— Не так быстро, — одергивает меня Аран. — Тебе еще нужно зайти в библиотеку.

— Куда?!

В библиотеке я не была с первого курса. Это был единственный год, когда я получала книги сама. Все последующие годы книги мне приносили их либо Лео, либо Алиша. При воспоминании о бывшей подружке я чуть не рычу. В душе я считаю ее одной из причин своего падения. С удивлением отмечаю, что даже Аэрта я виню гораздо меньше. Он просто не принял мои правила игры. В отличие от Алиши, он и не претворялся, что я ему нравлюсь.

— Ты, кажется, хотела быть лучшей, — напоминает мне воин, отвлекая от мыслей.

Точно. Развернувшись на каблуках, направляюсь в библиотеку.

Женщина неопределенного возраста дремлет за захламленной стойкой. Как же ее зовут? Хоть убей, не помню. Постояв немного около спящей мите, я довольно громко кашляю. Библиотекарша подскакивает, цепляется, чтобы не упасть, узловатыми пальцами в край своего высокого стола и вглядывается в меня мутным ото сна взглядом. Она почти не изменилась, только в волосах чуть больше проседи.

— Здравствуйте! Мне нужны книги, — бодро рапортую я.

— С первого по предпоследний курс, — ехидно подсказывает Аран.

Моя уверенность дрожит вместе с голосом, но я послушно повторяю:

— С первого по предпоследний курс. Специальность — переговоры, — от себя добавляю я.

— А вы, простите, кто? — после продолжительного молчания вопрошает библиотекарша.

Я печально вздыхаю. Кто я в этом бренном мире? Чувствую толчок воздуха по ребрам, и болезненно морщусь. Аран прав, сейчас не время для меланхолии.

— Кадет Мариис Арос, факультет Искусства переговоров.

— Мари, это ты? — подслеповато моргает библиотекарша. — Я уж думала, тебя отчислили или отец забрал из школы. Что же ты так давно не заходила? Такая девочка хорошая была!

Была… Это слово заставляет меня вновь тяжело вздохнуть.

— Так вы мне поможете? — пытаясь скрыть растроганность за деловитостью, спрашиваю я.

— Конечно, конечно, моя дорогая! — пожилая женщина вылезает из-за стола и семенит к выходу из читального зала. — Что ж ты так и не пришла на чай тогда?

В который раз за этот день к моему горлу подкатывается неприятный комок. Не говорить же ей, что тогда, маленькая, я еще ничего не скрывала от своей семьи, что сразу же написала папеньке письмо, в котором радостно рассказала родителю о том, что теперь у меня есть друг, да не абы какой, а взрослый человек, женщина, которая заведует самым ценным в крепости — книгами. И не говорить же ей, какой ответ прислал мне любимый папенька, в котором впервые объяснил мне разницу между тем, кто служит, и тем, кому служат. И, тем более, не говорить же ей, что я тогда выбрала быть тем, кому служат.

— Не получилось, — после недолгой паузы отвечаю я.

— Ну, ничего, бывает, — машет рукой библиотекарша. — Но я все равно очень рада, что ты пришла.

Она открывает дверь в огромное помещение, заставленное высоченными стеллажами от пола до потолка, и я с удовольствием вдыхаю ни с чем не сравнимый запах тысяч книг. В доме отца тоже есть библиотека. Не такая большая, конечно, но все же. Так вот там никогда не пахнет так. Однажды я видела, как начальник охраны и по совместительству советник отца перерезал горло мужчине, который показался ему слишком подозрительным. Не помню лица того мужчины, и уж тем более из памяти стерлось его имя, но с тех пор мне всегда в библиотеке мерещился запах засохшей крови. Я никому об этом не говорила, но после того случая книги для меня всегда немного пахли кровью.

— Подожди минутку, сейчас я все тебе найду, — женщина спешит куда-то вглубь лабиринта из стеллажей. — Ты, поди, не помнишь, меня зовут мите Морос.

— Да нет, я помню, — лгу я, но мите Морос уже скрывается в темноте книжного склада.

— Интере-е-е-есно, — протягивает Аран прямо рядом с моим ухом.

— Ничего интересного здесь нет, — не хочу это обсуждать.

— Выходит, ты была «хорошей девочкой»? — я даже не сомневаюсь, что, если я сейчас поверну кольцо, то увижу кривоватую ехидную улыбку на лице призрака.

— Иди к демонам, — советую я.

— Только с тобой, дорогая, только с тобой.

Я хмыкаю, но не отвечаю. На него просто невозможно сердиться.

44

Тогда мите Морос притащила столько книг, что мне стало плохо. Мы условились с ней, что я буду забирать их частями, потому что не смогу унести это всё одним разом. Добрая библиотекарша взяла с меня обещание, что уж теперь-то я точно попью с ней чаю, и я не стала отказываться. Втайне я была этому даже рада, но никогда не призналась бы в этом даже Арану.

Дни пошли своим чередом. Обычные серые будни. Однообразие было довольно непривычным, но у меня была цель, для достижения которой я готова была многое выдержать. Утром Аран заставлял меня делать зарядку, которая в первое время больше напоминала элементарные издевательства. И это с учётом того, что я, как кадет крепости Шедоху, была вполне неплохо подготовлена физически. Потом мы направлялись в общий обеденный зал, где со временем меня перестали откровенно презирать, но стали демонстративно не замечать. Обычно я съедала в общем зале только первое блюдо, а пирог с соком Хидо относил в библиотеку, где мы вместе с мальчишкой и мите Морос лакомились вкусностями от повара и самой мите. Потом мы с Араном шли на лекции, которые теперь я старательно записывала. Я, как и мой призрак, была согласна не со всем, что говорили нам преподаватели, но выносить свои вопросы на всеобщее обсуждение мы не собирались, зато по вечерам в моей комнате спорили до хрипоты и даже иногда дрались (точнее, дралась я, а призрак хохотал и позволял отработать на себе особо сложные приёмы). Всю непонятую или недостающую информацию я искала в библиотеке, сначала с помощью мите Морос, а вскоре и сама.

Несколько раз в неделю у нас проходили тренировки с нашим так называемым отрядом. На них я вела себя ровно так, как мне сказал Аран — слушалась приказов, привлекала к себе минимум внимания и наблюдала. Сначала парни из отряда относились к такому моему преображению достаточно настороженно, но вскоре привыкли. Даже Тибо перестал опускать взгляд при моём появлении, он всё больше говорил, а неделю назад даже впервые засмеялся в моём присутствии. Хаган Ирэ иногда смотрел на меня долгим взглядом, будто знал мою тайну, но ни о чём не спрашивал. Он вёл себя так, как будто мы не пережили вместе с ним одно из самых загадочных приключений в наших жизнях. Я также старалась не напоминать ему об этом, потому что не готова была отвечать на вопросы, связанные с гротом, озером и… Араном. Кажется, полковник и сам сделал для себя какие-то выводы, которые не требовали моих уточнений. Расследование покушений на меня тоже постепенно зашло в тупик — никто ничего не видел, никто ничего не знал. Это очень раздражало Хагана Ирэ, но я была рада, что он не раскопал ничего больше. Я хотела разобраться в этом сама, но пока не могла. Банально не хватало источников информации. Со мной не разговаривали и не спешили раскрывать тайны. Хорошо хоть новых покушений не было.

К загадочному водоёму я больше не ходила, и коморку, которую я хотела сделать гардеробной, решила закрыть и больше никогда не открывать. Иногда ночью мне снилось, как я опускаюсь в светящуюся воду, иногда я была одна, иногда с мужчиной с тёмно-серыми глазами. Но как бы ни начинался мой сон, заканчивался он всегда одинаково: я тонула.

Часто после тренировок я отправлялась в свою комнату, куда Хидо великодушно приносил мне еду. Я ела и читала, читала и записывала, навёрстывая всё, что упустила за последние годы, а это было непросто, скажу я вам. Из стопок моих конспектов уже можно было сложить полноценный диван. Проработанные книги постепенно начали перекочёвывать обратно в библиотеку.

Чем больше я учила, тем больше мне не хватало знаний. Вскоре я начала брать дополнительную литературу, потому что информации, которую давали мне учебники, было недостаточно. Кроме того, надо признать, Аран был прекрасным учителем по всем предметам. Он, казалось, знал абсолютно всё, и также хорошо мог всё объяснить. Его знания не были академическими, как сведения в учебниках, они носили исключительно практический характер, чем и были для меня ценны.