Какой дешевый ход, подумала я и выпила залпом.

Он положил руку мне на плечи, я почувствовала сладковатый запах специй, который источала его кожа.

– Ты безупречна как цветок белого жасмина. – Cказав это он слегка коснулся моей груди. Я напряглась, понимая что на этом легком касании его рука не остановится. Настал момент получения награды, которую он так терпеливо ждал.

– А эти отблески луны в твоих глазах… – сказал он, медленно продвигая руку мне под майку.

Карим был бесспорно симпатичным, и наверное многие девушки были от него без ума, но не его касания я жаждала. Ни его загадочная душа манила меня с силой притяжения черной дыры.

– Нет, – сказала я, убирая его руку. – Это не отблески луны, Карим. Это всего лишь свет фонаря. – Я направилась к двери, как вдруг стены комнаты закачались. Должно быть, я пошатнулась, потому что Карим вскочил и обнял меня сзади.

Карусель. Яна меня об этом предупреждала.

– Все хорошо? – спросил Карим.

Ничего не ответив, я бросилась в туалет.

Дверь была открыта. Я опустилась на забрызганный кафель и обняла унитаз. Содержимое моего желудка тут же вырвалось на волю.

Внезапный голос напугал меня: “Знай свою дозу.”

В углу, перед зеркалом стояла Карина. Она нанесла немного блеска на губы и потерла их друг о друга.

Меня опять вытошнило.

Я чувствовала себя ничтожно. Какая же я дура. Ну зачем надо было напиваться? Теперь сижу на обоссаном полу, вдыхая смрад помоев и никому до меня нет дела. А так хотелось что бы рядом оказался друг, который мог бы помочь и пожалеть меня.

С надеждой я посмотрела на Карину и прохрипела: “Извини, за то что я сказала в школе. Я не хотела тебя обидеть.”

Карина не ответила. Она достала черную круглую коробочку, отщелкнула ее и начала наносить на лоб и нос персиковую пудру. Я подумала, что она меня не услышала, может быть музыка была слишком громкой. Может быть, мой голос был приглушен липкой субстанцией, покрывающей мое горло. А может, я только вообразила, что сказала что-то, а на самом деле ни слова не слетело с моих губ.

Она положила пудру обратно в сумочку и посмотрела на меня сверху вниз. – Я думаю, ты как раз хотела меня обидеть.

Когда она это сказала, по бокам ее головы появились смутные очертания маленьких рожек, точно таких же, как на том эскизе, который она рисовала в школе. – Тебе нужен был кто-то, кто развлекал бы тебя, пока Яны не было рядом. Временная замена. Игрушка.

– Все было не так. Мне всегда нравилось дружить с тобой.

– Естественно. – Карина опустилась на колени позади меня и собрала мои волосы на затылке. Я почувствовала, как снова подступает тошнота, и меня вырвало. – Это естественно, что тебе нравилось дружить со мной. Потому-что это была искренняя дружба. Та, которую не купишь.

– Не купишь? – Спросила я, ощущая горечь на губах.

– Здорово иметь деньги, да?

– Что ты имеешь ввиду? – Я повернулась к ней и заметила, как рожки на ее голове превратились в рога, как у быка с родео. Никогда не думала, что галлюцинации могут быть такими реальными.

– Ты покупаешь машины, дома, модную одежду… Дружбу.

– Я не покупаю дружбу.

– Ты уверена? Как думаешь, почему Яна до сих пор тебя терпет. Она ведь полная противоположность тебя. Она уверенная в себе, жизнерадостная и честная. Зачем ей тусоваться со скучной, привеллигированной заучкой?

Карина встала, возвышаясь надо мной как судебный палач. – Ты просто не можешь по другому Волкова. Это у тебя в крови. Ты такая же продажная, как и вся твоя семья.

Она вышла из туалета и захлопнула за собой дверь.

Белые стены закружились вокруг меня. А ведь Романова права, зачем Яне такая скучная заучка как я? Неужели она действительно дружит со мной только потому что я покупаю ей брендовую одежду и плачу за нее в кафешках? Так вот почему она ни разу не позвала меня к себе домой, не познакомила меня с родителями. И по телефону звонить ей запретила. Никакая я ей ни подруга, я ее кошелек.

Я смыла унитаз и встала. От рвотных позывов у меня болела грудная клетка, перед глазами все плыло, а в ушах началось пронзительное жужжание. Они снова заговорили. На этот раз громче, убедительнее:

Никчемная.

Ни на что не годная.

Неудачница.

Ты никому во всей галактике не нужна.

– Заткнитесь, – сказала я им и посмотрела на себя в зеркало. – Сама знаю.

Я хотела убраться с этой вечеринки как можно скорее, но сначала мне нужно было привести себя в порядок и поговорить с Яной. К ней у меня было два вопроса:

Почему она со мной тусуется? и

Встречается ли ее сестра с Данилом.

Я умылась. Зубная паста, стоявшая в стаканчике на раковине оказалась соленой на вкус – странно, подумала я, но это было куда приятнее вкуса желчи (кстати, мне нужно выяснить, что делает желчь такой горькой, этот вопрос может попастся на Сверхновой). Шампуть, который я нашла в шкафчике пах как жевательная резинки "Дональд Дак". Пойдет, подумала я намыливая кончики волос, все лучше чем вонь полупереваренной пищи.

Нетвердо держась на ногах, я пересекла коридор. Открыв дверь в зал, я выпустила волну басов, от которых у меня завибрировали ребра. В комнате было полно народу. Пробираясь между потными телами, я остановилась под зеркальным шаром, осматривая толпу в поисках своей лучшей подруги. Ее нигде не было. Я обошла комнату по периметру, кто-то целовался на диване, но это была не Яна.

Проходя мимо балкона, за окном я увидела силуэт: высокий парень в черной пайте. Я была уверена что это Данил. Наедине с собой, он безмолвно всматривался в туманное небо. Пройти мимо упуская свой шанс означало окончательно признать поражение. А я уже и так достаточно проиграла за сегодняшний вечер. Терять мне было нечего. В венах закипел адреналин, а легкие сжались в предвкушении глотка свежего воздуха. Я подошла к балкону и приоткрыла дверь.

Как же я об этом жалею.

То, что я увидела, уничтожило последние крохи моего достоинства.

Эти двое полностью проигнорировали меня. Данил продолжал смотреть вверх, слегка приоткрыв рот, а Рита, стояла на коленях. Она работала так усердно, что капельки пота блестели у нее над верхней губой.

Я закрыла дверь и подумала, Господи, сделай так чтобы она захлебнулась его спермой.

Злая и расстроенная, я забрала свою тунику с кухни и направился к входной двери.

– Алёна, ты куда?

Яна выглянула из комнаты с табличкой "Не входить". Ее рубашка была расстегнута, бюстгальтер свободно болтался.

– С меня хватит. Я иду домой.

– Подожди, я с тобой.

Яна зашла обратно в комнату, а через секунду вышла уже в куртке. Она была немного пьяна, но ее щеки были румяными, губы красными от поцелуев, глаза сияли.

– Ты уверена что не хочешь остаться с Костей?

– Нет, я без тебя не останусь.

12:45 Такси не заставило себя долго ждать. Мы сели сзади. Яна назвала водителю свой адрес, а когда машина тронулась, она просунула свою руку под мою, так что они переплелись и прижалась к моему плечу.

– Я напилась, и меня вырвало, – сказала я ей.

Она хихикнула.

– Не смешно. Моя грудная клетка все еще болит. Угадай, с кем я столкнулась в туалете.

– С кем?

– С Кариной.

– С Каримом? – Яна с энтузиазмом подняла голову, и посмотрела на меня. – Я видела как он на тебя смотрел.

– Нет… но напомни мне о нем позже, мне есть что сказать.

– Что? Ты с ним переспала?

– Прекрати. Нет. Послушай. Я столкнулся с Ка-ри-ной.

– А, с этой коровой, – сказала Яна, откидываясь на спинку сиденья.

– Ты была права, она мстительная.

– Если точнее, то я сказала что она мстительная сучка.

– Ладно. Знаешь, что она мне зарядила? Что я такая же продажная, как и вся моя семья.

– Продажная? Это как-то слишком конкретно.

– Я тоже так подумала. И то, как она это сказала… Было такое чувство, что эти слова что-то значили для нее.