Оба замолчали. Тишину нарушало только тихое шипение чай-машины. Хоть Рома и не знал бабушку, всё равно почувствовал, будто виноват в её смерти. Он взглянул на отца, пытаясь поймать в его глазах упрёк, но нет, ничего такого во взоре Фёдора не отражалось. Он держался, как всегда, спокойно, не давая воли эмоциям. И эту сдержанность легко можно было бы спутать с холодностью.

В то же время Рома даже немного завидовал отцу. Тот хотя бы помнил, какой была его мама. А порою память – это единственное, что у человека остаётся. Сам же Рома вырос без матери, её не стало, едва он появился на свет. Временами он думал о том, как бы сложилась его жизнь, если бы мама осталась жива? Мог ли целый массив времени – восемнадцать лет – 6550 дней – складываться совсем по-другому, будь с ним и отцом так рано оставивший их любимый человек? Точного ответа никто не смог бы дать, но самому Роме казалось, что в этом случае он был бы чуточку счастливее.

И уж точно он был бы сейчас счастливее, если бы не погибла Диана.

Просто какой-то злой рок навис над их семьёй – каждый мужчина потерял свою любимую. И сам Рома не стал исключением.

Парень молча допил чай, хоть и с трудом сдерживал желание спросить отца, почему так случается? Почему умерла бабушка? Мама? Диана?.. Но говорить об этом вслух бессмысленно. Едва ли кто-то знает ответ.

– Так что ты вчера мне не сказал? – парень поспешил сменить тему, чтобы самому не погружаться ещё больше в пучину мрачных раздумий.

– Завтра мы покидаем Землю, – совершенно будничным тоном произнёс Фёдор так, будто сообщал о чём-то незначительном. Так говорят о какой-нибудь бытовой неурядице, справиться с которой не составит труда. Будто бы прибор какой начал барахлить, и надо бы в сервисную службу позвонить. И Рома даже огляделся в поисках вышедшей из строя техники, но вдруг до него дошёл смысл сказанного. Вся глубина этого смысла. Если бы он не сидел на стуле, ноги наверняка бы подкосились.

– Что… завтра? – тихим и каким-то не своим голосом переспросил Рома.

– Я ведь говорил вчера, у нас два билета на корабль «Мурманск», – произнёс Фёдор.

– Два билета, – эхом повторил парень. – На корабль. Космический корабль?!

– А на какой же ещё? – усмехнулся отец так, будто бы никаких иных кораблей и не существовало.

– Свихнуться можно! – Рома подскочил со стула, но тут же сел обратно. – И куда же мы полетим? Где нет этих самых эстерайцев? Не на Марс ведь.

– В другую звёздную систему, – спокойно ответил Фёдор.

– Это ж сколько туда лететь? Разве у нас есть сверхсветовые двигатели? До ближайшей звезды четыре световых года! Четыре года лететь со скоростью света!

– Сверхсветовых двигателей у нас нет. Лететь придётся долго. Очень долго.

– Пап, это невозможно, – парень улыбнулся, надеясь, что и отец сейчас рассмеётся. Хоть такие шутки и не в его характере, это хоть как-то объяснило бы ситуацию. Но второй день отец твердит о пришельцах-захватчиках, а теперь ещё и предлагает сбежать с Земли. И не куда-нибудь, а в другую звёздную систему!

– Просто собери вещи, – произнёс Фёдор.

– А, ну, точно. Нужно ведь чемоданы собрать, – с лица Ромы не сходила нервная улыбка, но с отцом он решил не спорить, ведь всё равно завтра всё разрешится. Ведь отлёт не через год и даже не через месяц, а уже завтра.

– Да, – с улыбкой проговорил Фёдор, – вещи надо собрать все, – на последнем слове он сделал акцент.

И Рома согласно кивнул. Хоть его разум и отказывался принимать такую действительность, возражать уже не осталось сил. Мыслительные процессы порою выматывают сильнее, чем физическая нагрузка. Какой смысл думать о том, как долго лететь? Завтра всё решится.

Собрав со стола чашки, он опустил их в очиститель для посуды и задумался о том, что, в самом деле, взял бы с собой, уезжая или улетая навсегда? Выходило, что вещей-то не так уж и много.

– А если я не хочу улетать? – спросил Рома, хитро прищурившись. – Может, дадим бой этим пришельцам, – он сделал паузу. – И вообще, тебя ведь тоже могли ввести в заблуждение. Может, нет никаких инопланетян?

– Не могли, – коротко ответил Фёдор. – Почему ты не хочешь лететь? Разве тебя что-то держит здесь?

Вопрос, такой простой, озвученный тихим голосом отца, на Романа подействовал как ледяной душ.

С отцом они никогда не были слишком близки. Фёдор с сыном обсуждал дела насущные по мере необходимости, а сам Рома отвечал тем же и не спешил делиться сокровенным. По большому счёту, как ему самому казалось, он такой потребности не испытывал вовсе. Возможно, потому и не обзавёлся друзьями в школьные годы. Рома хоть и не конфликтовал ни с кем открыто, но старался держать окружающих на расстоянии.

Единственным человеком, кого он мог бы назвать настоящим другом, был его дедушка. Но того не стало пять лет назад. И с тех пор парень стал вести себя ещё более отстранённо, хоть и сам того не замечал.

Исключением из правил стала разве что Диана, но и её он потерял.

Только сейчас Рома вдруг осознал, что единственным близким человеком для него остался только отец. И хоть, порою, им наедине бывало неловко настолько, что оба отводили взгляд, парень осознавал, что больше у него никого не осталось. А если так, то что его держит здесь, на Земле?

Рома едва заметно улыбнулся и произнёс:

– А, в самом деле, летим! К Альфе Центавра, в Туманность Андромеды, да хоть в чёрную дыру!

– Мне нравится твой настрой, – улыбнулся в ответ Фёдор. – Но всё же в чёрную дыру лететь не стоит. Говорят, в неё можно падать вечно. А у нас нет столько времени.

– Да, надо ж пригодную для жизни планету найти. Кстати, хотя бы субсветовую скорость этот корабль, на который у нас билеты, может развить? А то, я слышал, один зонд, в прошлом веке запущенный, летел аж сорок четыре года. Это ж почти целая жизнь.

Фёдор вновь помрачнел. Он начал перебирать вещи, будто решая, что может понадобиться в космосе, а что нет. Хотя сам только что говорил ведь, что вещи нужно все собрать, но теперь, похоже передумал. Он вытащил чашки из пароочистителя и поставил на полку.

Рома успел забыть, что посуда в этой квартире принадлежала не им, а арендодателю. Так что их забирать точно не стоило. А своих вещей оказалось не так уж и много.

Молчание нарушил Фёдор, начав рассказывать о предстоящем путешествии во время сборов, как бы между делом. Но Рома заметил, что тем самым он ушёл от прямого ответа.

– Почти пятьдесят лет велось строительство кораблей. Учтены все возможные осложнения, – рассказывал по ходу дела Фёдор. – НАСА, Роскосмос, индийская «Сансара», китайская, арабская космические программы объединили усилия. Военные и исследовательские корабли названы в честь выдающихся учёных и космонавтов. А гражданским кораблям дали названия в честь городов, жители которых отправляются в путь, – продолжал Фёдор. – Североморск находится в Мурманской области, и потому мы будем лететь на корабле «Мурманск».

– Даже наш забытый богом городок с населением едва ли в 50 тысяч человек, у Кольского залива, строил себе летательные аппараты? – спросил недоверчиво Рома. – В участие городов федерального значения ещё хоть как-то верится, но тут…

– Все, кто могут, – пытаются выжить, – возразил папа. – Таких городков, как Североморск, – великое множество по всему миру.

– А как смогли всё это засекретить? – поинтересовался сын у Фёдора, пока тот складывал туалетные принадлежности.

– Ну… Полностью засекретить, конечно, не получилось. Оставшиеся за бортом могли увидеть, как корабли улетают без них. Светимость солнца увеличилась, участились вспышки. И обывателям внушили, что особенно боязливые денежные мешки решили улететь с родной планеты, которую могут выжечь гамма-лучи особенно яркой вспышки. Об истинных целях, пассажирских перевозках и масштабах близящейся войны с Эстерау простым людям мало что известно.

– А это разве не вызвало бучу? Уж куда проще было бы пустить слух про инопланетян – всё равно никто не поверил бы. Зачем же специально такой слух пускать?