— Почему-то, именно с грибами у него получилось, — продолжил призрак. — Другими словами, эти существа способные менять мир усилием воли. Конечно, обычно в пример приводят тех, кто управляет ветром или огнем, но это может любой элементаль. А вот создать копию человека⁈ Вырастить из гриба⁈ Да, такое не под силу даже величайшим чудотворцам из людей. В нас есть огонь, что вложили в нас сыновья Япета, но он далеко не так ярок…

Призрак сокрушенно покачал головой. У местных была своя космогония, с созданием человека и мира. Япет, как бог отец и создатель всего, там упоминался. Остальные боги состояли с ним в разной степени родства, но сам он редко участвовал в действии. Однако, стройного канона не было. Каждый жрец тянул одеяло на себя. Вернее, на своего бога, приписывая ему всякие свершения. Это одна из причин, почему Магн относился к местным верованиям с иронией. Как и все аристократы, предпочитая почитать предков. «Послушай одного жреца, и ты слышал их всех» — говорили всадники друг другу. В храмовых историях только имена богов менялись.

Правда, однажды Культ Императора охамел настолько, что заявил — именно Император создал мир и Древнюю Империю, ну и людей до кучи. Впрочем, может Культ не охамел, а создал системный подход, включив в пантеон тех владык, которых местные еще помнили, в виде архонтов, помощников Императора. Всех, кроме Великой Матери, её Культ почему-то в себя интегрировать не хотел. Из-за этого в долине Караэна экспансия Культа Императора и не удалась. Они хотели убить всех её жрецов, и разрушить храмы. А эта богиня, как я уже успел убедиться лично, не совсем мертва и вполне активна. Видать, смогла организовать оппозицию.

Впрочем, аристократия Караэна все равно демонстративно придерживается своего собственного культа Солнца. Явная калька с имперского культа, только очень хреновая, без глубины. Чисто политический ход, надо полагать.

Рудо начал осторожно подниматься. Сухие кости под ним ломались с громким треском. Я повысил голос и спросил:

— Кто-кто нас создал?

— Ты и этого не знаешь⁈ — возмутился хер-как-его-там. — О, наше обучение грозит затянуться.

Он обернулся на звук. В этот раз точно не игра воображения.

— А зачем владыкам люди? — я хотел его позвать, но так и не вспомнил имени. Пришлось на ходу выдумать новый вопрос.

— Игрушки… Мы для них игрушки, — призрак обернулся обратно ко мне и вытаращил на меня тьму вместо глаз. Ух, до чего у него морда страшная. И грустная. — Вечность бывает очень скучной. Теперь я знаю.

— А какие они, владыки?

— Они очень глупы. Неудивительно, ведь они могут создать из ничего почти все. Они не всемогущи, о нет. Тот же Флоренарис, он ведь не создал настоящих людей. Те люди, что вырастали по его воле, были тупы, не умели говорить, и умирали через пару дней. Да, это хороший пример. Видя, что ничего не получилось, он просто потерял к ним интерес. Владыки как дети, легко теряют интерес к своим игрушкам. И, как дети, бывают очень жестоки, если игрушки перестают их развлекать… Только Япет был мудр и разумен. Только этот владыка заслуживал уважения. И он так глупо и позорно…

Призрак вздохнул. Махнул рукой.

— О чем я? А, о том, что владыки глупы. Они редко понимают последствия своих действий. Те люди, которые вырастают из грибов, ведь так и продолжили появляться. И стали постепенно становиться умнее. Мы изучили этот вопрос. Оказывается, эти грибы… Они соединены между собой. Как будто деревья в лесу, выросшие из одного корня. И этот гриб стал немного разумным. И он продолжает растить все новых зеленых людей, повинуясь воли капризного владыки. С каждым разом у него получается все лучше. Я слышал, зеленокожие уже стали говорить, а некоторые даже овладели искусством менять мир своей волей… Кажется, вы их называете гоблинами?

Что-то похожее я слышал и в своем мире. Забавно. Информация может проникать между мирами?

— Так вот как появились гоблины! — восхищенно протянул я. — А откуда появились демоны?

— Один из владык, Кейн… Мы называли его Кроваворукий, потому что боялись произносить имя, — призрак внимательно посмотрел на Гвену. — Создал себе армию. Он был самый неприятный владыка. Любил, когда страдают. Вместо танцев заставлял своих людей драться насмерть между собой. И пил людскую кровь. Хотя владыкам вообще не нужна еда в нашем понимании, они любят вдыхать дым от жаровен, на которых горят внутренности животных. Это им нравится, но они могут обойтись и без этого. Они не вполне материальны, потому и не чувствуют боли или усталости, и безразличны к комфорту. Сделаешь им каменный стул, и владыка будет сидеть в нем годами. Если, конечно, ему понравится. И ведь ничего у них не затекает… Этого свойства мне очень не хватает… О чем я? Ах, да, Кейн. Кажется, он был безумен. Япет запретил его развлечения. Тогда Кроваворукий нашел себе потаенное место. Складку между мирами. Построил там крепость в виде черепа, похитил людей и превратил их в то, что вы называете демонами. Сделал разных, воинов, шпионов и писцов. Япет пошел на него войной, победил, крепость черепа разрушил, а самого Кейна связал страшными клятвами. Мы их использовали демонов против…

Призрак отвернулся от Гвены. Посмотрел на меня.

— Их всех надо уничтожить. Это плохая компания! Почему ты привел сюда шпиона? Расскажи мне подробно, как она оказалась рядом с тобой!

Морда у него стала жесткая. Щупальца свои распушил.

— Да я даже не знаю, кто это. По дороге приблудилась, — пожал плечами я, и постарался перевести разговор. Это существо легко проваливалось в прошлое, с удовольствием делясь информацией. И явно нарывалось на лесть. Надо спросить что-то умное, одновременно лизнув. Но, как назло, на ум ничего не шло. — А ты, я так понял, великий чудотворец? А расскажи еще о владыках, ты ведь с ними явно сам общался, — и после паузы, я выдавил. — Кому еще, как не такому великому человеку…

Я заткнулся. Не пошли у меня что-то комплименты. Эх, сюда бы Вокулу. Вот этот бы понял что надо сказать.

— Как и ты. Думал, я не увижу на тебе метку Пана? — оскалил пасть призрак.

— Что за метка? Где? — разговор перешел в интересное русло, я даже сделал шажок поближе к призраку. Не сильно близко, чтобы случайно не полоснуть его ножиком, во время своих полосований воздуха. Еще обидится. — Чем это мне грозит?

— Как тавро на скот. Видно лишь зрением духа, таким как моё. Не бойся, ничем. Просто Пан пометил тебя, как свою собственность. Ты видел только его? Он, Эльфийская Сука и Водяной. Неужели выжили только эти трое?

Рудо, наконец, выбрался из кучи костей и встал на ноги. Поднял над головой факел. И, крадучись, стал подбираться ближе.

— Выжили? Разве владыки не бессмертны? Я думал они только этим и отличаются от людей. Этим и способностью менять мир, точнее, — говоря это я шагнул назад, поближе к золотистой сфере. Меня кольнуло холодом, от воспоминания про заднюю часть колена. Пластины брони там перекрывают друг друга, но остается большой зазор. Ткнуть чем-то острым очень трудно, но просунуть туда щупальце тьмы, вполне можно. И я упаду замертво, так же, как Сперат. Я не постеснялся почти прижаться к золотистой сфере. Её щупальца тьмы не просто избегали, ближе чем на метр не подлетали.

— Не заходи за пентаграмму, — ткнул мне под ноги призрак.

Я бросил быстрый взгляд назад. Спагетти из пальцев пришло в движение и аж волнами копошилось. Волны шли в мою сторону. Подбирались. Но не вплотную, золотистой стенки они избегали так же, как дымные щупальца призрака. Пальцы шевелились в метре от меня и нетерпеливо подрагивали, надеясь, что я шагну внутрь сферы. Хм, хорошо что я не бросился реализовывать свой план сразу.

— А я думал, ты меня в ученики берешь, — обиженно протянул я. — А ты сожрать меня хочешь.

— Запомни, смертный, у всех есть свои слабости. У меня их только две. Это учить и питаться от людей, — призрак поднял вверх палец. Призрачный палец был парадоксально человечен. Те вендиката, которых я встретил в этом мире первыми, были больше гротескно извращены внешне и кочепатки у них были уродливыми пародиями на людские руки. А этот прямо идеально скопировал, с маникюром. Компенсирует? Значит, он где-то внутри понимает, во что превратился.