Все мои одарённые помощники, числом десять, стоят вместе со мной на стене между Вороньей и Восточной башней. Со второй бастилий понятно, а вот почему южную назвали Вороньей я спросить как-то не удосужился. И не надо.

Кроме милорда Монского и баронессы Рош остальные маги весьма слабы. Собственно, их задача лишь разрушать летящие в нашу сторону плетения, с ней они, уверен, справятся.

У Хельги источник имеет аж четырнадцать нитей, вот тебе и урождённая простолюдинка. Не иначе её настоящим папашкой был какой-нибудь граф. Спросить бы, да стесняюсь. Хотела бы, сама вчера на пиру рассказала. Баронесса родом из Виргии, но никаких тёплых чувств к армии родного королевства не испытывает.

— Пожалуй, ты прав. — оцениваю предложение приятеля.

Могу не торопиться с атакой, четверть часа плетение удержу уверенно. Главное, точнее определить точку нанесения удара, чтобы нанести противнику максимальное поражение.

Внимание виргов сейчас всё направлено на юг, откуда надвигается войско генерала Лейнского, им сейчас не до Роша, находящегося у них в тылу, а значит и меня они не видят.

Так и есть, иначе уже бы попытались разрушить моё плетение, закрытое щитом баронессы Хельги. Она опытная боевая магиня, хотя ни в королевской армии, ни в герцогском или графском лос-араторском войске ни дня не служила. Просто у Симона, её мужа, серьёзные разногласия с соседом, бароном Конти, почти каждый год воюют друг против друга.

На что мне указал Карл? Да на сгруппировавшиеся резервы врага. За невысокой лесистой грядой, подпирающей задние ряды второй линии войск графа Шарского, находятся три или четыре спешенных кавалерийских полка, не озаботившихся рассредоточением. Логично, чего тут. Они же уверены, что невидимы для противника, а я-то — вот он, сзади и сбоку от них всё прекрасно наблюдаю.

— Катапульты открыли стрельбу. — говорит милорд Монский. — Вон и наши в ответ ударили.

Понятно, приятель не считает меня глухим и слепым, полетевшие вверх камни я увидел, как и гулкий стук противовесов о станины прекрасно услышал. Это милорд так меня поторопить решил. Не терпится ему посмотреть на очередное могущественное боевой заклинание. Слушай, Карл, мне самому уже невтерпёж.

Тогда чего я жду? Вон, виргийские маги начали тратить свои источники, то тут, то там появляются свечения создаваемых плетений, да и наши, смотрю, не отстают.

У катапульт северян случился фальстарт, каменные ядра выбили фонтанчики земли, не долетев полсотни — сотню ярдов до первых рядов наступающих. А вот удар наших метателей оказался более успешным. Всё почему? Потому что аббат Степ предложил небольшую доработку, а майор Виктор, командир нашей артиллерии, признал разумность этого усовершенствования. Там и ума-то многого не нужно было. Дайте мне точку опоры, и я переверну Землю, так ещё Архимед про величину рычага говорил.

В общем, камни наших метателей за один залп перебили и покалечили десятка три солдат, если не больше, по всей ширине фронта. Майору Виктору лучше бы на одном направлении стрельбу сосредоточить. Как по мне, так толку было бы больше, а то некоторые вояки умудрились увернуться от падающих с неба ядер. Но тут я не советчик, может просто чего-то не понимаю, опыта пока маловато. Зато в магических атаках теперь не новичок.

— Смотри, Карл. — зову приятеля, отвлёкшегося на разговор с державшей щит Хельгой. — Я левый полк выбрал.

Плетение, сорвавшись от меня, устремилось в сторону вражеских резервов.

— И правильно. — с опозданием поддержал мой выбор милорд Монский. — Там более плотное построение.

Зажатый между грабовым подлеском, оврагом и крутыми склонами холмов дальний, если смотреть от меня, полк северян сбился в довольно плотную толпу, ровно в центр которой и прилетело моё заклинание.

— Как называется? — спросила Хельга.

— В описании названо туманом смерти. — отвечаю.

Заклинание и правда действует как сползающий с гор туман, вот только цвет у него фиолетовый.

Вначале увидел вспышку ярко-сиреневого цвета посреди скопления виргийских вояк и их коней, и тут же на её месте появилось густое облако высотой в два человеческих роста, которое принялось расширяться во все стороны не меняя своей плотности.

Скорость его распространения вряд ли намного больше ходьбы пешехода, и теоретически от него можно было бы убежать, вот только для этого надо вовремя распознать опасность, да ещё суметь распихать локтями своих товарищей и как-то протиснуться между лошадьми. Туман смерти, похоже, для таких, как моя сегодняшняя, целей и придуман.

Сквозь фиолетовую мглу, накрывавшую всё больше и больше бойцов, можно различить, как они и их лошади замертво падают на пожухлую траву поздней осени, без конвульсий и явно без мучений.

Наблюдаемое вряд ли походило на немецкую газовую атаку против французов под Ипром, разве только тем, что шанс спастись у солдат имелся и там, и здесь. Пока, смотрю, никто этим шансом не воспользовался, хотя паника виргийскими кавалеристами уже овладела, и суматоха поднялась.

До места моей атаки от замка больше мили, и криков я не слышу, но вижу жесты. Примерно представляю, что там творится.

— Как я и говорил, амулеты спасают. — произнёс Карл, как и я видевший в фиолетовой пелене редких людей, не упавших рядом со своими товарищами. — Офицеры точно все уцелеют.

— И что? — жму плечами. — Много они навоюют без подчинённого личного состава? Зато, смотри, почти целиком полк уничтожил.

А там реально успело отбежать подальше от опасности десятка два-три солдат, остальные не смогли. Оставив груды трупов, туман смерти вдруг исчез, будто бы и не было. Магическое воздействие длилось меньше пяти минут.

— Да, ты прав. — согласился Карл. — Похоже, сегодня от твоей атаки погибло больше, чем от солнечного взрыва тогда у обители.

— Не похоже, а точно. — я на несколько секунд закрыл глаза, позволив себе расслабиться после часов напряжённой работы. — На треть примерно больше. Друзья! — напоминаю своим помощникам. — Будьте внимательней, сейчас вирги сообразят, откуда их накрыли.

Милорд Монский отодвинул в сторону Сергия, встал рядом со мной и, посмотрев на начавшееся сражение, негромко сказал:

— Всё их внимание пока не на нас. Но скоро, да, полетит и к нам. Так хочется самому ударить ледяным дождём, да Агни строго-настрого приказала тебя беречь.

Агни? Вот так просто Агни, а не маркиза Агния? Растём, братец мой кролик, уже с сестрицей близкие друзья, на ты, и фамильярничать изволим. Так-то я не против, жаль только, что это пик твоей карьеры, и неизвестно, надолго ли на той вершине усидишь. Было бы у тебя в источнике хотя бы три десятка оттенков, тогда мог бы надеяться на нечто большее.

— Атакуй, я разрешаю. — тут же понимаю, что моё разрешение против запрета маркизы не потянет. — Нет, как сюзерен приказываю ударить ледяным копьём. Или дождём? В общем, выполняйте, милорд. — вот так будет лучше. — Хватит здесь и без тебя магов, чтобы отбиваться.

А внизу, там, где сошлись войска, уже вовсю летали в обе стороны стрелы и сверкали магические плетения. Агнии всё же удалось подловить противника — её насыщенные энергией огня и воздуха плетения я ни с чьими другими не спутаю — и удачно атаковать цепной молнией середину правого фланга северян. Не меньше сотни зараз поразила. Смотрелось это конечно эффектно, и даже на расстоянии больше семисот ярдов почувствовал как воздух вокруг меня наэлектризовался. Ерунда, конечно, самовнушение, но сильное.

Эрик до генерала точно добрался и всё ему порученное передал — в отличие от флангов, центр нашего войска в быстрый натиск на врага не пошёл, движется с черепашьей скоростью, давая возможность, в основном, работать магам и стрелкам, так что, от устроенной графом Шарским ловушки толку никакого, сработала вхолостую.

После того разгрома, которое я устроил северянам возле монастыря, совокупная мощь наших магов чуть превосходит виргийцев, тем не менее, и баронет Олег Шорен не остался перед маркизой Неллерской в долгу. Его синее пламя — будто газовую горелку зажгли — спалило до роты дружинников. У меня прям сердце ёкнуло, когда понял, что на погибших цвета дитонского графства, но тут же успокоил себя, у виконта Андре мощнейший защитный артефакт. Сам же ему сделал.