^{© R. S. A. Garcia — «Tantie Merle and the Farmhand 4200», 2023}

Так что, слушайте. Вот как всё случилось.

Прошли годы после того, как Малкольм прошёл и смыл многое с побережий наших маленьких островов, и так много разрушил во Флориде, Техасе и других местах, и люди говорят, что не хотят ждать следующего шторма, подобного этому, и собирают свои вещи и уезжают в Англию, Канаду и всё такое.

Я состарилась, и мои дети живут в Германии и Кении, а мой младший — в Австралии, где жарче, чем здесь, так что я не видела смысла уезжать отсюда, где прожита вся жизнь. Мой Линкольн похоронен здесь, и у меня хороший и крепкий дом. Моя старшая, Сьюзен, регулярно присылала деньги, а Линкольну нравились всякие новинки, как и мне, так что он всё подновлял да переделывал дом, поэтому даже столкновение с этим чудовищным штормом стоило мне всего лишь нескольких окон и небольшой работы каменщика по восстановлению бетонированной крыши от того, что они называют летающим мусором.

Короче говоря, осталась я в своей деревне ещё с несколькими семьями, и единственной нашей проблемой было то, что мы стали староваты для огорода и той мелкой живности, что мы держим. Куры разбегаются, если детей нет рядом, и их трудно поймать. Корова, бродившая по улице, испугалась, потому что чей-то дрон-доставщик пролетел слишком низко.

Моей проблемой стал Игнациус.

То есть он не представлял собой никакой проблемы. Это был обычный козёл, бело-коричневый и ростом мне по пояс. Не его одного я держала всё это время. У меня было небольшое стадо, дававшее мне отличное молоко. Однажды я даже попробовала приготовить сыр. (Получилось не очень хорошо, но это уже совсем другая история.) Когда они начинали стареть, мы с соседями готовили из них карри с маленькими роти (индийский хлеб из пшеничной муки, вроде тонкого лаваша), и вдобавок — змееголова (род хищных рыб из семейства Channidae) с картофелем и каштанами, под немного пива; еды хватало на несколько дней.

Такова была деревенская жизнь. Очень мило, когда все друг другу помогают, а детишки как бы общие. Но мир меняется, многие дети переезжают, а семьи, которые всё ещё живут здесь, держатся особняком, так что теперь остались только мы с Игнациусом, и я позволяю ему щипать траву во дворе, потому что Линкольна больше нет, а я не могу управлять робокосилкой.

Ну а после того, как я однажды упала и сломала бедро, и мне сделали новое в большой городской больнице, у меня начались проблемы в те дни, когда во дворе уже не оставалось травы, и я спускалась по ступенькам веранды и выводила козла на пустырь, что тянулся вдоль дорожки. Днём рядом не было никого, кто мог бы помочь. Все семьи работали, а дети либо были в школе, либо занимались онлайн-обучением, если ту всё ещё восстанавливали после урагана. Но Игнациус не смог бы поесть, если я не отведу его, поэтому я заставляла себя идти. Затем на обратном пути я споткнулась и, слава Богу, сосед увидел, как я падаю, потому что я бы, наверное, долго ждала помощи, чтобы подняться.

Я пользовалась службой доставки еды, и милый мальчик раз в неделю приходил прибраться у меня, но я не могла позволить себе содержать домашнее животное, и я знаю, что мои дети сказали бы: «Мамуля, просто съешь его или отдай куда-нибудь, и готово». Но он был единственной моей маленькой компанией во дворе. Только с ним одним я иногда садилась поговорить глухой ночью или в жаркий день, и у него всегда находилось для меня время, он слушал, жуя что-то, и наблюдал за мной своим забавным глазом с прямоугольным зрачком, что есть у всех козлов.

Что ж, должна сказать, что я солгала кое в чём: у Игнациуса всё же была одна проблема — он любил пожёвывать. Он жевал всё, что угодно, особенно то, что ему не по душе. Вот почему я не могла нанять никого для ухода за домашними животными, потому что я пыталась, а он выгонял всех со двора и оставлял только их обувь чтобы было что пожевать. С тех пор Игнациус по нраву только мне. Линкольн перестал к нему подходить после того, как, однажды, вернулся домой и попытался покормить козла, стоявшего на вершине небольшого холмика за нашим домом, и Игнациус увидев, как он наклонился, поддал его под зад так, что он скатился вниз по склону. После того, как я перестала смеяться (потому что, если ты не умер или серьёзно не пострадал, я начинаю смеяться), Линкольн сказал, что это мой козёл, а он умывает руки.

Люди говорят, что у него дурной характер, но на самом деле он просто знает, кто ему нравится, и иногда это не ты. Но у меня с ним всегда всё было хорошо, и мне не хватало духу съесть его. Да к тому же он, наверное, всё равно был слишком старым и невкусным. Но он всё время убегал, и его нужно было ловить и возвращать обратно, и я снова не знала, что мне с ним делать.

Дело в том, что я рассказала своей второй дочери, Пауле, которая живёт в Германии, о том, как трудно иногда выходить в сад, и о том, как обстоят дела с Игнациусом, и поскольку Паула не была такой категоричной, как Сьюзен, она отправила мне посылку и предупредила, чтобы я ждала дрона.

Ясным ранним утром во вторник я услышала жужжание снаружи, и когда я выглянула сквозь занавески в гостиной, то увидела большую коробку на веранде, и приближающегося Игнациуса, с волочащейся за ним привязью, намеренного выяснить, есть ли там что ему пожевать. Я добралась до неё первая, забрала коробку и закрыла дверь, а затем села в своё любимое кресло перед голопроектором, который Линкольн купил за год до своей смерти, и принялась читать этикетку.

БАТРАК 4200!

Написано на ней. И ниже мелким шрифтом:

Управляемые Искусственным интеллектом нанотехнологические решения для Ваших сельскохозяйственных нужд

И очень мелким шрифтом:

Гарантия 10 лет с гарантией возврата денег

(Действуют определённые условия)

Что ж, сказала я себе, звучит неплохо. И я дотронулась до уголка коробки, где на ней была большая зелёная наклейка с надписью «Прикоснись ко мне». Коробка издала лёгкий щебет, а затем раскрылась в разные стороны, как шкурка у манго сорта Джули, а в середине оказался шар из прозрачной упаковочной ленты. Следующее, что я увидела — лента немного приподнялась в верхней части, оттуда появилось лезвие и разрезало ленту.

Ну, я взвизгнула и выскочила из кресла. В это же время серебристый предмет размером с мяч для крикета выкатился из вороха ленты и остановился прямо передо мной. На нём зелёным светом загорелась маленькая рожица. Два круга вместо глаз и изогнутая линия рта, как в тех смайликах, которыми я пользовалась в детстве.

— Приветствую вас, владелец, — произнёс мяч с английским акцентом, как у босса Линкольна. — Не волнуйтесь. Я — ваш новый Батрак 4200!

Маленькое лезвие, торчавшее сбоку, растаяло, и мяч снова стал гладким.

— Спасибо за покупку! Будьте добры, не двигайтесь, пока я выполняю предварительные обновления системы безопасности и программного обеспечения.

В следующий момент идентификационный браслет, который правительство использует для предоставления медицинских услуг и отправки мне пенсии, издал звуковой сигнал. Затем он заговорил мягко и мило, как леди:

— Подключение, — проговорил он. — Обнаружен Батрак 4200. Загружается приложение. Загрузка завершена. Приложение готово к использованию.

Зелёная рожица расплылась в улыбке, и мячик, словно радуясь, стал кататься туда-сюда.

— Здравствуйте, миссис Мерль Хаггинс, я ваш новый Батрак! Я очень рад познакомиться с вами и начать наши совместные фермерские приключения. Пожалуйста, обратите внимание, что ваше устройство цифровым идентификатором было привязано ко мне и впредь будет предоставлять вам обновлённую информацию о моих задачах, местоположении, времени автономной работы и других функциях.

Однако я — Батрак 4200, полностью автономен, и мне требуется в день всего десять минут пребывания на солнечном свете для подзарядки. Я запрограммирован на то, чтобы справляться с многочисленными чрезвычайными ситуациями в сельском хозяйстве, и у меня есть возможность проводить исследования и последующую адаптацию, если вдруг что-то выйдет за рамки более чем 200 возможных сценариев, с которыми я уже ознакомлен. Ваша дочь Паула прислала вам сообщение, которое я сейчас воспроизведу для вас.