо. – Керан крепче хватается за свой меч. – Только держись поближе ко мне.

Прикусываю язык, а он добавляет:

– Если поранишься, я за себя не отвечаю.

– Не поранюсь.

И мы вместе выпрямляемся.

Я крепче сжимаю свой лук, достаю стрелу. Никогда прежде я не видела живого хавена так близко и, естественно, никогда ещё не убивала их. Мои стрелы кажутся слишком хрупкими для его толстой скользкой кожи.

Но отчаиваться времени нет.

Истинный Охотник должен уметь находить любой способ прикончить монстра.

Мне нужно показать себя в хорошем свете.

Я направляю стрелу в морду хавена, собирающегося напасть на пожилую даму, пребывающую в истерике, натягиваю тетиву настолько, насколько позволяют мои силы, а потом выпускаю её из рук. Стрела летит в направлении глаза чудовища, но резким рывком хавен поворачивается в мою сторону, и стрела бьётся о камни.

Мне ничего не остаётся как бежать, потому что он вдруг начинает быстро идти ко мне. Весь воздух вдруг куда-то испаряется, сложно дышать, когда когтистые лапы хватают меня за плащ, и я успеваю снять его прямо в воздухе, падая на твёрдую землю. Керан возникает над моим телом и вонзает меч в лапу приблизившегося монстра, а потом достаёт зажигательные клинки.

– Закрой лицо и голову! – кричит он мне.

Я выполняю приказанное.

Пламя быстро охватывает чудовище, топот его лап сотрясает землю у нас под ногами.

Пока я лежу, прикрывая голову, мои глаза сквозь пальцы замечают пятна. Кровь. Я вижу много крови. Но наверняка я знаю, что она принадлежит не только тем тварям, которых успели убить Охотники. Это кровь обычных людей.

Когда тело хавена падает, я позволяю себе встать на ноги. Взгляд однако прикован к этим красным лужицам. Я вижу трупы подростков, мужчин и женщин. Многие из них валяются как тряпичные куклы, разорванные и выпотрошенные. На телах – длинные царапины и следы от острых зубов. У кого-то из живота торчат внутренние органы, кто-то остался без головы или одной из конечностей.

Я вижу, как лучшие из Охотников Двора Месяца начинают разжигать факелы, наконец поняв, как действовать. И монстры испуганно начинают расползаться, убегая прочь от огоньков, напоминающих им сирда.

– Уходят! Они отступают!

Кровь. Много крови. Очень много крови. И кусков мяса. Кости… Повсюду смерть.

– Нура! Нура, ты меня слышишь?

Мой язык отказывается мне подчиняться, когда я слышу, как меня зовёт Керан. Даже тогда, когда он оказывается передо мной, хватает за плечи и трясёт, пытаясь привести меня в чувства, я по-прежнему не могу вымолвить и слова.

– Нура, послушай… – Он берёт моё лицо в ладони, поворачивает к себе. – Не смотри на это… Твари уходят. Остальные по мере возможности выследят их, но сейчас нам нужно думать о безопасности… оставшихся людей.

Слабость. На моём лице показывается слабость. Я не смогла удержать её. Меня едва не вырвало.

– Иди, найди Мистлока, – продолжает Керан. – Пожалуйста, иди, Нура. А мы с отцом подумаем, что делать.

Брикард как раз спускается. В его руке окровавленная дубинка с шипами, которой он, видно, прикончил одно из чудовищ или нескольких. Мускулистая грудь шумно вздымается, глаза свирепо сияют. Брикард Атталь сейчас выглядит так, будто готов голыми руками разломать окружающие нас скалы надвое.

– Керан! – зовёт он резко своего сына. – Срочно отправляемся к Старейшинам! Живее!

Но не успевает Керан и шага сделать, как в Бездну на лошади прискакивает запыхавшийся мужчина в коричневой тунике с кучей кусков исписанного пергамента в руках.

– Брикард! В логове полный хаос! Пара монстров убили нескольких Охотников! Я не знаю, откуда они явились! Я видел, как в Бездну летели чудища в небе!

Я слышу, как громко застучало сердце, как стук эхом отдавался в ушах.

Значит монстры напали не только на Бездну, но и добрались до жилых домов деревни…

Мистлок… О ад-Дарр, вот бы с ним всё было хорошо.

Душа у меня сжимается.

– В логово поступило куча писем! – продолжает кричать почти надрывисто прискакавший мужчина, а его лошадь фыркает. – Одновременно! О святые боги!

Брикард сперва оглядывает мёртвые тела вокруг себя. Его глаза полны сожаления. Но потом он поддаётся вперёд, взгляд меняется, собирает в себе всю строгость, что существует на свете, губы сжимаются в линию, на переносице собираются складки.

– Что? Что это значит?

– Там… куча тварей напали одновременно на несколько деревень и пару городов на севере и несколько на юге! Одновременно! По всей Шиэнне, Брикард! Досталось не только Сальшану! Люди в панике! Охотников не хватает!

У Керана на скулах заиграли желваки. Я впервые вижу его таким серьёзным, злым… пугающим.

– Собирайтесь! – Брикард привлекает внимание лучших Охотников вокруг себя. – Сын, ступай и собери Охотников! Всех, кого считаешь нужным! Пусть все подготовятся, вооружатся до зубов! Сейчас же выдвигаемся в путь! Нужно узнать, что, ёфол нас подери, происходит.

Я делаю слишком резкий вдох.

Сегодня я проснулась с мыслями о том, что моя жизнь сильно переменится.

Оказывается, это были самые близкие к истине слова, но совсем не в том смысле, в каком я бы этого хотела.

Сальшан потерпел ужасающие изменения.

Появившиеся твари разрушили крыши жилищ, проникли даже в Школу Первого Охотника и разрушили большинство классов. Никто не знает как, но факелы были потушены все до единого, вследствие чего монстры и сумели напасть на деревню без каких-либо препятствий.

Погибло больше двадцати человек, среди них двенадцать детей. Земля пропиталась кровью, ею обляпана и поверхность дверей: вероятно, люди хотели вбежать в дома, чтобы спастись от нападающих чудовищ.

На глаза у меня наворачиваются слёзы.

Поэтому утешение я нахожу в своих молитвах.

Сидя возле дома Атталей, я перебираю бусы на своих чёрных чётках, множество раз произношу слова мольбы о помощи у ад-Дарра, и тем не менее слышу, как совсем недалеко от меня своим богам молятся другие. Каждый верит в своё личное спасение.

– Нура? – На плечо ложится рука.

Мистлок садится рядом. Его светлые локоны растрёпаны в беспорядке, щёки перепачканы грязью: он помогал остальным Мастерам вытаскивать из-под завалов людей, а затем и с починкой пострадавших домов. Никто не оставался равнодушен, все принимали участие в трагедии и после неё.

– Как ты себя чувствуешь? – Его голос непривычно спокоен и нежен. – Ну, я… мне очень жаль, Нура.

Я поднимаю на него взгляд. Мне некого винить в произошедшем. Кроме как этих мерзких существ.

– Я даже не знаю, что теперь будет. В смысле, дадут ли тебе возможность пройти Испытание Наездника ещё раз…

Горько отвечаю:

– Ты же знаешь, что это невозможно. Оно проводится в определённый момент лишь раз в году.

И когда я произношу это вслух, мне хочется кричать от невыносимого осознания всей правды.

Мечта с детства разлетелась в пух и прах. Превратилась в пепел.

Но затем я даю себе в мыслях оплеуху, потому что сейчас не время горевать о самой себе. Погибли люди.

Я крепче сжимаю чётки.

– Папа что-нибудь придумает, – решает успокоить меня Мистлок. – Он вырастил тебя. И он не даст так всему закончиться. После стольких лет тренировок!

– Он не сможет ничего придумать, и ты знаешь это. Никто и никогда не менял традиций, которым следует Орден Когтей. Законы меняют Старейшины. А они не любят входить в положение людей.