— Если желаете...

Ей стало страшно, ужасно, и она чувствовала, что он это понимает.

— Мисс, нам нужно проверить некоторые факты... Знаете ли вы, что один из приятелей мистера Ларсона подозревается в убийстве?..

Он не окончил фразу, чтобы дать ей время подтвердить это, но по ее виду понял, что бессмысленно ждать точный ответ.

— ...Хочу вам сразу сказать, что мы не подозреваем мистера Ларсона, но нам нужно знать его времяпровождение в день преступления. Можете вспомнить, встречали ли вы во вторник вашего жениха после работы?

Ловушка работала хорошо.

— Нет, инспектор.

— Нет?

Ей вдруг ужасно захотелось расхохотаться при виде изумленного лица своего собеседника. Она уже больше не задавала себе вопрос, должна ли она лгать или нет, чтобы помочь Джеку, она хотела вести свою игру против этого полицейского, который воображал, что он самый хитрый.

— Нет, мы встретились в четыре часа и пошли на Мэйфэй, мы думали купить какое-нибудь украшение, которое Джек хотел подарить мне в честь своего нового назначения.

— Какое украшение?

— Мы ничего не купили, потому что нам ничего не понравилось, а кое-что слишком дорого…

— Жаль, а потом?

— А потом я его проводила до «Серебряной Короны» на Регент-стрит, где у него была встреча с коллегами…

— В котором часу?

— Не знаю... по-моему, часов в шесть.

— Да, да...

Несмотря на все усилия, она никак не могла полностью владеть своим голосом, он был слишком громким и уверенным. Морган смотрел на неё с легкой иронией.

— Чем вы занимаетесь, мисс Литтлвист?

— Я кассирша в «Триумфе», на Стрэнд.

– Там всегда настоящий спектакль, верно?

— Да, до пяти часов.

— А вы разве можете уйти из кассы в четыре?

Ей опять стало страшно. А Джек говорил, что это его не будет интересовать!

— Меня... подменили!

— Кто?

Она чувствовала, что стала красной, как мак, а улыбка, появившаяся на губах полицейского, чуть не заставила ее заплакать. Она была уверена, что он разгадал ее ложь и играл с ней, как кошка с мышкой. Интересно, вызовет ли он ее в Ярд? И что скажут ее родители, узнав об этой скандальной истории? Никогда, никто из Литтлвист не имел дела с полицией!

— Вы, конечно, предупредили директора?

— Конечно.

— Вы заранее договорились с мистером Ларсоном об этой прогулке?

— О, нет!.. Джек позвонил мне и попросил, чтобы я ушла с работы раньше...

— Он куда позвонил?

– В... «Триумф».

— И вам передали, что он звонит?

Она чуть не плакала, понимая, что запуталась.

— Да… кажется... я точно помню…

К своему удивлению, она увидела, что он поднимается.

– Мисс Литтлвист, был счастлив познакомиться с вами. Сведения, которыми мы на вас располагаем, блестящие, и я желал бы, чтобы все обитательницы Лондона были такими же. Вот почему, мисс, позвольте мне сказать, что ложь вам очень не идет, что это недостойно вас, даже ради жениха, более того, вы плохо лжете, с чем я вас поздравляю. До свидания, мисс.

Увидев входящего Толстяка Моргана, Ларсон так побледнел, что Хэллоуэй, с которым он разговаривал, спросил, не плохо ли ему. Все рушилось. Маргарет обо всем узнает и откажет ему, она не эахочет стать женой человека, который солгал ей. У него появилось желание бежать, но инспектор смотрел на него и дружески улыбался. Джеку оставалось подняться навстречу,

— Вы меня ищете, мистер Морган?

— А кого еще я могу искать, мистер Ларсон?

— Вы хотите со мной поговорить... здесь?

— А что, разве нельзя?

— Слушаю вас...

— Я хочу, чтобы вы заказали мне билет на Париж, на самолет, в пятницу. Могу я на вас рассчитывать?

— Но... конечно... а как же?..

— Спасибо, покидаю вас. До вечера!

Старший инспектор вышел, а Ларсон еще долго стоял с ошалелым видом.

***

Чтобы добраться до Лауа Томас-стрит, Толстяк Морган взял такси. Он остановил машину, немного не доехав до дома Джекобуса Хобсона, не желая привлекать к себе внимания. Хобсон принял его вежливо, но без особой любезности, так как не любил, чтобы его беспокоили.

— Мистер Морган? Чем обязан?

— Мистер Хобсон, я пришел, чтобы побеседовать с вами конфиденциально. Речь идет о вашем служащем, мистере Хелли.

— Да, он занимается у меня счетами. Приходит каждый вечер в семнадцать часов. Какие сведения вам нужны?

— Мистер Хелли обратился в нашу компанию «Тихий приют», чтобы оформить страховой контракт, и мы, естественно, должны собрать некоторые сведения помимо медицинского освидетельствования.

— Мистер Хелли работает у меня уже в течение трех лет, и я не заметил, чтобы у него было плохое здоровье. Кроме того, могу сказать, что зарабатывает он достаточно,

— У него, кажется, жена в санатории?

— Она поправилась и на следующей неделе приедет.

— Рад за него... В общем, у вас благоприятное впечатление о нем?

— Совершенно. Мистер Хелли мне кажется человеком, который любит свою профессию и не имеет современных пороков, таких, как выпивка, курение и тому подобное.

— Прекрасно, что он любит свою профессию. Это облегчит выплату взносов, которые в его возрасте довольно высоки.

— Уверен, что, если мистер Хелли берет на себя какие-то обязательства, он их выполнит. Нужно подчеркнуть, что это очень пунктуальный человек: представьте, за три года он лишь раз опоздал ко мне, в прошлый вторник. К возвращению жены он должен все подготовить... У неё, как мне кажется, трудный характер.

— Бедный мистер Хелли...

Хобсон наклонился к Моргану и прошептал:

— Она очень ревнива...

— Правда?

– Скажу по секрету, что она прислала мне письмо, в котором спрашивала, не было ли у мужа в ее отсутствие какой-нибудь… связи… Уверен, что нет, я так и ответил!

Джордж-Герберт поблагодарил мистера Хобсона и попросил, чтобы разговор остался между ними. Он вышел от старого квакера успокоенный, жизнерадостный и уверенный в том, что, наконец, разгадал загадку трех убийств в Сохо.

С управляющим домом № 177 по Гопкинс-стрит Морган был намного менее вежлив. Не желая путешествовать по грязному коридору и зная от Брэдфорда его имя, Толстяк продвинулся на два-три шага и закричал:

—Мистер Халскрафт!

Наверняка в доме бы началась паника, если бы это не было послеобеденное время, когда все женщины бегали по Лондону. Питер Халскрафт, задремавший в надежде избавиться от изжоги из-за плохого вина, буквально подскочил на постели и, разъяренный, сунув ноги в старые башмаки и, застегивая на ходу рубашку, выбежал на площадку. Склонившись над лестничным пролетом, он в свою очередь заорал:

– Что вам надо?!

— Спускайтесь и узнаете!

Халскрафт, ошеломленный наглостью незнакомца, минуту помолчал, будто до него что-то доходило, потом заорал снова:

— А может, вы сюда взойдете?

— Нет.

– Почему это?

– Посмотрите, Халскрафт. Не знаете ли вы кого-нибудь?

Управляющий взял фотографию в руки и вышел с ней из коридора на свет. Там он внимательно рассмотрел всю группу, изображенную на фотографии, и указал на одного из мужчин.

– Вот этого, господин инспектор.

— Я так и думал... А других?

Желая быть полезным, Халскрафт опять склонился над фотографией.

– А! И вот этого тоже!

Морган посмотрел, на кого он указывает. Это он тоже предполагал, но ждал, что Питер укажет еще на одного. Тот молчал, тогда Морган ткнул пальцем в одного из дружеской компании и спросил:

— А этого... никогда не видели?

Питер почесал затылок, нет, честно говоря, он не может сказать, что когда-нибудь его видел. Он бы очень хотел угодить старшему инспектору Ярда, но врать не будет.

***

Брэдфорд поджидал своего шефа в Ярде. Он кончил свои поиски и принес Джорджу-Герберту копии многочисленных банковских операций, которые тот просил проверить. Когда Толстяк Морган взглянул на них, то вздохнул:

— Ну вот, Кларенс, мы теперь знаем имя преступника и причину убийств, но убийца хитер, он, наверняка, будет отпираться, и нам будет трудно доказать его виновность.