— Ты, Андрюша, меня приглашаешь на свидание? — Разулыбалась девушка. Сегодня у ее шляпки не было вуали, и выражение ее лица было ухажеру хорошо видно.

— Ну… да, если ты не против, конечно.

— Не против. Обожаю профитроли со сливочным кремом.

На вокзале послышался гудок прибывающего поезда. Прибыл по расписанию. Хоть и целый брат императора, но отдельного литерного поезда для своего передвижения по стране не использовал, ограничился просто отдельным вагоном, прицепленным к обычному пассажирскому составу.

Вот ведь, не так уж и долго после прозвучавшего гудка пришлось ожидать, но Рябов, признаться, весь извелся. Сегодня он был в числе тех счастливчиков, которые после убытия особо охраняемой персоны распоряжением начальства получали выходной на весь оставшийся день, а тут еще и назначенное свидание. Не удивительно, что время для Андрея даже не шло, а ползло, словно улитка.

— Самобеглая коляска! — Выдохнул в восхищении кто-то из публики неподалеку от молодого человека, увидев это сверкающее белым лаком чудо артефакторики, подкатившее в сопровождении десятка конников и еще большего количества оседланных лошадей к выходу из здания вокзала. Андрей, присматривающий за стоящей перед ним толпой и потому почти не видевший, что творится возле вокзала за его спиной, попытался встать полубоком, чтобы хоть краем зрения увидеть происходящее возле широко распахнутых дверей вокзала. Как раз вовремя: оттуда начали выходить люди в военной форме старших офицеров, кучкующиеся вокруг высокого бородача в черном кителе с золотыми погонами и огромным сверкающим бриллиантами орденом на груди. Этот бородач вел под руку совсем молодую девушку возрастом, наверное, немногим большим возраста самого Рябова. Люди, окружавшие выход с вокзала и дальше привокзальную площадь, громко закричали и замахали руками. К счастью, настроены они были вполне радостно и доброжелательно, и Андрей незаметно перевел дух.

Доведя свою спутницу до самобеглой коляски, великий князь Михаил, а это был, конечно же, именно он, посадил эту барышню внутрь, после чего обойдя новомодное средство передвижения с другой стороны, тоже забрался в салон транспортного средства. Дверцы захлопнулись, прочие офицеры свиты принялось споро рассаживаться по подведенным к ним лошадям. Вскоре кавалькада всадников, окружавших спереди и сзади неспешно катящуюся по булыжной мостовой самобеглую коляску, громко цокая копытами, потянулось вдаль по улице по направлению к городской окраине. Народ, поглазев ей вслед еще одну или две минуты, начал расходиться по своим делам.

— Какая она красавица! — Выдохнула словно находящаяся в трансе Надежда, глядя вслед убывшему кортежу.

— Кто красавица? — Недопонял Рябов, все мысли которого занимала барышня, пообещавшая ему свидание, а вовсе не какая-то там великосветская краля.

— Княжна Мария, дочь великого князя Михаила. — В голосе отвечавшей барышни даже некоторое возмущение на своего толстокожего и невосторженного кавалера проскользнуло. — В прошлом году она впервые вышла в свет и сразу же была признана первой красавицей двора.

— Дочь великого князя. Не мудрено, — дополнительно усугубил свою вину Рябов, не попав в унисон с лирическим настроением Надежды, но, заметив ее сердитый взгляд, тут же постарался исправиться: — как по мне, так ты гораздо красивее.

— Ты, Рябов, правда, считаешь меня красивой? — Вышла из своего отрешенно-восторженного состояния девица и Андрей со всем жаром принялся уверять, что именно так он и считает, и что княжну, схожую своей фигурой с парнишонком, с ней даже сравнивать не стоит.

— Ничего ты не понимаешь в женской красоте, у нее вон какое платье по последней парижской моде! — Сделала вывод барышня, но при этом не смогла сдержать непроизвольной весьма довольной улыбки.

А потом они отправились лакомиться пирожными. Кстати, здесь с предложившим такое проведение досуга кавалером мог и немалый конфуз приключиться: он же, приглашая девушку их отведать, руководствовался исключительно абстрактными познаниями, не озаботившись предварительно разведать, где конкретно какие из них продают. О профитролях же, да еще со сливочным кремом, он вообще сегодня услышал в первый раз в своей жизни.

К счастью, такими знаниями обладала сама Надя. Крепко уцепив своего друга детства под локоток, она с неотвратимостью и целеустремленностью маневрового паровоза повлекла его мимо вроде бы завлекательных вывесок бистро, кофеен и даже кондитерских к одной только ей ведомой цели.

— Вот, — сказала она, указывая на ведущие куда-то в подвал заметно потертые ступени из тесаного камня, — тут делают самые вкусные профитроли, которые я когда-либо пробовала в своей жизни.

Ну, что сказать… теперь хоть Андрей знает, что такое, эти самые профитроли…. Но, все равно, запеченная на противне утка вызывает у него гораздо большее слюноотделение.

— Вообще, с недавних пор это место вызывает у меня очень грустное чувство, — призналась Надя, когда они, полакомившись пирожными и запив их очень крепким и ароматным кофе, возвращались в сторону жилища девушки. — До тебя я сюда водила Соню, свою новую соседку по комнате….

— С ней что-то случилось? — Поинтересовался Андрей, хоть ему и не особо хотелось продолжать эту тему. Ну, ясно же из речи, что с соседкой произошло что-то очень печальное.

— Она пропала. Сказала, что идет в гости к одному очень важному усатому чину, и если все у нее получится, то вернется очень обеспеченным человеком.…И вот, не вернулась.

— Погоди, когда, говоришь, она пропала? — Словно что-то щелкнуло в голове у сыщика.

— Завтра уже две недели как. Я сначала думала, что она у этого важного господина по естественной причине задержалась. Ну, знаешь, как это между мужчиной и женщиной бывает, но она так и не вернулась.

— А ее случайно Позолоти Ручку еще не называли? — Вопросил Рябов, ощущая себя вставшей на след легавой.

— Она сама иногда так говорила, когда сообщала что-нибудь приятное или полезное для собеседника. Ну, в шутку, конечно. — Немножко растерянно сообщила подруга. — Ты знаешь Соню? Что с ней?

— Убита. Принесена в жертву на черном ритуале. Мы сейчас ищем, тех кто это сделал. Скажи, Надя, а ее вещи так и лежат у вас в комнате? Хорошо было бы их осмотреть. Как знать, может, среди них будет какая-нибудь зацепка, куда она могла в тот день пойти.

— Вещи? Да, вещи лежат. Пойдем, я покажу тебе их. — Расстроенная тяжкой вестью девушка, почти механически переставляя ногами, повела полицейского практиканта дальше в направлении своего дома.

— А зачем ей было так много ключей? — Вопросила Надя, увидев, как ее друг детства достал из оставленного Соней сундучка сразу несколько больших, на несколько десятков штук каждая, связок ключей.

— А то, что у твоей соседки отыскалось так много серебряных ложек и вилок тебя не удивило? — Хмыкнул Рябов, размышляя, дает ли ему что-то из увиденного в плане зацепки в поисках черных сектантов или нет.

— Удивило, конечно… — согласно кивнула подруга и тут же уточнила, — а что все это значит?

— Сонька Позолоти ручку была воровкой, — честно ответил Надежде Андрей. Ключи она подбирала, чтобы открыть замок на двери и проникнуть в чужой дом, а столовое серебро — как раз ее добыча из таких домов. Судя по оформлению столовых приборов, минимум из трех.

— У меня она ничего не воровала! — Замотала головой Надя Калмыкова, — и она всегда помочь старалась.

— Ладно, это дело прошлое, — примирительно сказал молодой сыщик, уклоняясь от спора по поводу образа жизни погибшей соседки, — ты лучше скажи, что из своих вещей она взяла с собой? Какие-нибудь приметные вещи, которые можно будет легко опознать.

— Откуда я знаю, что там у нее в ее сундуке было. Я вон и ложек с вилками у нее никогда не видела, и ключей этих, будь они неладны. Хотя… кое-чего из того, что у нее постоянно было на виду, тут точно сейчас нет.

— Чего именно? — Оживился Рябов.

— Пузырек с отваром сонного корня. Его еще зельем сна без сновидений называют. Он у нее всегда возле кровати, на стуле стоял. Меня Соня недавно попросила его ей сварить. Сказала, что кошмары с хахалями ее матери часто снятся.