Он спускается всего на один подземный ярус, но таящаяся там сила радостно приветствует адепта и безжалостно вскрывает всё, что было насильно изменено. На удивление выходец из Лесных Холмов не сдаётся, не падает — просто останавливается, застыв изваянием.

Мимо проходит отряд охраны из младших сектантов, но не трогает чужака. Лишь ухмылки возникают на их лицах. Они знают, что даже если демон не уничтожит его разум, то исказит, и этот человек станет очередной послушной марионеткой.

Второй же человек спускается гораздо глубже, в самое сердце безымянного храма, некогда воздвигнутого одним из верных демонам кланов. Тем самым, что породили легенды. Секте Солнечного Ворона стоило огромных усилий сокрыть это, подчинив своей воле тех, кому принадлежали земли древнего святилища.

Патриарх неприметной с виду секты вырос без родителей, пока в возрасте семи лет его не нашёл в лесу близ одной из деревень прежний патриарх Чжи Мин — Ясное Стремление. Его жизнь, вдвое превысившая срок, отпущенный большинству практиков, подходила к концу, когда в змеиной яме он обнаружил мальчишку, источающего невероятно мощную Ки. В поисках пропитания тот забрался в гнездо духовных змей, перебил их голыми руками и ел сырыми.

На закате дней глава секты ясно видел свой путь — найти преемника, способного исполнить предназначение секты: открыть демонам прямую дорогу в этот мир.

Так будущий патриарх получил своё первое простое имя в честь обстоятельств, при которых был найден. Сяо Лун — Змей, иначе Юный Дракон.

Старый патриарх дожил до того дня, когда новичок сравнялся с ним в силе и стал очевидным претендентом на место главы секты. По традиции, смена власти никогда не проходила мирно. Претендент должен был бросить вызов, что Сяо Лун и сделал.

Ясное Стремление бился яростно, из последних сил, но всё же пал от руки молодого и холодного, словно лёд, Змея.

— Отец, — Сяо Лун приподнял голову умирающего от его же руки прежнего патриарха, — я возрожу цикл и исполню предназначение нашей секты.

С огромной дырой в груди от мощнейшего удара демонической техники Чжи Мин ещё мог говорить и последнее, что он сказал, звучало так:

— Теперь ты не просто змей. Отныне ты Ин Лун — Владыка Драконов, несущий дождь. Так пусть же прольётся на эту землю дождь не обычный, а демо…

Голос мертвеца оборвался, и жизнь навсегда покинула его тело.

Ин Лун, уже сам ставший подобием погибшего приёмного отца, но проживший на полвека дольше, прокручивает эти воспоминания сейчас, находясь в самой глубине, в недрах земли, почти в преисподней. Для него это истинная вершина.

В гигантском пространстве, раскинувшемся на сотни километров, собрана большая часть секты. Ровными кругами они окружают его и демона, возвышающегося в центре пылающего чёрного пламени, в котором едва различим циклопический силуэт.

Дальние круги Солнечных Воронов состоят из младших послушников. Чем ближе они к патриарху, тем выше их место в иерархии и тем сильнее влияние демона-Манипулятора на них.

Перед послушниками на коленях стоят обычные люди, окончательно сломленные пугающей мощью. Кривые кинжалы касаются их шей. Время от времени всплеск грязной Ки, переполненной злобой и всепожирающей жестокостью, прокатывается, достигая краёв ужасающей формации. Волна катится в одну сторону, но не исчезает и возвращается обратно.

Сектанты послушно вскрывают глотки своим жертвам. Жизненная энергия покидает тела обычных людей, а на обратном пути опустошает и последователей Пути Солнечного Ворона. Выжимает их досуха, лишь самые стойкие выдерживают. Так могущественный демон проводит собственный отбор.

Он дарует умирающим наслаждение, муки или тьму. Для демона это лишь способ развлечься. Его сознание настолько массивно и объёмно, что с лихвой хватает, чтобы подчинять себе тысячи людей, а самыми сильными и непокорными умело манипулировать.

Ритмично, словно приливы и отливы, демон стремится возродить цикл. Вновь открыть дорогу своим собратьям и погрузить этот мир в беспросветный мрак. Явить истинное лицо Небес, не знающих солнца.

Патриарх сидит подле массивного существа, что когда-то представился, как Мен Талос. Исчадие — искусный манипулятор не только сознанием, но и пространством. Он показал однажды главе секты свой дом, и человек не мог не восхититься открывшейся его разуму картине.

Подземное Царство — это место, где хаос и порядок сплетаются в причудливом танце, порождая невообразимые формы и искажая саму суть бытия. Там течёт энергия первозданной тьмы, древняя и неукротимая, питающая бесчисленные орды. Циклопические города из костей и плоти вздымаются к сводам адских пещер, а реки из расплавленной лавы и крови змеятся меж искорёженных скал. В тех землях безраздельно властвуют Архидемоны — властители безжалостных легионов, чьё могущество не знает равных. Само время течёт иначе в Подземном Царстве, и века сменяются в мгновение ока по меркам смертных.

Общение между двумя существами происходит безмолвно.

— Спасибо, — склоняет каждый раз голову Ин Лун, когда падает очередное кольцо членов его секты.

— Спасибо, — отвечает демон, даруя патриарху новую порцию воспоминаний.

Он сопровождает его по волнам памяти, как его собственной, так и свершений, к которым приложил силу. На благо секты Солнечного Ворона, на благо Демонического Пути. На благо Цикла, который вот-вот, наконец, сомкнётся вновь.

— Вся эта сила будет твоей, — в этот раз Мен Талос демонстрирует недавние события последних десятилетий.

Он напоминает, как они рука об руку склоняли членов знатных кланов на единственный верный Путь. Суля не бесконечное противостояние, которым живёт глупец Альдавиан, а смирение, принятие и поклонение. Лишь так можно достичь Истины, лишь так можно познать настоящую силу.

Пусть многие глупые заговорщики противятся, но они уже сами не понимают, по чьей невидимой указке действуют. Умело, словно марионетки в руках искусного кукловода. Ин Лун предпочитает считать, что таким кукловодом является он сам. Именно поэтому скрывается в тенях, пряча от остальных участников мятежа собственную роль и свершения. Для многих из них он всего лишь лидер второсортной секты с дурной репутацией, а люди вроде Зейна или Саярна — настоящие предводители бунта.

Впрочем, когда Альдавиан падёт, вчерашние помощники станут не нужны, и от них можно будет легко избавиться. Если же что-то пойдёт не так, именно они примут основной удар на себя.

Так думает Ин Лун, чем весьма веселит своего покровителя. Мен Талос знает, что подлинный кукловод — он сам. Самый искусный и умелый. Демон тысячи рук и мыслей, исказитель пространства, почти достигший истинной формы Архидемона.

— Ты станешь, наконец, бессмертным, — голос монстра сладостно оплетает разум человека. — Твоё тело вновь будет молодым и полным жизненной силы.

— Так и будет… — закатив глаза в экстазе, бормочет Ин Лун. — Бессмертие!.. Я почти могу дотронуться до него рукой.

— И сила, что не уступает моей, — подпитывает его жадность Мен Талос. — Вы все узнаете, насколько сильны истинные демоны. Уже скоро вы увидите нашу мощь во всей красе.

— Я лично сделаю это! — подавив сладострастную дрожь, выдыхает патриарх. — Сначала срублю голову, а затем скормлю его тело лично тебе. Он впитал слишком много жизненной силы, и это станет достойным подношением.

— Лучшим, — повторяет шёпотом демон. — И я наконец верну украденную им тайну.

Волны продолжают разливаться и возвращаться назад, но внезапно замедляют свой бег. Мен Талос устремляет часть своего сознания вверх, минуя другие ярусы, где проходят похожие ритуалы, напитывая остальных демонов из его свиты. Никто, даже Ин Лун, погружённый в сладостные видения своей жизни и грёзы о силе, не замечает этого.

Разве такое возможно? Немыслимо! Демон в бешенстве от того, что одна человеческая душонка смеет бороться с его волей. Ходячее насекомое даже не достигло верхних этапов развития, доступных человеку, но всё равно оказывает сопротивление. Прерывает наслаждение тем хаосом, что посеян в нём кем-то гораздо более искусным.