Сеньор Кике в раздевалке крепко меня обнял. Он не стал ничего высказывать своим игрокам. Все и так понимали, что провели свой не лучший матч. У всех было только одно желание — побыстрее забыть этот матч, сесть в самолёт и оказаться в тёплой Валенсии.

Когда мы находились в аэропорту Пулково, нам сообщили, что следующий наш соперник в еврокубке будет немецкий «Шальке-04». Лене так понравилось со мной летать, что я даже предложил ей поездку в Гельзенкирхен. А что? Будет нашим командным талисманом в кубке УЕФА. Но Лена лишь посмеялась, да отказалась от предложения. Всё-таки тянуть два университета тяжеловато.

Я отошёл в туалет и проверил пропущенные звонки. Ого, Бородюк!

— Алло, Генрихович? Это Граф.

— Здравствуй, Саша. Поздравляю тебя с победой. Хоть и не должен, всё-таки «Зенит» проиграл, но здорово ты на поле их обработал. Молодец, Саня!

— Спасибо большое! Следующий противник — «Шальке-04», немцы. Кстати, я сегодня глянул, что под петицией в защиту Анюкова уже подписалось почти полмиллиона человек! Представляете? Может ещё и отстоим его?

— Александр, не всё так просто. У нас совещание только что закончилось, сидели тут до победы. Было принято решение, что в заявку на Мундиаль на место Анюкова взять Сенникова. Он сейчас за «Локомотив» неплохо выступает. Поэтому петиция — дело хорошее, но наши юристы переговорили с WADA, Анюкову так и этак три месяца бана грозит. Вот такие у нас дела.

— Но петиция всё равно пусть будет. Александру как никогда сейчас нужна наша поддержка. А то без вины виноватым сделали.

— Да, согласен. Ну, хорошего тебе полёта, Саша, и успехов на игре с немцами.

— Спасибо. И спокойной вам ночи.

Вот же! Жил себе парень, не тужил, а вот тебе бан прилетел на три месяца. Чтобы жизнь слишком сладкой не казалась. Андрей, которому я сообщил эту новость, лишь зло выругался.

— А у нас всегда так. Сначала на Анюкова всех собак повесили, прополоскали его имя везде, где можно, а теперь из сборной выперли. А ведь ВАДА с ФИФА ещё даже заявления не сделали. Вот будет прикол, если бана не будет. И как эти перестраховщики извиняться перед ним будут? Одним словом — козлы!

В Валенсию мы прибыли в половину четвёртого ночи. Такси, душ и в пять часов утра мы уже лежали в своей постели. Лена сразу отрубилась, а мне не спалось. И на правый бок перевернусь, и на левый, и подушку переверну. Думал о том, что нужно не забыть завтра передать сумку Славке Калашникову, вернее уже сегодня. О Димке и его новой школе. О стройке на Мальорке. Об Англии. Как ни гнал от себя мысли об Анюкове, но они как «белый медведь» всё равно возвращались. Плюнул, да отправился на пробежку. От меня в ситуации с Анюковым уже ничего не зависит. Будет день, будет и пища.

Испания. Валенсия, Мадрид; Нидерланды. Эйндховен. 7 апреля — 20 мая 2006 года.

Открыв глаза, я широко зевнул, сладко потянулся. Как же хорошо! Я повернул голову в сторону Лены, но её там не оказалось. Глянул на часы и присвистнул. Ого-го! Аж начало четвёртого дня. Давно я так не дрых. Всё-таки бег это сила! Пробежался и в «люлю».

После душа, мой нос унюхал ароматы выпечки. Неужели ненаглядная жарит мои любимые оладьи?

— Доброе утро, — сказал я и поцеловал Лену в шею.

— Добрый день, соня. Я уже думала, что ты до вечера проспишь. Выспался? — засмеялась девушка, и мастерски перевернула блин на сковороде. — Бери сметану в холодильнике, да садись за стол. Если хочешь сгущёнку, то в чайном шкафчике банки стоят.

Я ещё раз чмокнул Лену, на этот раз в плечико, и пошёл к холодильнику. Сделав себе кружку какао, я набросился на еду.

— Всё, больше не могу, — проблеял я и откинулся на спинку стула. — Наверное, в старости я буду очень толстым.

Лена чуть не поперхнулась зелёным чаем. Она поставила кружку на стол.

— Это почему? — и в меня уставились заинтересованные бирюзовые глазки.

— Ты очень вкусно готовишь. Честно-честно, — сказал я и засмеялся.

— Дурак. Все мы в старости будем другими.

— Слушай, Лен. Что-то уже к Славке ехать не хочется. Может завтра завезти ему сумку?

— Слава же практически каждые выходные к твоей маме приезжает. Ест домашнюю еду, с Димкой играет, русские каналы смотрит. Твоя мама с ним математикой занимается, Оля испанским. Поэтому он так и так заберёт свои вещи. Там ничего не испортится — книги, свитер вязаный.

— Ну и славненько. Тогда сегодня можно и дурака повалять.

Я связался с Владимиром Геннадьевичем, оказывается «коляски» уже пересекли границу и ехали в Рязань. К подбору кандидатов на благотворительную помощь он подошёл со всей ответственностью. Даже порывался прислать мне пофамильный список, но я открестился. Главное, чтобы на сторону не «уплыли». Как я понял, сорок инвалидных колясок для взрослых раздадут ветеранам ВОВ и боевых действий.

Что интересно, о Сычёве как-то все резко замолчали. Лена рассказывала, что пару недель назад лидер ЛДПР с фанфарами вручил матери искалеченного рядового ключи от двухкомнатной квартиры в Москве возле метро. В новостях показали и всё на этом… будто его никогда и не было. Это и понятно. Сколько призывников кончает жизнь суицидом, калечится? Но о них ничего не слышно. Поэтому, с самого начала было понятно, что дело о Сычёве раздуто искусственно. Жалко парня. Конечно, ни одна квартира не заменит своих собственных ног, но хоть какая компенсация. Да ещё и летом посадят этих уродов.

Руководство Рязанского училища списалось со штабом морской пехоты на Мальорке. Вылетали в Пальму прямым рейсом из Москвы четырнадцатого мая, а возвращались тридцатого. За билеты я уже заплатил и отослал всю информацию полковнику Александрову.

Поздно вечером я сел за компьютер и просмотрел последние видеоматериалы для Ютуб-канала, которые Романов-младший уже выложил в сеть. Там были небольшие съёмки из Питера — игра, с его комментариями (довольно шутливыми по поводу катка и снега), ресторана, мои занятия с Димычем, Дюхой, а также официальное обращение к моим подписчикам, которых уже перевалило за два миллиона сто тысяч. И это всего за один месяц!

Пришёл отчёт с фотографиями от сеньора Моралеса, руководителя проекта «Ферма на Мальорке». Денег он пока не просил, да у меня и не было. Всю найковскую «зарплату» отдал на коляски, но ничего — в конце месяца получу ещё. Что мне понравилось, человек, которого нашёл сеньор Хуан ко всему подходил основательно и бережливо. Например, всю срезанную растительность измельчили и пустили на удобрения почвы. То же самое случилось и с илом, когда чистили озеро. Приглашённый специалист осмотрел оливу и виноград. Деревья количеством четыреста штук были в идеальном восьмидесятилетнем состоянии, отличная столовая маслина. Меня заверили, что с этих деревьев можно выжать около полутора тысячи литров масла. Зачем столько? Хотя если захватить канистрочку свежевыжатого масла в подарок вполне сойдёт. Плюс, его же хранят при определённой температуре. Ай, подумаю об этом, когда пора придёт.

А вот виноград решили пока не трогать и собрать то, что есть, а уже в сентябре сделать серьёзную обрезку. Кстати, в каменных сараях нашли хорошо сохранившийся пресс для масла и бочки для вина. На границе моей территории, слева и сзади росла живая изгородь из кактусов-опунции. На Мальорке из плодов этого кактуса делали ликёр. А вот в других местах каменная изгородь обрушилась и требовала восстановления. Плюс, забились две артезианские скважины, требовалось бурить новые.

А вот с будущим домом были хорошие новости. Оказывается, самое главное при постройке дома это фундамент и коммуникации, а они уже там были. Городской совет дал добро на восстановление оригинального здания. Что интересно, по архивным бумагам это было двухэтажное здание, но ни размер, ни количество комнат указано не было. Поэтому сеньор Моралес обрадовал, что это серьёзно развязало нам руки и, что он нашёл архитектора. Последний будет стоить около двадцати тысяч евро. Поэтому я и озадачил Лену планировкой комнат, а также купил ей и маме билет на Пальму. Пусть слетают, встретятся с архитектором, развеются немного от рутины.