За дверью раздался стук. Грейсон напрягся. Никто не приходил сюда так рано.

Он встал, подошел к двери и открыл её. На пороге стояла молодая женщина в длинном тёмном пальто, с шарфом, обмотанным вокруг шеи. Её лицо скрывалось под шляпой с широкими полями, но глаза были чётко видны. В них читалась тревога.

– Вы детектив Грейсон? – её голос был низким и чуть хриплым, словно она пережила что-то тяжёлое.

– Кто спрашивает? – осторожно произнес Майлз, глядя на неё внимательно.

Она сделала шаг вперёд, дрожа от утреннего холода.

– Меня зовут Элинор Хейл. Вальтер Хейл – мой отец. Он исчез два дня назад. Я… Я не знала, к кому ещё обратиться.

Грейсон замер на мгновение, осознавая, что перед ним стоит дочь того самого человека, которого он искал.

– Входите, – сказал он, отступая в сторону. – Нам есть о чём поговорить.

Элинор прошла в его маленький офис, её руки дрожали, а лицо было напряжённым. Она села напротив Майлза, едва касаясь стула, словно готовая в любой момент вскочить и убежать.

– Я не знаю, что произошло с моим отцом, – начала она, глядя в пол. – Но он говорил, что за ним следят. Последние несколько недель он почти не выходил из дома, кроме как на работу, и был очень нервным. А потом он просто исчез.

Грейсон молчал, давая ей выговориться. Это было важно – понять, что именно она знала, прежде чем начать задавать вопросы.

– Вы говорите, что он был встревожен, – медленно проговорил Майлз. – У него были враги?

Элинор покачала головой.

– Врагов? Нет… Но он работал над проектами, которые были засекречены. Я никогда не знала, чем именно он занимался. Он был инженером, изобретателем… Но его последние разработки казались ему особенно опасными. Пару дней назад он сказал, что сделал открытие. Что-то, что могло изменить весь город.

– Что именно он имел в виду? – Грейсон наклонился вперёд, пытаясь уловить детали.

Она вздохнула.

– Я не знаю. Он никогда не вдавался в подробности. Но, – Элинор сделала паузу, будто решая, стоит ли продолжать, – но за день до его исчезновения он сказал одну фразу, которая меня напугала. Он сказал: "Эти машины… они живут собственной жизнью."

Майлз прищурился.

– Машины?

– Да. Он работал над созданием автоматонов. Отец всегда восхищался идеей о том, что машины могут служить людям. Но он… он начал сомневаться, что это так просто. Говорил, что они могут стать чем-то большим. И если они попадут в неправильные руки, то могут разрушить наш мир.

Грейсон молча сидел, обдумывая её слова. Инженер, который говорил о том, что машины могут выйти из-под контроля? Это было похоже на сюжет дешёвого романа, но Майлз знал, что всё не так просто.

Его механическая рука сжалась. Он знал, что такие машины уже существовали – и, возможно, именно одна из них чуть не убила его прошлой ночью.

– Я начну поиски, – сказал он наконец, поднимаясь с кресла. – Но мне нужны будут все детали. Всё, что ваш отец говорил или делал в последние дни, может быть важно.

Элинор кивнула, с трудом удерживая слёзы.

– Я… Я принесу все записи, которые у нас остались. Но прошу вас… если найдёте что-то… сделайте всё возможное, чтобы спасти его.

Грейсон посмотрел на неё. Он знал, что найти её отца живым будет трудно, но не мог дать ей пустых обещаний.

– Я сделаю всё, что в моих силах, – коротко сказал он.

Когда Элинор ушла, Грейсон снова взглянул на шестерёнки, оставшиеся после изчезновения Вальтера Хейла. Видимо это дествительно была лишь верхушка айсберга. Он знал, что это дело заведёт его гораздо глубже, чем обычное расследование.

Машины, которые могут жить собственной жизнью? Это уже не просто случайная теория. Это был факт.

Грейсон поднялся из-за стола и надел свой плащ. Впереди был долгий день.

Город Дрейкпорт. Следующее утро. Над городом повис густой дым от фабрик и заводов.

Утро в Дрейкпорте началось с привычного шума фабрик и звона металлических конструкций. Грейсон медленно пробирался через утреннюю толпу, которая заполняла улицы промышленных кварталов. Ему предстояло посетить одно место, которое могло дать ответы – мастерская Вальтера Хейла.

Элинор оставила ему небольшой ключ и адрес, где её отец держал свою лабораторию. Этот маленький кусочек информации мог стать той самой нитью, за которую можно было ухватиться. Майлз не верил в случайности – если Хейл был уверен, что "машины живут своей жизнью", значит, что-то там действительно было не так.

Мастерская находилась в пустынном переулке старого района города, где располагались небольшие изобретательские лавки. В отличие от огромных фабрик, здесь было тихо. Улицы казались пустыми, хотя каждый угол здания был покрыт патиной от долгих лет работы с паровыми механизмами и маслом.

Майлз остановился перед массивной железной дверью с облупившейся краской. Это место не выделялось среди других – на первый взгляд, обычный склад. Он вставил ключ в замочную скважину и толкнул дверь. Скрежет металла наполнил пустую улицу.

Когда он вошёл внутрь, его окутало тихое гудение. Стены мастерской были усыпаны чертежами и схемами, казалось бы сам воздух был пропитан инженерными идеями. На полу валялись детали, странные механизмы, которые, казалось, дожидались своей очереди для сборки. Грейсон начал осторожно осматривать помещение.

Его внимание сразу привлекла одна деталь: на рабочем столе среди хаоса из чертежей и инструментов стоял предмет, который бросался в глаза – металлический шар с выгравированными на нём странными символами, похожими на те, что были выгравированы на шестерёнках, оставленных Вальтером Хейлом. Майлз взял его в руки, чувствуя странное покалывание в пальцах, словно внутри шара было что-то живое.

Он аккуратно положил шар обратно и продолжил осмотр. У стены стоял автоматон – неполный, разобранный на части, но гораздо более продвинутый, чем те, что он видел раньше. Его голова была в форме черепа, с двумя стеклянными линзами вместо глаз. Это не был привычный механизм, как те, что Майлз встречал на заводах. Этот был чем-то большим и более совершенным.

"Чем же ты занимался здесь, Хейл?" – мысленно спросил Грейсон, поднимая листок бумаги со стола. На нём были написаны уравнения и формулы, которые были ему непонятны. Но внизу был текст, написанный рукой Вальтера:

"Они не просто машины. Они понимают. Они могут принимать решения."

Грейсон нахмурился. Инженеры всегда говорили о своих механизмах, как о творениях, но Хейл явно верил, что его машины вышли за рамки простого подчинения командам и заложенным в них действиям. Что-то здесь было странным. Он убрал листок в карман, зная, что это может пригодиться позже.

В этот момент раздался тихий щелчок. Грейсон напрягся. Кто-то был рядом.

Он обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как с задней стены скользнула тень. Кто-то скрывался в мастерской всё это время.

– Хейл? – негромко спросил Майлз, но ответа не последовало.

Он медленно двинулся к заднему выходу, держась в тени. Ничего. Лишь звук его собственных шагов.

Вдруг что-то резко сверкнуло – и Грейсон еле успел отскочить, когда от стены сорвался металлический коготь. Это был ещё один автоматон, но гораздо более изящный и быстрый, чем тот, с которым он сражался прошлой ночью. Машина двигалась бесшумно, словно тень.

– Чёрт… – выдохнул Грейсон, прыгая за стол.

Автоматон стремительно пересёк комнату и одним движением сбросил всё со стола, за которым скрывался Майлз. Пушки у него не было, но когти и скорость делали его смертельно опасным.

Грейсон вытащил пистолет и выстрелил в голову машины. Пуля лишь отскочила, оставив царапину на гладкой, полированной поверхности. Это было безумие. Он не мог сражаться с машиной на таких условиях. Ему нужно было другое оружие.

Шар!

Он бросился к столу, где оставил странный металлический шар. Автоматон метнулся следом, но Грейсон успел схватить предмет и активировать его. С тихим шипением шар открылся, выпустив поток яркого света.