В библиотеку я почти вбегаю.

— Мите Морос! — зову я. — Мите Морос! Мне нужна ваша помощь!

— Боги, что там стряслось, — пожилая женщина, как всегда, дремлет за высокой стойкой. — Что случилось, Мари? За тобой кто-то гонится?

— Нет, мите, скорее, я кое за кем гонюсь, — я заговорщицки ей подмигиваю, сжимаю в руках её ладони, обтянутые похожей на пергамент кожей. — И мне срочно нужен план крепости времён древних воинов.

— Ох, Мари! Зачем тебе такая древность?

— Я вас умоляю, только не говорите, что ничего подобного у нас нет, — заискивающе прошу я, старательно не обращая внимания на вздохи Арана неподалёку.

— Ну… Положим, что-то да и есть, — тоже подмигивает мне старушка и на удивление ловко выбирается из-за стойки. — Ты мне расскажешь, почему такая срочность?

— Похоже, что нет, мите, не могу, — развожу я руками. — Но поверьте, ничего плохого я не затеваю.

— Да уж, пожалуйста, — добродушно фыркает библиотекарша и удаляется в лабиринт стеллажей.

Где-то звенит колокол, оповещающий о начале лекции, но меня это не волнует — я на пороге открытия.

— Ты теряешь время, принцесска, — раздаётся рядом голос Арана.

— Спорим, что нет?

Призрак не отвечает, чем вызывает мою самодовольную улыбку. Его поведение лучше всего доказывает то, что я права.

— Нашла! — раздаётся из-за стеллажей голос мите Морос.

Не выдержав, я бросаюсь к ней и застаю её с жуткого вида свитком в руках. Рядом лежит туба из дублёной кожи чёрного цвета, которая, очевидно, служит свитку чехлом. Сам свиток по цвету походит на кору молодого дерева, его края истрёпаны, а кое-где даже подпалённые. И тем не менее для такого старинного документа он вполне в хорошем состоянии.

— Это, конечно, не план самих древних воинов, — словно оправдываясь, говорит библиотекарша. — Они ведь сожгли все свои документы. Но этот план был нарисован сразу после захвата Крепости нашими войсками. До сих пор он считается самым древним и не имеет аналогов даже в императорской библиотеке, — с гордостью хвастается мите. — Что конкретно ты хочешь найти?

— Я не знаю, — честно отвечаю я. — Но, надеюсь, что когда увижу это, то пойму.

Мите Морос ободряюще мне улыбается, аккуратно разворачивает свиток, накрывает специальным стеклом, на рамке которого располагаются несколько увеличительных стёкол, и, ещё раз улыбнувшись, удаляется.

А я поворачиваю кольцо.

— Ты уверен, что ничего не хочешь мне рассказать? — сложив руки на груди, уточняю я у Арана.

— Нет.

Он выглядит недовольным и даже злым. Впервые он серьёзно злится на меня. И на мгновение я даже задумываюсь: а правильно ли я поступаю, когда вот так бесцеремонно вваливаюсь в его прошлое, в его жизнь. Но он сам виноват, мог дать мне хотя бы немного информации, чтобы я не бродила, словно слепой котёнок в темноте.

— Хорошо, — киваю я и направляюсь к свитку.

12

План Крепости трёхсотлетней давности мало чем отличается от современного плана — каменную махину практически не перестраивали. Однако отличия всё же есть. Например, один огромный общий зал, который раньше использовался для приёмов и празднеств, теперь разделили пополам, отведя одну половину под тот же общий зал, а вторую — под библиотеку. На первом этаже больше изменений не наблюдается, кроме изменённых названий. К примеру, Галерея Славы называется Плечи Короля. Странные названия, но, надо признать, не лишённые поэтичности.

Рассматривая план, я попутно бросаю взгляды на прислонившегося к ближайшему стеллажу Арана. Он со скучающим видом разглядывает потолок. Но призрак может провести кого угодно, только не меня — я вижу, как он напряжён на самом деле.

Удача улыбается мне только через час пристальных изучений расчерченного выцветшими чернилами пергамента. Там, где сейчас располагается столовая, в которой идёт ремонт, раньше была библиотека. А что есть обычно в библиотеках, особенно в королевских? Конечно же, комнаты с самыми редкими и ценными документами и экземплярами книг. Ничего подобного на плане не отмечено. А значит, есть шанс, что такая комната тоже скрыта от посторонних какой-нибудь плитой с гербом.

— Пойдём, — маню я призрака.

Аран даже не спрашивает, куда мы направляемся, просто идёт следом. Его молчаливый протест начинает меня раздражать, но выяснять сейчас отношения я считаю лишним. Поблагодарив мите Морос, я покидаю библиотеку и, пройдя по Плечу Короля, сворачиваю направо, направляясь к древнему аналогу цитадели знаний. Первая лекция ещё не закончилась, поэтому Крепость достаточно безлюдна. Иногда мне навстречу попадаются знакомые кадеты, но теперь они со мной даже не здороваются, и я продолжаю идти к своей цели беспрепятственно.

— Что ты хочешь там найти? — подаёт голос воин.

— Что угодно, — холодно отвечаю я, не давая себе проникнуться к нему жалостью. — Лишь бы хоть немного разобраться в том, что происходит со мной, и какую роль в этом играешь ты. Ты же сам не хочешь говорить, кто ты такой.

— Какая тебе разница, кто я такой? — он сердит и чеканит слова, как шаги в строю. — Я с тобой. Разве тебе этого мало?

— Мне казалось, что я могу тебе доверять, но теперь я даже не знаю, так ли это.

— Ты можешь верить мне больше, чем себе! — призрак повышает голос.

— Но об Аэрте ты же мне не сказал! — посмотрев по сторонам и убедившись, что поблизости никого нет, не сдерживаю я упрёк.

Я поворачиваю кольцо и устремляю гневный взгляд на воина. Он возвышается надо мной почти на голову и смотрит прямо в глаза, нахмурив брови и сжав ладони в кулаки.

— Что ещё ты скрываешь, Аран? — я понижаю голос почти до шёпота. — Я думала, что ты мне друг.

Умолчание моим покровителем важной информации задевает меня не на шутку. Больше, чем я себе признаюсь. Внутри вскипает яростная волна. Не хочешь говорить — не надо! Сама со всем разберусь. Да грош цена такой помощи, если меня здесь держат за наивную дурочку, которой нельзя доверять!

Больше я с призраком не говорю. Ни когда вхожу в нашу столовую, стены которой затянуты строительными лесами, ни когда направляюсь вдоль стен в поисках хотя бы какого-то знака. Конечно, я понимаю, что это не подземелье, и здесь, должно быть, все опознавательные знаки королевской династии древних воинов давно уничтожены. Но я надеюсь не на них. Я надеюсь на то, что я почувствую вход, как и прежде.

— Пойдём, Мари, — зовёт Аран, когда второй круг исследования стен не дал результатов.

— Нет, — я непреклонна.

— Здесь ничего нет.

— Есть. Я знаю.

Воин подходит ближе, тёплым ветром проводя по моим волосам и беря моё лицо в полупрозрачные руки. Прикосновения Арана я ощущаю, как тёплый поток воздуха, не более, но я поднимаю голову так, словно он заставляет меня посмотреть себе в глаза.

— Я просто мёртвый солдат, Мари, — тихо говорит Аран. — Во мне нет ничего загадочного, кроме того, что я по воле судьбы продолжил своё существование и после смерти.

Хочется ему верить, и на глаза уже набегают предательские слёзы — настолько трогательно он это сказал. Что-то слишком много я плачу в последнее время. Чтобы скрыть свою непозволительную слабость, я опускаю голову. И вдруг…

— Аран! Вот он!

Я указываю на еле видный отпечаток руки на полу в паре метров от нас. Мужская ладонь, как и на всех гербах до этого, только практически стёртая сотнями ног, а, может, и специально сбитая после падения государства древних воинов. Конечно! Отпечаток мог уцелеть только на полу! Быстрее, чем Аран успел что-либо сказать, я достаю небольшой штык-нож, который с недавнего времени ношу с собой, и царапаю свою ладонь.

— Не надо, Мари!

Но я его не слушаю. Присев на корточки, я прикладываю руку к отпечатку ладони. Всё происходит гораздо дольше, чем в подземелье. Я уже думаю, что ошиблась, и это не та ладонь, что в этот раз волшебство не подействовало, или здесь действительно ничего нет. Но потом, под полом всё же раздаётся знакомый скрежет отъезжающих плит.

Проход чёрной дырой устремляется под землю. Лестница невероятно крутая, винтом уходящая вниз. Я бросаюсь к одному из лесов, где уже давно заприметила оставленную рабочими керосинку и спички. Аран стоит рядом с проходом, понурив голову. Мне почти жаль его — может, он скрывает свои тайны не от меня, а от себя самого? Но остановиться я уже не могу. Жажда правды толкает меня вперёд.