- Саша, найди моего сына! Саша, я умоляю тебя, найди Мирошу! - истошно кричала Оля, вцепившись в меня мертвой хваткой. - Ну почему я и мой сын?! Что мы сделали плохого, за что нам это?! Она была права, во всем была права! Рядом с тобой я в опасности! Всегда буду жить и бояться! Оставь меня, оставь нас! Мы уедем туда, где нас никто не найдёт, а ты живи своей жизнью. И будь счастлив! Только найди моего сына! Саша, если с Мироном что-нибудь случится, я не буду жить! Я наложу на себя руки!

До сих пор не могу понять, откуда в худенькой женщине столько сил. Я не смог сам удержать Ольгу, хорошо, что на помощь пришёл Давид. Лишь вдвоем нам удалось сдержать рыжулю. Стихла она только тогда, когда врач сделал ей укол.

Я сидел около Оли на кровати, обдумывая услышанное. Вопросов пока больше, чем ответов. Мысли есть, и они начали складываться в общую картину. До меня начало доходить, кто эта таинственная "она", которая в мою Котёну поселила страх быть рядом со мной. Да, с этим вопросом и с этой сукой я разберусь, но после того, как найду своего сына.

- Алекс, мы готовы ехать, ждём тебя, - зовет Дава. - Только очень прошу, держи себя в руках. Разговаривать буду я, ты молча слушать.

Киваю другу, но сам понимаю, что моё обещание не стоит ломаного гроша. До поместья похищенного ребёнка мы добираемся быстро. К воротам никто не подходит. Спустя время, появляется тщедушный мужчина. После долгих объяснений и созвонов он все же нас проводит в дом. Обстановка свидетельствует о том, что с деньгами у этих людей проблем нет. К нам выходят три человека - пожилой мужчина и две женщины, судя по сходству, мать и дочь. Хозяева нас боятся. Это видно по их поведению. Немного успокоившись, объясняют, что мальчика похитил его отец. Цель похищения ни деньги, а Алессия - мама Рафаэля.

- Понимаете, он чокнутый русский дагестанец. Никакого покоя от него нет, - с ненавистью в голосе говорит отец девушки. - Дочь нашу силой взял, обрюхатил её. Она ещё совсем девчонкой была. Мы на него в полицию тогда заявили. Глупышка Алессия встала на его защиту. В полиции сказала, что все было по обоюдному согласию. По нашему заявлению его из страны депортировали. Через пять лет он опять приехал. Хочет Алессию и Рафаэля в свой Дагестан забрать. Ни человек, а черт. Единственное мы уверены в том, что он ничего плохого детям не сделает. Поэтому и в полицию сейчас не заявили. Где его искать, не знаем. Если вы найдёте этого сумасшедшего, то будем вам очень благодарны. Мы готовы оплатить ваши услуги.

Выслушав речь отца семейства, обмениваемся телефонами и прощаемся до утра. На следующий день снова встречаемся, чтобы обговорить план, который называем рыбалкой на живца, то есть на Алессию.

Слава всем Богам, что наш план срабатывает, и на пятый день похищения наши люди совместно с полицией задерживают горячего дагестанца.

Похитителя брали стражи закона. Мне до зубного скрежета хотелось сделать из него котлету. Дава держал меня в стороне.

- Алекс, будь благоразумен. Мы, как и он на территории чужой страны находимся. Лишние проблемы не нужны ни тебе, ни Ольге, ни нам. Парня мы нашли. Он жив и здоров. Это главное. С остальным пусть полиция разбирается.

Мир, увидев меня, изумленно вскинул глаза. Проходя мимо отца Рафаэля, Мирон, обернувшись, громко жёстко с ненавистью выкрикнул своему похителю:"Вырасту. Найду тебя. И сделаю то, что ты со мной!"

Когда Мир с перекошенным от боли лицом сел в машину, я подошёл к мужчине узнать, что произошло между ним и моим сыном.

- Хороший у тебя сын. Настоящий растёт мужик. Правильный. Смелый. Мой друг его в машину засунул, потому что твой начал Рафаэля отбивать. И я его не обижал. Парень твой побег устроил. Рафа подбил. Мой то мальчонка слабенький. Потерялись бы ещё. Вот и выпорол я твоего за излишнюю самостоятельность.

После этих слов я не сдержался и со всей ненавистью врезал пару раз горе-папаше в морду, потом схватил его за грудки и прорычал.

- Скажи спасибо, что всего лишь парой ударов отделался. Это за порку моего сына. За слезы моей беременной женщины, за то, что она из-за такого мудака как ты могла лишить себя жизни, тебя убить мало!

Сначала ехали молча. Мирон сидел тихо, насупив брови и поджав губы. Потом хлюпнул носом и расплакался. Я обнял его и потрепал по волосам.

- Ничего, сын, все будет хорошо. Все заживёт. Ты - молодец! Я буду всегда гордиться тобой! Теперь нам по-мужски надо маму пожалеть и поддержать. Ей пришлось тяжелее всех!

Девочки, как вам такой поворот? Или надо было ещё пощекотать нервы нашим слишком правильным героям? Что думаете на этот счёт?

- Милый мой, залечим мы твою попу! Будет как новая, - смазывая ягодицы Мирона, целую спинку моего славного храбреца. - Родной мой, ты настоящий герой. Не каждый взрослый способен на такой поступок. Не каждый может встать на защиту другого человека. Я горжусь тобой! Очень сильно горжусь!

Боже, какая же я сейчас двуличная. Говорю сыну важные для него слова, а сама думаю, пусть будет разумным трусом, сначала помнит о себе и своей безопасности, а потом уже о других. Я ужасно на себя сержусь, но ничего не могу поделать. Внутренне сознаюсь, что мне глубоко безразличны другие дети и тот другой ребенок тоже. Да, я такая эгоистичная мать, меня волнуют только мои, и только их жизни. Мои малыши для меня самое главное! Самое!

В этот момент мои милахи, словно услышав меня, начинают активничать. Чувствую их лёгкие движения, будто бабочки порхают. Поглаживаю животик. Мироша, увидев, кладет руку сверху.

- Мамочка, я всегда буду рядом с тобой, с Мотькой и нашими девочками. Я никому вас в обиду не дам!

Не могу сдержаться и плачу от этих таких простых, но очень важных для меня слов. Господи спасибо тебе, что ты услышал меня, что Алекс смог найти Мирошу, что сын живым и здоровым вернулся домой.

- Не плачь, пожалуйста, не плачь! Тебе нельзя плакать. Я тебя очень люблю, очень! Мы тебя все очень любим! И Саша тоже, он мне сам сказал, когда мы ехали домой. Мам, а ведь это правда, что Алекс наш с Мотей отец?

Не успеваю ответить сыну, как в комнату влетает Матвейка. Последние слова Мира наш проныра слышал.

- А я знал, знал, знал! - кричит мой рыжий неугомонник. - Ты похож на Алекса, и я тоже по похож. Так Лаура говорит. Мирка, мой Мироха, я так забоялся, так забоялся. Даже описался и плакал сильно. И мама плакала. Я тебя никому не отдам, буду защищать.

С этими словами Мотька падает сверху прямо на спину и попу Мирона. Мироша морщится, но терпит стоически.

- Мотя, аккуратнее, пожалуйста, - поднимаю младшего со спины Мирона. - У Мира боевые раны. Ему больно. Надо брата пожалеть.

- Где раны? В него стреляли? - вытаращив глазюки, выпаливает наша рыжая любопытина.

Мир, отодвигая край простыни, показывает рукой на ягодицы. Мотька смотрит с опаской. Охает и корчит губы в слезной гримасе. В его голубых глазах собираются слезы, крупные хрустальные капли падают ровно на попу старшего брата.

- Смотрю, вы время зря не теряете, активно лечите Мирона. Правильно, Матвейка, самое лучшее лечение - это омовение слезами младенца, - шутливо говорит Алекс.

Он так тихо вошёл в комнату, что мы даже не заметили. Мальчики смотрят на него, как на Бога. Я им любуюсь. Саша шикарный мужчина: красив, высок, статен, прекрасно сложен.

Господи, это треш, уставилась на него, как какая-то похотливая самка. Он тоже на меня пристально смотрит, ласкает глазами. От каждого его взгляда меня пронизывают волны возбуждения. Непроизвольно прикусываю губу. Нет, надо отвлечься.

- Так, мальчики, вы пока пообщайтесь с Алексом, а пойду с Лаурой на стол собирать. Мироша, тебе обед сюда принесу.

- Не надо, я сам спущусь к столу. Сидеть я могу, - храбро говорит мой герой.

Алекс продолжает пожирать на меня своими солнечными глазами, в них плещутся янтарные крошки и язычки пламени. У меня дежавю и какое-то наваждение. Смотрю на Сашу, а вижу глаза мужчины из машины. Прошло семь лет, а я все время помню этот случай. Может потому что у Александра такой же цвет радужки. Наши взгляды снова сталкиваются. Мне становится жарко. Пульс учащается. Щеки краснеют. Чувствую как его огонь начинает меня поглощать. Мужчина видит мое смущение и возбуждение. Ему явно это нравится. Улыбается как чеширский кот. Стараюсь как можно быстрее покинуть комнату. Мой уход больше напоминает бегство.