Когда люди становятся расходным материалом, когда их мечты и надежды кладут на плаху государственной необходимости, неудивительно, что находятся те, кто решает взять своё силой. Посулы Манипулятора падают на благодатную почву, потому что слишком многие в нашей стране отчаялись, слишком многие лишились веры в завтрашний день. И теперь они готовы разрушить всё до основания, лишь бы вырваться из порочного круга бесправия и нищеты.

Да, низвести всё до основания так легко и заманчиво, но крах Империи обернётся невообразимыми страданиями для миллионов простых людей. Они заплатят самую страшную цену, став жертвами хаоса и безвластия. В реальности, если рухнет текущая структура, слабые и уязвимые пострадают первыми.

Если завтра Император умрёт, и кланы сцепятся за трон, кто накормит голодных детей в трущобах? Кто защитит слабых и немощных, когда орды мародёров хлынут на улицы? В безжалостной войне всех против всех выживут далеко не самые достойные, а беззащитные люди падут первыми. Не уцелеют ни старики, ни юные девы, ни наивные подмастерья. Империя выстраивалась веками, и как бы ни была она несовершенна, она всё же давала людям защиту и стабильность. Без неё будет властвовать лишь смерть от края до края.

Нет, я не могу допустить такого исхода. Как бы ни была тяжела наша нынешняя доля, крушение всего и вся лишь умножит страдания. Вместо слепой жажды разрушения нам нужно терпеливое и упорное движение к свету. Шаг за шагом, день за днём мы должны исправлять свои ошибки, залечивать раны прошлого, строить мир, где никому не придётся жертвовать собой ради чужих амбиций. Где такие, как моя сестра, достигнут звёзд.

Это долгий и трудный путь, но лишь он сулит надежду. Лишь так мы сможем однажды увидеть державу, в которой будет место для всех — от Императора до последнего бродяги. Страну, где каждый сможет жить с достоинством и растить детей без страха за их судьбу. Я верю, что мы справимся. Должны справиться, ведь иначе наш удел — вечный мрак. И я знаю, что буду биться за такой мир до последнего вздоха, чего бы мне это ни стоило.

Всё это крутится в моей голове, не давая покоя, в момент броска по охваченной страхом столице. Мелкие стычки возникают практически на каждом углу, но спускаюсь я редко. В большинстве случаев справляется стража, но не везде она поспевает. Ворья и другой погани вышло на улицы сегодня много. Точно обострение какое-то.

Для себя я специально выбрал место на карте ближе всего к складам Лунного Камня. Им отведён целый квартал и, естественно, он стал лакомым кусочком для заговорщиков. Пусть и действуют они скрытно, но уже на подходе, я ощущаю ауры помощнее. До этого мне попадались мелкие разбойники, среди которых и практиков толковых не было.

А тут меня встречают сразу несколько Богомолов пятой-шестой ступени. Не удивительно, что стражники не справились с ними. Вокруг валяются обугленные и изуродованные тела. Впервые за долгое время путешествия я встречаю адепта древесной стихии.

Завидев меня, он бросается вперёд, словно тоже ощутил наше сродство и хочет доказать, кто сильнее. Логично, ведь свою мощь я старательно скрываю, не давая Ки просочиться наружу, отчего кажется, что у меня и вовсе её почти нет.

Вот только я сюда не силами меряться пришёл.

Передо мной встаёт стена из деревьев, перекрывая улицу. Простой способ заблокировать врагам пути к отступлению. Некоторые адепты поднимаются на крышу, стремясь добраться до меня, но не все. Часть остаётся внизу, и они срывают двери, проникая внутрь хранилищ. Там лежат не только стражи, но и члены клана Лунного Камня. Естественно, уже мёртвые. Не напрасны были опасения господина Лао.

Деревья поднимаются выше крыш, заслоняя собой небо. Их ветви разрастаются, пробивая соседние здания, ломая камень, как рисовую бумагу.

Я не сдерживаюсь, Краги оживают на моих руках, но их энергия течёт настолько спокойно, словно они не ощущают угрозы. Да и я её здесь не чувствую.

Мой противник теряет контроль над своей стихией. Ветви закручиваются и сплетаются, устремляясь к своему хозяину. Ему на помощь приходит огневик.

Совместными усилиями им удаётся создать защиту. Один сплетает стену прямо передо мной, а другой её поджигает. Для Крагов такая преграда не помеха, ломаю её словно горящую солому, а за ней ещё одна преграда, уже каменная. Движение даже не прекращается, разбиваю её в крошки.

Поняв, что у них нет шансов против меня, враги пытаются сбежать с награбленным добром. Шагом Пылающего Солнца молниеносно настигаю их на ближайшем перекрёстке, когда внезапно меня сбивает с ног мощная водяная волна, обрушившаяся словно из ниоткуда. В последний момент успеваю Оплетающим побегом пригвоздить троих беглецов к стенам, но вода почему-то не причиняет им вреда. Они оказываются заключены в защитные водяные сферы.

Меня же со всех сторон захлёстывает ледяной шквал. Мой противник, очевидно, уже шагнул на этап Золотого Цилиня. Он скрывается в потоках замерзающей и тающей воды, атакуя меня через своего фамильяра.

Ему на беду, я тоже кое-чему научился, в том числе благодаря урокам Наоки. Когда водяная масса смыкается вокруг меня промёрзшей тюрьмой, я направляю Ки и превращаю ближайший ко мне лёд обратно в жидкость. Одновременно высвобождаю силу древесной стихии, и Краги распускаются с небывалой мощью потоками стремительно растущих лиан и побегов.

Ещё одно их удобное свойство — мне стало гораздо проще создавать растительность из чистой энергии, если к ней затруднён доступ, что несомненно даёт преимущество в боях против сложных противников. Да ещё и Ки затрачивается гораздо меньше, чем раньше.

Оплетающий побег, наполненный мощью перчаток, выбрасывает вовне огромный объём растительности, из которого формируется мой первый величественный дракон. Прорвавшись сквозь толщу воды, он добирается до хозяина техники и сжимает его в смертельных тисках. Убить оппонента было бы не сложно, но он мне нужен живым — для допроса.

Мелкие грабители пытаются удрать, прихватив что-то с собой, а на прощание поджигают постройку, но у них нет шансов. Квартал Лунного Камня я зачищаю весьма быстро — склады, подготовленные в помощь силам моих союзников, ещё не успели разграбить.

Подготовка к Имперскому Совету идёт полным ходом. И враг уже делает первые шаги, весьма наглые. И далеко не единственные.

Вчетвером нам приходится славно потрудиться этой ночью. До рассвета даже не удаётся сомкнуть глаза. Приходится подавлять наиболее опасные очаги волнений.

Правда, на следующий день картина кардинально меняется, словно ливень прошёл после пыльной бури. Оно и неудивительно. В устранении последствий ночных беспорядков участвует множество кланов, преобладающее большинство которых заговорщики. Заметают следы, ублюдки и весьма шустро. Так что к полудню столица почти не отличается от того дня, когда я первый раз пересёк центральные ворота.

Свою активность они маскируют под подготовку к ежегодному важному для всей Империи событию.

Обычно Совет похож на большой праздник, как и сейчас нам стараются это преподать, но всё равно в этот раз ощущается стойкое чувство тревоги и мрака. Хоть всё выглядит торжественно и нарядно.

Зато в районе Зала Советов за всё время не произошло ни одного столкновения. Здесь же традиционно располагается знать, приехавшая в столицу из других провинций и далёких уголков Империи.

Наконец наступает долгожданный день, от которого будет зависеть дальнейшая судьба Империи.

Я и мои друзья, переодетые в гвардейские доспехи, смешиваемся с охраной Императора и проникаем во дворец. Внутренние залы просто ломятся от знати.

В центральном холле толпятся и приветствуют друг друга представители всех кланов — от самых мелких и молодых до легендарных, история которых уходит корнями к основанию Империи. Исполинское здание огромно, но сегодня заполнится почти до отказа, поэтому все входные ворота открыты.

Гвардейцы, хоть и расставлены повсюду, словно живые статуи, не могут быть нашими глазами и ушами. Мы узнаём лица некоторых врагов, но многие остаются в тени, что делает ситуацию ещё более напряжённой. На поверхности царит дружелюбная атмосфера: знатные особы обмениваются любезностями и новостями со своих земель, их смех эхом разносится по залу. Однако под этим лоском вежливости скрывается нечто зловещее. В глазах некоторых гостей проскакивают чудовищные намерения, словно хищники, выжидающие момент для атаки. Эта едва уловимая жажда крови, словно призрак, витает в воздухе, то появляясь, то исчезая, создавая гнетущее ощущение надвигающейся бури.