Не успел Крамер появиться на работе, как с самого утра стали приходить сообщения, в которых глаголы употреблялись только с частицей «не». На все запросы, отправленные по поводу неопознанного трупа, ответы были исключительно отрицательные. В федеральным розыске такого человека нет, отпечатки пальцев этого гражданина в картотеке отсутствуют, в дополнение ко всему никто не обращался в полицию с заявлением о пропаже мужчины, похожего на труп из парка.

Обстановка в кабинете у капитана была нерабочей, Оськин маялся без дела и надоедал следователю, выдвигая одну глупую идею за другой. Этому жеребцу было скучно в конюшне, и он периодически взбрыкивал из-за огромного желания вырваться на волю и понестись галопом. Семену Ильичу общество лейтенанта порядком надоело, и он подыскивал варианты, под каким предлогом можно было бы сбежать из кабинета, как вдруг положение спас патологоанатом: он позвонил Крамеру и попросил зайти к нему.

Морг – не самое приятное место, и капитан старался как можно реже его посещать, но сейчас он шел туда с ощущением неожиданных новостей. Следователя предчувствия не обманули, медэксперт подвел Семена к трупу, откинул покрывало, указал пальцем на шею и сказал:

– Посмотрите, вот здесь есть небольшой знак.

– Это красное пятно? – уточнил капитан.

– Да, и оно необычное. Сначала я подумал, что это родинка или место от раны, но, исследовав эту отметину, понял, что это больше похоже на рисунок. С первого взгляда – простое красное пятнышко, но когда я взял увеличительное стекло, то отчетливо рассмотрел круг и три точки внутри его.

– Вы хотите сказать, что этот знак нарисовали на шее покойного каким-либо предметом. Может, это татуировка? – предположил Крамер.

– Нет, это не тату. Исследовав рисунок, могу с уверенностью сказать, что это больше похоже на клеймо.

– Чем могли его нанести?

– Вот тут самое интересное. Рисунок маленький, и его можно было сделать только лазерным лучом. Такой ожог мог начертить исключительно заводской аппарат – человеку в обычных условиях такое проделать невозможно.

– В медицине есть лазеры, которые можно было бы использовать для такой цели? – спросил капитан.

– Лучевая терапия широко применяется в дерматологии, хирургии, стоматологии, офтальмологии. Все устройства, используемые в этих областях, конечно, разные, но ни одно из них не сделает на коже такой крошечный рисунок.

– Существуют еще лазеры для промышленных целей, и в научных лабораториях бывают установки, можно ли там нанести клеймо?

– Это уже не моя работа, вы следователь – вам и карты в руки. Ищите. Я вам дал очень любопытный факт, может, к чему-нибудь он вас и приведет, – хмыкнув, сказал медэксперт.

Вернувшись к себе в кабинет, Крамер стал наводить справки о лазерной физике и нашел контакт профессора, который курирует это направление. Связавшись с ним, следователь узнал, что такой маленький рисунок теоретически нанести на тело человека можно, но практически это исполнить нереально, тем более в районе шеи.

После обнаружения загадочного знака на покойнике капитан испытывал двоякое чувство: с одной стороны, клеймо давало возможность получить хоть какую-то зацепку в опознании неизвестного, а с другой, это была абсолютно отдельная загадка, на решение которой можно потратить много времени и не получить результата.

Пока Крамер решал головоломку, стоит ли браться за поиск источника метки в виде круга с тремя точками, к нему пришли результаты экспертизы предметов, которые были найдены в карманах у трупа. Зубочистка и обертка от конфеты оказались пустышками без чьих-либо следов, а вот серый комочек, над которым капитан читал стихи Ахматовой, неожиданно преподнес сюрприз. Этот скомканный шарик из бумаги, чуть меньше горошины, когда его аккуратно развернул криминалист Фейт, оказался аптечным чеком, и выдан он был в Бийске.

Стоило Крамеру прочитать название города, как тут же он вспомнил о случайном прохожем Олеге Дергуне, который подходил к трупу в парке и тоже проживал в Бийске. Получив такое неожиданное совпадение, капитан решил, что настало время доложить обо всей имеющейся информации начальнику, чтобы скоординировать свои дальнейшие действия.

– Чек – это серьезно, – начал полковник Корытин, выслушав доклад Крамера, – дата его выдачи – пятнадцатое июля, значит, можно предположить, что три месяца назад неизвестный был в Бийске. Тут появляется много вопросов, на которые необходимо получить ответы. И начинать надо с того, чья личность нам известна, а это Дергун. Важно определить круг его знакомых, чтобы узнать, не было ли среди его приятелей покойника из парка. Параллельно с этим надо предъявить фотографию трупа работникам аптеки, где был выдан чек: может, они узнают его. Также поторопитесь уточнить, не выдавались ли лекарства по рецепту: если был рецепт, то получим врача, который его выписал, а значит, найдем и пациента. А может, придется походить с фотографией неизвестного по участковым, гостиницам, вокзалам, заводам – в общем, объем работы большой, и доверять ее местным полицейским мне не хочется, а потому, капитан, собирайся в дорогу и ближайшим рейсом вылетай на Алтай.

– А как быть со знаком на шее? Факт необычный, тут тоже есть варианты. Может, лейтенант Оськин займется клеймом, пока я буду в командировке? – предложил Крамер.

– Забудь про этот рисунок: тут можно залезть в такие дебри, что не выпутаешься. Ты докладывал, что отсылал запрос в Чупинск в связи с конфетной оберткой. Ответ от местной полиции вам пришел?

– Нет.

– Вот и отлично, пошли туда Оськина, пусть там поищет следы неизвестного. С его инициативностью он найдет себе занятие. На этом будем закругляться, а приказ будет такой: немедленно отправляйся в Бийск! – полковник махнул рукой в сторону двери, давая понять, что разговор окончен.

Чтобы добраться до Бийска, Крамеру сначала надо было попасть в Горно-Алтайск. Самолет туда вылетал в полночь и приземлялся в восемь тридцать пять утра по местному времени. Весь полет, который длился четыре с половиной часа, капитан проспал.

В аэропорту следователя встречал майор Ефим Жилин, невысокого роста, широкоплечий, кряжистый мужик с короткими кривыми ногами, круглым лицом, мохнатыми бровями и неприветливым выражением лица. Майор встретил Крамера сдержанно, с провинциальным чувством собственного достоинства. Они сели в служебную машину и молча двинулись в путь.

Дорога до Бийска составляла девяносто километров и проходила через живописные места. Осень раскрасила ландшафт в желтые и оранжевые оттенки, иногда смешивая их с вечнозелеными деревьями. Изредка то тут, то там вспыхивали алые кусты барбариса. Горный воздух был опьяняюще свеж, Крамер почувствовал приток энергии и необъяснимую эйфорию. Первые двадцать минут поездки на чистом голубом небосклоне ярко светило солнце. В его лучах растворялись тревоги, и думалось только о хорошем, как вдруг внезапно небо затянуло черными тучами, все вмиг стало серым, пошел дождь, а через десять минут ливень внезапно прекратился, и в воздухе закружились крупные хлопья белого снега. Крамера удивила такая переменчивость климата: казалось, что некто невидимый переключает на небесах рычажок, вызывая те или иные осадки.

– Красивая у вас природа, – сказал капитан, стараясь как-то завести разговор с хмурым майором.

– Удивлены резкими перепадами погоды? Так это у нас в порядке вещей. В этом месте сходятся четыре климатические зоны плюс горы – вот и получается такая карусель, – пояснил Жилин.

– Воздух у вас особенный, бодрящий.

– Чтобы подышать нашим воздухом, сюда специально приезжают со всей страны: местный кислород не только освежает, но и лечит. У нас даже санатории есть специально для тех, у кого с легкими не в порядке.

– Алтай вообще исключительное место! – Крамер продолжал нахваливать родной край майора, чтобы хоть немного расположить его к себе.

– У нас, можно сказать, здесь сконцентрирована вся сила страны, – жесткий взгляд Жилина принял более мягкие оттенки; чувствовалось, что он стал немного привыкать к столичному гостю. – А ты, капитан, по какому вопросу к нам, в Бийск?