Я взял небольшую паузу.
– Это сорда.
– Сорда? – возмутился маг и резко встал со своего места. – Моровая дева из сельских баек? Ну, знаете ли, это уже слишком. Господин бургомистр, я заявлю решительный протест. Мало того, что меня выдернули из постели посреди ночи чёрт знает ради чего, так я ещё и вынужден слушать эту чушь. С вашего позволения…
– С моего позволения ты сядешь и будешь слушать, – спокойно оборвал его я.
Видимо, злоба, клокотавшая в моём голосе, заставила его подчиниться. Кинув на меня ещё один обжигающий взгляд, он уселся обратно и с надменным выражением лица продолжил искоса поглядывать на меня.
Мне же было плевать.
– Сорда или, как уже успел пояснить господин Громвель, Моровая дева, суть малефикар, заключающий в себе посмертные эманации чернокнижника. Проще говоря, из-за того влияния, которое при жизни оказывает на душу отступника Армия Тьмы, после смерти он не умирает окончательно. Его воля и силы материализуются в виду призрака, обладающего огромной разрушительной мощью. По сути, после смерти чернокнижник становится как бы маяком для Армии Тьмы, куском Инферно в реальном мире. Для Легионов он одновременно и маяк, и ключ.
– Вздор! За годы войны мы сожгли десятки чернокнижников и демонопоклонников. Что у нас теперь, вся страна в этих, как вы изволили выразиться, маяках что ли?
– Сила и долговечность существования сорды напрямую зависит от магической силы при жизни. Грубо говоря, сорда материализуется каждый раз, когда в мире умирает чернокнижник. Вот только чаще всего её силы не хватает на сколько-нибудь длительное существование. После нескольких дней, а скорее даже часов пребывания в материальном мире остаточные эманации тёмной магии развеиваются, и сорда исчезает без следа. Так или иначе, иногда чернокнижник оказывается достаточно силён при жизни, чтобы продлить своё существование и поле смерти. В таком случае сорда разбивает свой сад. Обычно это небольшой холмик где-нибудь вдали от человеческого жилья, на котором растут чёрные цветы, напоминающие розы. Три жизни, три души несчастных, забранные призраком, порождают один цветок. А каждый цветок, в свою очередь, повышает предел сил у сорды. Вы ведь и сами знаете эти легенды, господин бургомистр.
Я принялся по памяти напевать:
– Один цветок – и месть сладка…
– Где два цветка – горит душа…
– Бутонов шесть – зальёт чума весь свет…
– Девятка есть – спасения не жди…
Ненадолго в кабинете воцарилось гробовое молчание. Даже склочный маг притих, хоть и не прекратил злобно пыхтеть в мою сторону.
– Это правда? – испуганно переспросил бургомистр, глядя на меня.
– Абсолютная. Как я уже сказал. Чем больше цветков, тем больше сила сорды. От одного до трёх – в основном мелкие пакости своим палачам из посмертия. Кто-то умрёт от разрыва сердца, кто-то сгорит в пожаре, у кого-то случится удар. Это всегда неприятно и всегда трагедия, но катастрофы не случится. Чаще всего вред от сорды, если он вообще есть, не выходит за рамки двух-трёх цветков. Но бывает и наоборот. Когда раскрывается шестой бутон, сила призрака решительно возрастает, и он получает возможность насылать моровое поветрие. Отсюда и народное прозвище. Чума в семьдесят втором на западном побережье, эпидемия Апольской чумы, всё это дело рук сорд, как позже показало расследование.
– Ну, хорошо, хорошо, я понял, – залебезил бургомистр, – опасность действительно серьёзная, если верить вашим словам. А что девятка? Вы говорили, что цветков было девять.
Я встал со своего места и, пройдя широкими шагами половину комнаты, схватил с круглого прикроватного столика бутылку вина. Сегодня удивительно тянуло на выпивку.
– Прорыв Инферно. Прямой проход для Легионов Армии. Чернокнижник настолько преисполняется злобой ко всему остальному миру, что жаждет отдать его в руки демонам. Конечно, сама сорда при этом исчезает, её тёмная душа поглощается демоническими хозяевами. Но к тому моменту это уже неважно. Проход открыт, а сад из девяти чёрных цветков пылает дьявольским огнём, обеспечивая проход между Инферно и нашим миром. Помните Флотлию? Там тоже порталом было горящее древо. Растения – самый лучший проводник демонической энергии.
– И… – нервно икнул бургомистр, – и что же нам делать? Нужно немедленно отправить гонца в столицу и предупредить Академию магов. Плюс ко всему нужно послать людей к кардиналу, он…
Я видел, как его прошиб мелкий пот. Угроза нового вторжения Армии дело нешуточное, даже самого храброго человека оно может заставить наложить в штаны. А бургомистр не был человеком храбрым. Он был человеком мелким, можно даже сказать, мелочным, который не знал, как поступить. Он мелко трясся, его пальцы выбивали дробь, а глаза его перебегали с меня на мага и обратно. Судя по всему, я серьёзно его перепугал и единственным его желанием сейчас было, чтобы мы в унисон с магом рассмеялись и заявили, что это всего лишь большая шутка.
Но мне нечем было его успокоить. Ситуация зашла слишком далеко.
– Слишком поздно, – отрезал я. – Всё свершится этой же ночью. Девятый цветок уже распустился, я видел это собственными глазами. Больше у сорды причин ждать нет. Прорыв случится через каких-то пару часов. Выводите людей из города. Против демонической орды у стражников со Стариком во главе нет никаких шансов устоять. Немедленно эвакуируйте всё население, обо всём остальном позаботитесь позже.
– Бред! – неожиданно подал голос маг и вновь вскочил с табуретки. – Полный бред! Господин бургомистр, вы действительно верите в эту чушь? Создатель милостивый, клянусь, большего вздора я в жизни не слышал. Эй, господин как-вас-там, скажите пожалуйста, сколько случаев прорыва было зафиксировано по причине этих самых сорд?
Я понял, куда он клонит. Понял это с той самой неизбежностью, с которой осуждённый ожидает удара топора по шее. Но даже у последнего висельника есть шанс дотянуть, дожить до королевской милости.
– Ни одного, – честно ответил я.
А что мне ещё оставалось? Любую мою ложь во благо маг раскроет в два счёта, прорывов в истории человечества было не так много, а причины их известны каждому, кто интересуется темой. Это действительно была лишь вероятность. За всю историю арканологии никто ни разу не встречался с девятью цветками.
Я стал первым.
– Что же, вы хотя бы честны. А вам известно, господин арканолог, что такое девятый энергетический поток?
Я покачал головой.
– Я так и думал. Чего ещё ожидать от недоучки арканолога? Так вот, просвещаю всех здесь присутствующих. Девятый энергетический поток, иногда ещё называемый демоническим, это самый сложный для контроля поток. Даже вливание и забор энергии оттуда требуют колоссальных сил, не говоря уже об управлении им. И ещё не рождался на земле маг, способный в своём теле эти самые силы вместить. Именно поэтому организацией прорывов чернокнижники занимаются годами. Годами! Прикладывая к этому все усилия. А вы заявляете, ха, что остаточные эманации от Безумной Елизаветы, которую мы сожгли пять лет назад на костре, способны впустить в мир Легионы? Просто потому что она убила, сколько вы говорите, двадцать семь человек? Не смешите меня, господин недоучка, это просто невозможно!
– Захлопни пасть, дегенерат, – зло произнёс я, поднимаясь с места и опуская руку на рукоять меча. – Захлопни пасть или, видит Создатель, я закрою тебе её сам.
– Он ещё и угрожает!
– Господин арканолог! – это уже бургомистр.
– Видите смертельную опасность? – не угоманивался маг. – А знаете, что вижу я? Несостоявшегося мага, который не прошёл в Академию из-за слишком слабого дара, а посему был направлен в арканологи. Я вижу закомплексованного и озлобленного недоучку, который промышляет тем, что обманывает доверчивых селян, изгоняя из их домов несуществующих призраков. Всё ваше ремесло – это чертить заковыристые чёрточки, выдавая их за магические руны. И если, о, поверьте, я знаю, если вам удаётся обводить вокруг пальца зевак на городской площади, то не подумайте, что этот номер пройдёт с настоящими магами. Знаете, господин бургомистр, почему он так настаивает на эвакуации? Потому что в суматохе ему будет легче получить оплату за свои ценные «услуги», а затем смыться!
