Эти 45 миллионов были распределены следующим образом. Трем девушкам из группы помогавшим в постановке танцев по 5 миллионов вон, БонСу – 10 миллионов вон, ну а соответственно ГГ осталось 20.

Кстати внутреннего возмущения ГГ таким дележом никто из награжденных девушек не подержал, наоборот все они были очень довольны подобным заработком, для них полученное было очень хорошим таким довеском за итак такое любимое их увлечение как танцы. Очень хорошие деньги для осужденных девушек, особенно если учесть, что они были заработаны в тюрьме. Но не для ГГ!

Всю заработанную сумму ГГ попросил передать маме ЮнМи, то есть суммарно за победу в танцевальном конкурсе ее семья получила 40 миллионов вон + 1 отправился на счет ЮнМи в тюрьме.

Впрочем, сильно ГГ возмущаться этим не стал, мудро рассудив про себя – «с паршивой корейской овцы хоть шерсти клок».

Прим. – автора)

- Нет, что ты! – возмущена СунОк. – Те … 40 вон пошли только на наши нужды. Там на лекарства для мамы, оплату счетов и прочее. Огромное тебе спасибо кстати за них! Мама даже немного прослезилась узнав, что ты честно заработала такую большую сумму, находясь при этом в тюрьме.

Так-то у нас с деньгами сейчас сама понимаешь не сказать, что уж очень хорошо. Хотя твои поклонники очень сильно помогают нашей семье. Недавно маме врач порекомендовал какое-то новое хорошее лекарство из Европы, хорошее, но очень дорогое, и которое в Корее еще даже не продается. Так вот я случайно сказала об этом ГаБи, а уже через три дня это новое лекарство привезли прямиком из Германии, где его и производят. Представляешь? И вообще сказали если нам что-то надо, то могут смело обращаться и не стесняться, они обязательно помогут. Но ты же знаешь нашу маму, насколько она щепетильна в таких вопросах, особенно все что касается денег, тем более больших денег.

Небольшая пауза и сестра продолжает.

- Ну, а что касается затрат по оплате услуг адвокатов и прочих, аренде офиса взял это все на себя взял этот новый добрый фонд, с нас они ни взяли ни одной воны, только попросили маму подписать бумагу что она согласна чтобы ее дочери, то есть тебе, были оказаны все необходимые юридические услуги и проведены прочие действия, направленные на твоё скорейшее освобождение, причем все услуги будут предоставлены совершенно бесплатно, это в Договоре все отражено, я сама его читала, никаких подводных камней там нет.

- Ладно СунОк извини, что-то я погорячилась немного, но главное я поняла, эти два адвоката которые приехали сегодня сюда, это достойные во всех отношениях люди которым я могу вполне себе доверять. Я правильно все понимаю?

- Да, совершенно верно, поговори с ними, они всё тебе сами расскажут. У них тоже есть к тебе вопросы, ну а я о них я могу сказать только хорошее.

- Хорошо, спасибо тебе СунОк, просветила, да, а где мама? Все никак не могу застать ее дома в момент своих редких звонков. Сейчас то мне хоть повезло?

- Нет, маму твои поклонники увезли на какое-то иглоукалывание, такой это вот китайский массаж, говорят очень хорошая вещь и полезен для здоровья, здесь где-то с два месяца будет какой-то известный китайский специалист в этом. К нему здесь очередь просто бешенная, но твои поклонники в Китае как-то с ним договорились, и он проведет нашей маме полный курс этого самого массажа. Сказали очень ей это поможет. Да и с оплатой там тоже все решено, причем решили это твои китайские фанаты, вот есть оказывается еще и такие. Поэтому мамы сегодня снова нет дома, увы.

- Ладно, здоровье мамы это самое важное, ты тогда обними ее за меня. Ну и Мульчу тоже, за меня хотя бы погладь.

- Да не страдает твоя кошенция. – ворчит СунОк. – Вон возле меня все ходит кругами, хвост трубой и уши торчком, чувствует похоже, что это ты позвонила. Ей кстати из Японии твои поклонники в подарок привезли какой-то крутой кошачий корм, несколько больших коробок, теперь она только его и трескает, от простой еды нос воротит, тоже мне аристократия хвостатая.

- Ладно Сунок я поняла, Мульче привет и обнимашки, маме здоровья, скажи, что я люблю ее и скучаю по ней. А всем этим замечательным людям что помогают вам передай мои слова искренней и огромной благодарности, что я очень признательна им за все. Обязательно сочиню и посвящу им всем какую-нибудь прекрасную песню!

- Обязательно передам. – отвечает сестра. – Но ты можешь поблагодарить господина Хагая, в смысле через него поблагодарить всех этих людей, он обязательно передаст им твои слова, думаю им будет приятно.

- Так и сделаю СунОк. Все мне пора заканчивать, в общем целую тебя, обнимаю и люблю.

- Я тоже тебя люблю Юна. – голос у сестры даже немного дрогнул. – Береги там себя, мы все очень по тебе скучаем.

- Все СунОк ты тоже береги себя и маму. Пока, надеюсь скоро увидимся.

- Да пока Юна, я тоже надеюсь на это.

Наконец мой, точнее НаБом телефон отключен, разговор завершился. Я смотрю на рубку в своих руках и копирую практически дословно «гиганта мысли и отца русской демократии» из одного неизвестного здесь произведения.

- Да уж! Дела…

- Все хорошо ЮнМи? – немного встревоженно спросила у меня начальник тюрьмы. – Ты прямо раскраснелась, у тебя все нормально?

Ну разумеется я не стал отвечать ей фразой того же героя, о том, что «спор здесь не уместен», это точно не в тему бы прозвучало, вместо этого я только улыбнулся и произнес.

- Все прекрасно госпожа НаБом, все просто замечательно!

- Это хорошо успокоилась НаБом.

- Тогда я пойду госпожа НаБом? Буду готовится к этой встрече с моими адвокатами? Где мне лучше всего подождать?

- Да конечно иди … хотя постой, хочу тебе ещё кое-что сказать.

Вижу, что госпожа главная по Анян несколько заколебалась, интересно что это она вдруг замялась, не слишком приятно ей это говорить? Хотя … все последние неприятности у меня, да и похоже у НаБом могут быть связаны только с недавним и не совсем официальным визитом … Дормамму с массивными золотыми серьгами в ушах, не оттуда ли ветер дует?

- Кажется я понимаю о чём вы хотите со мной поговорить. – говорю я пока так и не заговорившей женщине. – Вы, наверное, имеете ввиду недавний визит в тюрьму этой госпожи Дор … СунСиль как я понимаю?

На молчаливый кивок от начальства продолжаю.

- Скорей всего она попросила оказать на меня … скажем так определённое давление, таким образом подтолкнуть меня к принятию нужного кое для кого решения. А для вас предложенные ей методы оказались скажем так не совсем приемлемыми.

- Все правильно ты говоришь. - как-то даже облегченно наконец заговорила НаБом. – Не в моих правилах выполнять приказы и просьбы непонятных мне людей, даже если эти люди подруги ну очень высокопоставленных лиц.

- А вы уверенны госпожа НаБом что сделали правильный выбор отказав … этой? – с тревогой спрашиваю я. - Я немного навела справки и знаю, что, хотя эта мадам и не занимает каких-то высоких государственных должностей в стране, ну если не считать этого своего фонда «Мир», который вообще-то частная лавочка. Но вот благодаря дружбе сами знаете с кем она тем не менее является довольно влиятельной особой в корейской политике, такая может испортить жизнь и карьеру кому хочешь. Даже извините конечно же, но и повыше вас рангом чиновники ей не соперники.

- Да, это вполне возможно и будет, возможно это моя «фатум» как говорили в древности. – как-то даже по-философски отвечает мне НаБом. – Но если бы я поступила так как просила меня эта … особа, то я просто потеряла бы веру в себя, веру во все чем я здесь занимаюсь уже много лет. Это, наверное, самое страшное что может случиться в жизни, не хочу я в своем возрасте портить свою карму и поступать по несправедливости.

(Фатум - от лат. «fatum» - олицетворение судьбы; рок, доля, неотвратимая судьба; нечто неизбежное. Прим. – автора).

- Да вы прямо философ госпожа НаБом. – грустно говорю я.

- С тобой станешь здесь философом, хоть мемуары на пенсии пиши, Агдан и Анян, вон даже рабочее название есть данного произведения. – ворчит НаБом, но как-то по-доброму что-ли.