– Пятьдесят.

Мышь повернулась к интерактивной схеме гостиницы, проступающей на стене, нажала на соответствующую цифру, повернулась обратно и вдруг разревелась пуще прежнего, приговаривая с подвывом:

– Простите меня! Простите!

– За что? – испугались женщины.

– Там правда нет полотенец! Я их положить забы-ы-ыла-а-а…

– Ой, ну было бы из-за чего так переживать, – вдруг запели туристки сладкими голосами. – Ну подумаешь, полотенца! Зачем нам полотенца? Мы без них спокойненько побудем, вы, главное, не расстраивайтесь!

– Мне так жалко, что вы в нас разочарованы-ы!

– Вовсе мы не разочарованы! У вас отличная еда! Нам очень нравится! И море теплое и мелкое, хотя темно. Мы уже ходили.

– Правда? – дежурная мышь изобразила что-то вроде улыбки. – Идите кушайте, я принесу полотенца…

– Конечно, спасибо! Всего доброго! – хором попрощались туристки и ушли из моего поля зрения.

– Вот видишь, Лиана? – тихо прошипел Брр возле моего уха. – Туристы привыкнут. Не беспокойся.

Я молча похлопала глазами. У меня было удивительное ощущение, что я только что и злилась вместе с туристками, и рыдала вместе с мышью. На Сиусье точно было странно.

Несмотря на заверения более опытных коллег, что все будет нормально, я старалась не попадаться на глаза туристам, что, в общем, было довольно просто, учитывая темнотищу. О том, что я вроде как гид и должна что-то там рассказывать, я, конечно, помнила, но все-таки решила не подходить к туристам до последнего, пока на меня совсем уж не заругаются. Сашка со мной была полностью согласна, поэтому мы передвигались по отелю, в основном прячась за низери. Так нам удалось принять первый и даже второй завтрак – еда действительно была очень вкусной. Туристы вокруг нас ели ощупью либо подсвечивали себе мобильными, улучая момент, когда мыши-официанты отходили в сторону. Но, что меня очень удивило, темнотой возмущались далеко не все – примерно половину людей заботили всякие другие проблемы. Например, на втором завтраке к нам подошла юркая курчавая дамочка с сыном – тем самым пацаном, что зевал, когда я рассказывала про себя в корабле, и, освещая меня мобильником, безапелляционно заявила:

– Уделите нам внимание.

Больше всего я хотела бы смыться, но ноги приросли к полу. Брр как раз отошел за порцией еды, Сашка вжала голову в плечи и принялась сползать под стол, поэтому я отозвалась:

– А чего? То есть… Чего бы вы хотели?

– Почему нас никто не возит на экскурсии? – огорошила меня дамочка. – Что, у вас экскурсии вообще не организуются? Культурный отдых должен же быть!

– Должен, – согласилась я льстиво. – Я… спрошу. Мыши… То есть сиусийцы обещали, что они могут поводить туристов, кажется, по окрестностям… Или в гору…

– В гору нас устраивает, – заявила туристка. – Мы с Владиком любим такие экскурсии. Владик, ты слышишь, что я говорю?

Пацан, зевая, смотрел в свой мобильник. Не похоже, чтобы его хоть сколько-то интересовали экскурсии. На вопрос матери он отозвался противным голосом:

– Чего тебе надо? Отстань.

– Как ты говоришь с матерью?!

– А чего я сказал? Подумаешь.

Через прибор ночного видения я заметила, что проходящая мимо мышь-офицант пошатнулась и сморщила морду, и, подозревая, что сиусийцы способны рыдать и от чужих скандалов, поспешно сказала:

– Да-да, хорошо, я поговорю. Будут экскурсии… Завтра.

– Ну смотрите, – угрожающе отозвалась дамочка и удалилась вместе со своим сыночком. Зато на меня насела пожилая туристка – через свой прибор я прекрасно видела ее фанатично выпученные глаза.

– Обязательно должен быть культурный отдых! Это же другая планета! – сообщила мне она. – Когда там у вас будет экскурсия? Я запишусь. Я всю Землю объездила, я на Проксиме-1 на раскопках была, там экскурсовод так интересно рассказывала… Хорошие у вас экскурсоводы? На Проксиме-1 еще брошюрку продавали, называлась «Легенды Проксимы-1», причем бумажная брошюрка, не электронная, молодцы такие, чтобы память была, делают. Очень мне понравились местные легенды. Там такой камень, с него когда-то в море местная проксиманка бросилась, с тех пор он называется камнем горя. А еще нас возили на маяк у пересохшего моря. Он называется Кхшашур, что значит по-нашему, несчастный случай, потому что другую проксиманку с него как-то случайно столкнули. А третья проксиманка бросилась с обрыва, и с тех пор этот обрыв…

Я тоскливо повела глазами, не зная, как от нее отвязаться, и, к счастью, увидела, что возвращается Брр, держащий во всех щупальцах тарелки. Активную туристку вид нашего переводчика не смутил – она тут же переключилась на него, второй раз рассказала про сбросившихся со всех возвышенностей проксиманок и потребовала экскурсии.

– Экскурсии будут, – успокоил ее низери, не спеша расставляя тарелки. – Организуем послезавтра. Нужно еще сделать вам приборы. Чтобы видеть в темноте. Потому что местные жители не любят яркий свет.

– Да-да, это традиции, везде свои традиции, – отмахнулась туристка. – Вы знаете, на Проксиме, когда население было живо, было запрещено ходить босиком. Нам рассказывал экскурсовод, что одна проксиманка нарушила запрет, и тогда ее сбросили с…

– Экскурсии будут послезавтра, – подвел итог низери. Бабуля неохотно отстала, и Брр перевел глаза на меня. В темноте его зрачки стали большими квадратиками.

– Лиана, найди Вартасара. Сходи с ним к морю. Помоги набрать песка для синтеза приборов ночного видения. Для группы, которая пойдет на экскурсию. Внутрь горы.

– А сколько пойдет?

– Сейчас выясним. Саша, походи спроси.

Сашка недолго думая поднялась с места и принялась обходить столики, интересуясь у каждого туриста:

– Это, на экскурсию внутрь горы хотите?

Через пять минут она пришла обратно и сказала:

– Пятнадцать человек хочет.

– Значит, пятнадцать приборов, – Брр шлепнул перепонками. – Лиана, иди. Я пока поговорю с Фа. Насчет организации. А Саша побудет тут.

Я медленно поднялась из-за стола, дожевывая ставшую какой-то безвкусной еду. Меньше всего мне бы хотелось говорить с Вартасаром, который меня явственно невзлюбил. Но что делать? Меня почему-то многие не любят, особенно земляне, а обадейцы все-таки на них похожи…

Вартасара я, к счастью, обнаружила за столом в коридоре – он вертел в руках непонятный приборчик, взятый, видимо, из комнаты, сканируя его другим непонятным приборчиком. Наверное, проверял, не может ли взорваться, или еще что… Заслышав мои шаги, он поднял голову, и его незакрытый прибором глаз недовольно прищурился, а вся египетская физиономия брезгливо скривилась.

– Кхм! – откашлялась я и спрятала потеющие руки за спину. – Вартасар! Брр сказал, чтобы я сказала, чтобы вы сделали приборы ночного видения, чтобы туристы могли видеть… Потому что послезавтра экскурсия в гору…

– Сколько приборов? – гаркнул Вартасар так, что меня аж откачнуло назад.

– Пятнадцать, – из последних сил пискнула я. – Брр сказал, чтобы я вам помогла набрать песок, чтобы побыстрее сделать приборы, чтобы… – я обессилено умолкла. Вартасар недружелюбно глядел на меня, молчал и, конечно же, постукивал по височной пластине. И вдруг он спросил:

– Никого другого, кроме вас, нельзя подрядить мне в помощь?

– К сожалению, нет, – ответила я, стараясь не показывать вида, что обиделась. Чем я его так не устраиваю? – Все… Заняты.

– Ладно, пошли, – обадеец поднялся, подхватил свою золотистую «сумочку», прошел мимо меня и зашагал к выходу. Я потащилась за ним.

Мы вышли из отеля, и прибор показал мне место, похожее на мой сегодняшний сон: от порога действительно шла прямая дорожка, по бокам которой навытяжку стояли большущие грибы разных форм. Вартасар уверенно двинулся по этой грибной аллее к темной массе на горизонте, которая, видимо, была морем. Звезда Фаюк стояла, кажется, в зените – я разглядела ее коричневый силуэт даже бесприборным глазом. Было безветренно, влажно и ужасно жарко. Я начала потеть.