Она расхохоталась. В глазах заиграли шаловливые огоньки.

– А ты занятный. Проси, что сердце желает, сторгуемся.

– На что я тебе вздался?

– Не буду ходить вокруг да около, нужно мне добыть твою покорность. Хорошую цену за тебя дают. Да опасается Борзун, что ты фортели выкинуть можешь. Из Крылатых же ты?

Последний вопрос прозвучал больше как утверждение, но глаза Аминты вглядывались, ища ответа.

Юный волхв на всякий случай кивнул, абсолютно не понимая, что это может значить таинственная каста «Крылатых», о которой он ещё ни разу не слышал. Но увидев немое благоговение, которое появилось на лице собеседницы, он решил, что поступил правильно.

– Ты ведь мог скрыться. И волка своего без труда отыскал бы. Что тебя сдерживает?

– Данное знание не приблизит тебя к решению задачи. Мой путь лежит в Глебург. Я выполню обещание. Моё слово нерушимо.

– Ты о девчонке? А как ты собираешься отыскать её родителей?

– Я же не спрашиваю, к чему ты прибегаешь, чтобы проклятия действовали, как задумано?

Вопрос застал Аминту врасплох. Она мертвецки побледнела.

– Думаешь, я плутовка?

– Не я это сказал… В смысле, я другое имел в виду.

Она скрестила руки на груди:

– Не будем ссориться. Говори условия, да не зазнавайся. Цена должна быть подъёмной.

– Я готов стать товаром. Любопытно пожить питомцем у учёного наника. Но прежде я должен выполнить обещание данное Чернаве и отыскать друга.

– Так я тебе и поверила. Ищи свищи потом ветра в поле.

– Ты спросила, я ответил.

– Нужны гарантии.

– Что тебя устроит?

– Мы проведём обряд. Ты передашь мне свою силу. И прикажешь волку мне служить.

– В таком случае я потеряю ценность для Борзуна, не так ли? – потешаясь над её наивностью и замешательством, язвительно спросил Дима и поинтересовался, – другие предложения есть?

Что-то тяжёлое припечатало затылок Димы. Радость в мгновение ока улетучилась. Юный волхв повалился с лавки под протяжный вой Акелы.

Дима очнулся не то в яме, не то в высохшем колодце. Где-то наверху кружок небесной синевы, вокруг плотные земляные стены. Диаметр колодца метров десять, глубина примерно такая же. К низу расширяется. Стены как будто оплавлены. Смрадный затхлый запах с примесью керамзита убивает способность думать. Затылок опух и нещадно болит. От долгого лежания в неудобной позе тело не слушается. Окоченению поспособствовала и сырая земля. Дима с трудом сел и обнаружил себя босым. Кроссовки пропали! И макинтош, и дощечки Вайю, и нож! Коварная ведьма обвела его вокруг пальца, как только он расслабился. Юный волхв схватился за бляшку ремня. Фибула на месте, но как она может ему сейчас помочь?

Сверху что-то промелькнуло. Дима поднял взгляд. Снова какая-то тень. И тут над колодцем показалось голова Клима.

– Очухался?

– Как видишь.

– Дашь что-нибудь ценное – покормлю, – выставил Клим условие.

– А чем потчевать будешь? – тянул разговор Дима, стараясь выиграть время для размышлений.

– Не хнычь! Яства со стола Борзуна.

– И что же каждый обед с новой ценой будет?

Клим зашёлся от смеха.

– Не хошь, как хошь. Я пошёл.

– Подожди. Я согласен.

– Так бы сразу, – он скинул Диме бадейку на верёвке и алчно приказал, – клади, что есть сюда!

Юный волхв положил фибулу. Серебряная пряжка должна заинтересовать того кто носит хламиду. И вот фибула в руках Клима. Диме слышно как он довольно клацает языком. Минута ожидания, затаив дыхание и тишина. Если прикидка верна, то прямо сейчас Клим крепит фибулу. Сосчитав до трёх, Дима крикнул:

– А еда когда?

Не удосужившись до ответа, Клим спустил бадью. В этот раз из неё торчали пироги.

– Поторапливайся! – гаркнул Клим.

Дима выхватил выпечку и степенно поинтересовался:

– Торопишься, да?

– Ага. Сестрица наказала дров нарубить, скрипучую половицу у порога требует подправить. По белью рубелем пройтись нужно, да так чтобы ткань гладенькой сделалась, и чтоб ни единой дырочки не натворить. Ещё золу из печи вымести надобно и бучу свежую наготовить для бученья…

Дима призадумался: «Сейчас он меня своим бученьем-стиркой доконает… Как бы узнать почему Клим делится всем подряд? Это потому что заговорённая фибула уже действует, или этот парень болтун по природе? А если он обидчив? Вдруг сбежит, если тему попробовать сменить? Подожду немного».

Время шло, а Клим всё не останавливался. Казалось перечень дел братца ведьмы значительно длиннее, чем список задач у работника Балды из сказки Александра Пушкина и сиротки Золушки Шарля Перро вместе взятых. И вот юный волхв решился перебить бурный поток откровений.

– Красивая она у тебя, – томно вздохнул Дима.

Братец ведьмы молниеносно переключил жалостливый тон на хвастливый:

– Так и есть. Борзун и тот сразу запал как сестрицу увидел. Но для него дело на первом месте стоит. Не притесняет ухаживаниями. Она ему как ведьма куда больше пользы приносит. Её проклятия действуют без сучка, без задоринки, – Клим усмехнулся, – ещё бы не работали, – и он гордо заявил, – я обеспечиваю.

Дима перешёл к допросу, подловив момент, когда Клим закашлялся.

– Глубоко тут. А как ты меня сюда спустил?

– У меня бадейка поболе имеется. С лебёдкой сущий пустяк. С любым грузом совладаю.

– А чего так со мной? Чем не угодил?

– Подарок ты. Волка твоего Аминта сразу выпросила, а тебя за так отдали. Борзун такую цену за тебя задрал, что ты никому не нужен. Девчонку-то задорого пристроит. Наники втихаря детишек разбирают. А вот ты только сестрице занятен. Обучишь её, в чём сам дока, тогда все в прибытке окажемся.

– А раздели чего?

– Сестрица мыслит, что вещицы не простые, ведические. Ну, бывай!

Дима вгрызся в пироги. С одной стороны выяснить удалось предостаточно, но с другой мизерно мало для того, чтобы осуществить побег. Мысли уныло скитались между островков добытой информации и гипотезами: «Брат и сестра. Аминта нужна Борзуну для выполнения мелких колдовских пакостей, за выполнением которых стоит Клим. Каким-то образом эти двое попали в услужение. Их не поселили рядом, потому что главарь понимает, что ведьма дружбу с сельчанами начнёт водить, тогда стращать ей не выйдет. Получается, что кудесника или какого-нибудь серого кардинала нет. Борзун предпочитает тоталитарную диктатору. Интересно, тут все лидеры такие или это одиночный случай? Итак, Борзун огородил себя от советников, завёл послушную ведьму, которой пугает поданных. Вряд ли он посылает крутые проклятия тому же князю. Сомнительно, что руки Клима дотянутся до Глебурга. Хм-м-м… Непонятна логика мышления главаря. Обычно даже тираны прибегали к помощи мудрецов. Пусть далеко не всегда их слушали, но всё же имели тех, с кем могли проговорить сомнительные для исполнения планы. И вообще, верит ли Борзун в чародейство или рассматривает его как суеверие, использует как рычаг управления массами? Если так, то очень хотелось бы знать, какие ещё у них есть поверья, особенно те, которые внушают ужас…».

В час, когда небо окрасилось нежными закатными песочно-красноватыми лучами, и показался бледный диск луны, к Диме явилась Аминта. Она пробудила его галькой. Юный волхв возмущённо ругнулся, испытав на себе колкие удары. А ведьма, поняв, что камешки достигают цели, запустила для верности в яму ещё горсть, и спросила:

– Жив ли мой любезный соколик?

– А то как же – безучастно просипел юный волхв, пересохшим от жажды горлом.

С долей ехидства она кокетливо упрекнула:

– Что же ты моему братцу подношение сделал, а меня без даров оставил?

– Тебе ли жаловаться?

Она издала злорадный смешок и что-то сбросила. Дима резко отпрянул, чуть не ударившись о твёрдые как камень земляные стены. Никаких движений или подозрительного шороха не слышно. Уповая на то, что в Аминте есть хотя бы капля гуманизма, и она не швырнула в пленника клубок змей, юный волхв осторожно ощупал нежданный презент. К дикому изумлению он обнаружил свою обувь и прапрадедушкин макинтош. Дима облизнул потрескавшиеся губы и озарился широкой улыбкой.