И в то же время его одолевало нетерпение, уж лучше поскорее сдать экзамен и узнать результат, чем мучиться неопределённостью. Поскорее бы уж эти три дня прошли, чтобы вновь отправиться в Академию. Хоть он и не питал иллюзий на счёт лёгкой учёбы, хотелось приступить к занятиям поскорее, потому что это наверняка окажется ещё и интересно. Всегда интересно попробовать что-то новое. К тому же, в Академии он увидит ребят, с которыми успел подружиться.

В последний день перед вторым экзаменом Рома просидел за учебными материалами, всё глубже вникая в физику космического пространства. В своей же собственной физике он был практически уверен, да и не стоило перетруждаться перед сдачей нормативов. Не хватало ещё потянуть какую-нибудь мышцу.

– Снова волнуешься? – спросил накануне вечером отец.

– Да, уж поскорей бы всё закончилось, – обронил Рома, сворачивая учебник.

– Ничего не закончится, – резонно заметил Фёдор. – Всё только начнётся.

– Вот и пусть начнётся уже поскорее. А то как в подвешенном состоянии. Ребята с курса уже праздновать поступление собираются, а ведь экзамен ещё не сдан.

– Правильно мыслишь, – поддержал отец. – Уверен, ты всё сдашь, но в одном ты прав. Лучше поскорее разделаться с делами, чем томиться неопределённостью.

Поступающие добирались до Академии тем же способом, что и в прошлый раз. «Пирожок» точно так же собирал пассажиров, причаливая к звёздным городам, пока все, наконец, не прибыли к месту учёбы.

Рома сразу приметил знакомые лица. Но в этот раз их так быстро сопроводили в аудиторию, что он и парой слов с будущими однокурсниками перекинуться не успел. На этот раз никакой экскурсии им не проводили, девушка-офицер, встретившая абитуриентов на причальной палубе, двинулась к лифту так быстро, что за ней едва не пришлось бежать.

Кто-то из поступающих обронил, что челнок задержался, но о причинах никто ничего не знал, что не удивительно. Включаться в обсуждение того, что, возможно, и не произошло, Рома не стал. Погрузился в собственные мысли.

Сдать физику космического пространства оказалось куда легче, чем Рома предполагал. Вопросы не затрагивали фундаментальных вещей, а напрямую его каждодневной жизни. Каждый из тех, кто оказался на борту космического корабля, вынужден был по ходу дела узнавать подробности таких явлений и понятий, как декомпрессия, нулевая гравитация, состояния вещества в открытом космосе и другие. Теперь всё это являлось, можно сказать, вопросом жизни и смерти. В космосе ведь всякое может случиться, и пространство бесконечной Вселенной находилось не где-то далеко, а прямо за окном. Хочешь – не хочешь, а узнаешь об окружающем мире всё то, о чём никогда и не думал на Земле. Теперь же, когда граждане Объединённого Флота жили в новых условиях, они тем более интересовались тем, что находится за бортом, и от чего каждый из них мог погибнуть в результате своего неведения.

Стоило сдать физику, как появилась девушка в форме и сопроводила всех в спортивный зал.

Далее предстояла физическая подготовка, и Рома надеялся, что его старания в последние месяцы дадут о себе знать. В спортзале находилась вся группа. Все разминались, готовились, переговаривались. Только теперь, как ни странно, Рома выдохнул, напряжение спало. Появилось хоть немного свободного времени, никто никуда не гнал, не поторапливал.

Паренёк – итальянец делал растяжку и попутно общался с Ромой и Вектором. Он увлечённо рассказывал о своих итальянских корнях, сообщил, что зовут его Энрике Романовский, а промежуточная фамилия Блинчик у него от матери, то есть получалось – Энрике Блинчик-Романовский. Болтовня этого парнишки уже начинала раздражать Рому и Вектора, но, к счастью, ситуацию спас появившийся в зале полковник. Это был крупный пожилой мужчина спортивного вида. Он объявил построение и начал с переклички.

– Приветствую всех! – громовым голосом обратился к абитуриентам полковник.

Было ясно сразу, что мужчина строг, но что-то и по-отечески доброе угадывалось в нём. Вся его суровость казалась напускной, а внутри Роме он показался довольно мягким человеком, который лишь хочет казаться строгим. Может, оно и правильно. Чтобы слушались.

– Я полковник Александр Иванович Евкуров, – представился далее наставник. – Сейчас мы проведём перекличку, а затем перейдём к сдаче экзамена. Стройся!

Ропот в рядах будущих курсантов стих, и полковник начал:

– Каждый, кто услышит своё имя, делает шаг вперёд, отвечает по уставу «я» и возвращается в строй. Гузель Менажетдинова!

– Я, – отозвалась черноволосая девушка, рождённая для приключений. Она запомнилась Роману ещё с прошлой поездки. Очень яркая, с выразительными тёмными глазами.

– Эмма Бреннан!

– Я, – Рома боковым зрением заметил рослую крепкую девушку с мужскими чертами лица.

– Валерий Незадачин!

– Я! – отозвался спутник Наташи. Такого трудно не узнать. Среди всех собравшихся он был самым здоровым парнем, ростом почти под два метра.

– Армавир Минасян!

– Я! – с готовностью откликнулся Армавир.

– Андреа Дикамилова!

– Я! – звонко ответила худенькая девушка с короткой стрижкой.

– Тамар Науменко!

– Я здесь, кхе-кхе, – сказал Тамар и прокашлялся.

Взгляд Евкурова потемнел, стал тяжёлым, и Науменко даже едва заметно ссутулился под этим взором.

– Отвечать строго по уставу, – полковник произнёс это не так уж громко, но тон его не терпел никакого возражения. – «Я», – напомнил он.

– Я, – повторил Тамар, и Евкуров вернулся к перекличке как ни в чём не бывало.

– Янис Лех-Сартариас!

– Я! – откликнулся высокий тощий парень несколько важного вида.

– Василиса Архангельская! – заглянув в голографический журнал, назвал Александр Иванович следующее имя.

Рома чуть было не рассмеялся. Ему подумалось, что, конечно, диковинные имена сейчас в моде, но не до такой же степени странности. И всё-таки стал искать глазами ту, которая должна была отозваться. Вдруг отозвалась та самая девушка, что сопровождала Полярина. Рома посмотрел на её точёную фигурку в лосинах и обтягивающем спортивном топе и с большим трудом оторвал взгляд, чтобы увидеть следующую поступающую, чьё имя никак не мог выговорить полковник.

– Зоит… Зеитерн…

– Зоитерн Иноземцева. Я! – звонко поправила Евкурова подруга Вектора.

Вперёд шагнула стройная девушка, и Рома успел заметить довольно милое лицо. Впрочем, не он один. Тамар, что стоял рядом, покрылся румянцем, когда девушка слегка обернулась, возвращаясь в строй. Их глаза встретились лишь на мгновение, но, кажется, Науменко одного этого оказалось достаточно.

– Вектор Лесов! – продолжил полковник.

– Я, – громко ответил парень.

Вид у Вектора был весьма непринуждённый. Если бы не правила построения, он бы стоял, заложив руки в карманы шорт.

– Наталья Перова!

– Я! – произнесла бархатным голосом Наташа, совсем не по уставу поправляя пурпурный спортивный костюм, прекрасно подчёркивавший её фигуру.

– Роман Никитин! – произнёс Евкуров.

– Я, – отозвался Рома.

Стильный спортивный костюм сидел на нём как влитой. Майка-безрукавка обнажала прокачанные бицепсы, бриджи и кроссовки того же дымчато-синего цвета дополняли образ. Рома мотнул головой, убрав чёлку со лба. Он спиной ощутил, как взгляды всех присутствующих задержались на нём. И отчего-то показалось, что особенно долго смотрела на него Василиса. По крайней мере, ему бы этого хотелось.

– Полярин Алфёров!

– Я! – выкрикнул Полярин.

Он был в тёмно-вишнёвой футболке и чёрных шортах. Полярин с виду был очень крепкий, коренастый юноша, но ростом несколько ниже своего друга Валеры Незадачина.

Тренер вгляделся в журнал, сверяясь с записями и собираясь продолжить перекличку.

– Товарищ полковник, – в дверях появился человек в форме, которого Рома про себя отчего-то определил как старпома, – можно вас на минутку, – лицо его выглядело озабоченным, будто бы он собирался сообщить что-то важное.

– Вольно, – обратился Евкуров к абитуриентам и прошёл к выходу из зала.