Известно, что горы – это место переплетения мира видимого и невидимого. Где были эти точки соприкосновения двух реальностей, было известно только Альмаиру, а позже и другим, избравшим свой путь – следование духовным законам во имя чистоты души.

С тех пор вода в озере считалась святой, так как она была освящена духовной чистотой божьего праведника.

Но было еще одно святое место… Оно находилось в степи.

Существовало предание, что когда-то на Земле был раскинут чудесный сад. Там росли удивительные деревья и среди них одно – Древо Жизни. Ствол этого дерева нельзя обойти человеку и за день, настолько он был огромен, а корни этого древа простирались во все уголки Земли, пронизывая ее своей живительной силой.

Людям был дан особый дар, но они не сумели воспользоваться им, и древо скрылось от них. Легенда говорит, что молния, прорезав небо на две части, вонзилась в самую середину его, и древо сгорело дотла. Но сохранилось одно зерно от него, и это зерно обещало дать жизнь новому Древу и новой жизни для людей.

Агуранцы верили, что призрак этого древа появлялся в степи всегда в разных местах по молитве служителей Ордена. Орден Древа – так называлось священное объединение храма. Древо – это символ веры агуранцев. Корень древа – бессознательное (предчувствия), ствол есть сознание, ветви – мысли. Посвященные в тайну Ордена помечали себя особым знаком: татуировкой в виде ветви этого древа. Такая татуировка выполнялась поэтапно: начальная стадия – корень, через год рисовался ствол до плеча, через три года (последний этап и самый болезненный) татуировка завершалась рисунком в виде раскидистого древа, начинаясь от запястья и заканчиваясь плечом.

Служителей ордена называли также ловцами мыслей. Им было дано знать сокровенное в людских умах. И если у кого-то закрадывались преступные мысли и человек готовился совершить какое-то злодеяние, монахи уводили его с собой в степь на очищение. Пребывая там в посте и молитве со служителями ордена, человек излечивался от своей страсти и возвращался обновленным. Но человеческая душа – не кувшин, который было бы так легко очистить, а бездонный колодец, и поэтому благодаря силе темных духов зло затаивалось, и не всегда ловцы мыслей могли распознать его лукавство…

На следующие занятия зарубежной литературы Алина отказалась садиться с Ниной. С одной стороны, она понимала, что так нарывается на неприятности, но с другой – не хотелось сдаваться, не хотелось, чтобы подумали, что она струсила. Нина села с Галей.

По пути на занятия Алина прокручивала в голове готовый план действий. Итак, вариант первый: она подходит к столу, там сидит эта ненормальная, Алина молча садится рядом с ней. Вариант второй: она подходит к столу, там сидит эта ненормальная и спрашивает: «Чего пришла?» Она отвечает с уверенной улыбкой: «Я пришла на свое место». Дальше мозг писателя уже придумывал целую беседу и раскручивал сюжет…

Но?

А что, если эта куча ребят стоят, сидят, не важно, в проходе, и загораживают путь… Как она поступит? Так-так… Она тогда вежливо попросит их отойти, напомнит о манерах и так далее. Будет драка? Ничего. Скоро прозвенит звонок – это раз, сегодня за нее есть кому вступиться – это два.

Так думала Алина и вошла в аудиторию, которая была полна народу. Она не ожидала, что жизнь ей подложит такую свинью: за столом уже сидела ее соседка, но она была не одна, с ней был тот второй мальчик с проколотой бровью.

Алина остановилась перед ними.

– Сел на мое место? – улыбнувшись, спросила его Алина. – Я не ожидала. А мне теперь куда?

– А куда хочешь…

– Я хочу здесь сидеть.

Парень переглянулся с соседкой и насмешливо взглянул Алине прямо в глаза, та не опустила глаз. Вся аудитория смотрела на них сейчас. Волнение вновь охватило Алину. Плана не было. Она импровизировала. В голове возник огромный транспарант с надписью: «Не трусь перед ними!».

Внезапно раздался громкий голос какого-то студента.

– Эй, Паш, ты чего завис? Уступи девушке место!

В конце аудитории сидел темноволосый парень в голубом джемпере. В прошлые занятия Алина его не видела. Да и был бы: она бы точно его запомнила! Уж очень симпатичный…

Паша оглянулся на него и отрицательно покачал головой.

– Паш, не дури, садись со мной. Пусть девочки вместе сядут, ну! – уговаривал его этот парень.

В итоге Паша взял сумку и отправился к другу. Соседка бросила на него испепеляющий взгляд, а он послал ей воздушный поцелуй.

Алина села рядом и даже заставила себя победно улыбнуться своей соседке. Во время лекции Алина до того осмелела, что подумала, было бы очень мудро с ее стороны не подливать масла в огонь, а теперь то самое время, чтобы его погасить. Она бы очень хотела знать, насколько сильно будет удивление ее соседки, когда пододвинула к ней поближе свой блок, где написала: «Алина».

Та долго не отвечала, но потом начеркала в ответ:

«Вика… Только отвали».

Алина пожала плечами и вся ушла в литературу. Почти что вся… Остальная ее часть думала теперь о том парне.

Кто он?

Занятия с журфаком были два раза в неделю: в понедельник и в пятницу. На третьем занятии Алина позаботилась о том, чтобы прийти пораньше и села на то же самое место, что и в прошлый раз. Руки нервно дрожали, захватившее волнение не позволяло сконцентрироваться на работе. Обманывая саму себя, Алина открыла блок и стала повторять лекции, выделяя отдельные заголовки и фразы оранжевым маркером.

В голове прокручивались один за другим сценарии того, как она будет реагировать, если эта бешеная девица будет на нее наезжать. Аудитория быстро наполнялась людьми. Алина старалась быть начеку каждую секунду, но так получилось, что когда она загляделась в окно, рядом раздался грохот, который заставил ее вздрогнуть.

Ее соседка по парте, вопреки своей кошачьей грации, резко швырнула сумку рядом с Алиной и шумно приземлилась на стул.

Алина была готова отражать удар, но журналистка очень дружелюбно произнесла:

– Привет.

Алину это удивило, она ответила на приветствие, но не расслаблялась: женская натура коварна и хитра. Вика переспрашивала Алину в процессе занятия, если что-то не успевала расслышать, заглядывала в ее тетрадь, если что-то не успевала записать…

После пар они уже весело и свободно общались по пути домой. Как выяснилось, жили они на соседних станциях метро. И как бы то ни было странно: они быстро подружились и так всегда сидели вместе на парах зарубежки.

– Ты меня сначала просто ужасно раздражала! Мне хотелось тебя убить!

– Мне, поверь, тебя тоже!

– Я охотно верю! Но потом я подумала: она какая-то странная, прям как я… Кажется, она прикольная. Особенно, когда ты написала свое имя в тетради. Мне нравятся нестандартные люди.

Вика оказалась очень интересной собеседницей и развитой девушкой: она быстро писала яркие и грамотные статьи, у нее прекрасно шел английский, параллельно она учила еще и французский, любила вечеринки, стихи и черно-белое кино. По сравнению с приземленной Ниной Вика была настоящей звездой. Почти, как Аня…

Аня?

Теперь она далеко в городе прошлого. Новая жизнь, новые друзья. Нина и Вика были на разных чашах весов. Около Нины любила быть Галя. Болтливая, туповатая брюнетка с короткими ногами и выпирающими передними зубами так, что рот и в молчании у нее не закрывался. Перед тем как рассказать что-то, по ее мнению, важное, она могла минут десять вещать только о том: как она, встав с утра, чистила зубы; как наступила в лужу, промочив кроссовку; опоздала на автобус, потому что перепутала расписание; затем, когда подъехала маршрутка, она провела по экрану картой от салона красоты, а нужно было социальной; места в маршрутке не оказалось, и ей пришлось стоять; выйдя из нее, она забежала в магазин и думала: «Купить круассан или глазированный сырок на обед?» Купила круассан, потому что такие же сырки можно и в столовой купить, – и вот поэтому она опоздала, когда ребята договорились встретиться у ворот университета.