Катарина уже дожидалась нас, с ног до головы одетая в черный шелк, чтобы уберечься от солнечных ожогов.

— Давай быстрее, Кен. Мы почти опаздываем на продажу «Шпигата» с аукциона в офисе Хиро.

— Уже? — растерянно спросил я.

— Писарь Банкер вчера сделала официальное сообщение, когда мы еще были на орбите. Она решила, что это сэкономит время.

— Ясно:

В офисе Хиро сидело около десятка людей. Вел аукцион угловатый парень в черном костюме. Когда мы вошли, он уже начал объяснять правила аукциона.

— Леди, джентльмены и прочие существа! Для подтверждения законности процедуры должно быть зарегистрировано не менее трех участников. Торг начнется с четырех тысяч долларов, эта сумма должна покрыть портовые сборы, судебные сборы и аукционные сборы. Последующие предложения принимаются с шагом пятьсот долларов. Лицо, победившее на аукционе, должно представить деньги наличными или банковский чек на сумму не менее двадцати пяти процентов окончательной цены, а оставшуюся сумму выплатить наличными или представить банковский чек в течение двадцати четырех часов. Победитель аукциона получит полные права на судно и находящийся на нем груз, включая также все долговые обязательства перед экипажем.

Одно из этих долговых обязательств относилось ко мне. Твердобокому было бы лучше получить смертный приговор — банки трех планет владеют его векселями, которые отныне ничем не обеспечены, и, наверное, новость им не очень понравится.

— Регистрация участника аукциона стоит сто долларов, десять долларов стоит место зрителя; указанные суммы пойдут в фонд Адмиралтейства. Я бы попросил всех, кто не зарегистрировался как зритель или участник аукциона, покинуть помещение.

Я повернулся к Катарине:

— Я так понимаю, нам надо идти.

Она накрыла мою руку ладонью в перчатке.

— Нет, я уже вписала вас с Бим. Вам стоит остаться и посмотреть представление.

— Что ж, ладно. Пожалуй, интересно будет посмотреть, кто станет моим новым хозяином.

Я еще ни разу не видел, как продается с аукциона корабль, и поэтому испытывал определенный интерес, кто же пожелает за него торговаться. Я даже чуть было не прослезился — смотреть, как продают наше старое ведро — все равно что присутствовать при конфискации старой бабушкиной фермы за неуплату по закладной.

— Начинаем торги. — Аукционист вдохнул побольше воздуха и застучал молотком: — Четыре тысячи, я слышу четыре тысячи?

Какой-то парень в костюме и с бородой — я его не узнал — поднял один палец.

— Я слышу четыре тысячи, слышу ли я четыре тысячи пятьсот?

— Кто-то и впрямь может на этом заработать, — прошептал я Катарине. — Пшеница в третьем трюме стоит в четыре раза дороже, если только кто-нибудь сообразит, как ее продать.

Аукционист, наверное, увидел чей-то сигнал, потому что я уже поймал, как он говорит:

— Я слышу четыре тысячи пятьсот, слышу ли я пять тысяч? Слышу ли пять тысяч?

Катарина сжала в кулак ту руку, которая была поближе ко мне, она держала ее на уровне живота. Затем она стукнула по кулаку другой рукой так, что ее локоть пришелся мне прямо под ребра. Получилось весьма ощутимо. Я подскочил.

— Мужчина в темно-синем и светло-зеленом, зарегистрированный участник торгов номер три — пять тысяч. Пять тысяч раз:

Оглянувшись, я увидел, как парнишка, от-крывший торги, выскакивает в дверь, бороду он нес в руке. Еще я заметил, что был единственным человеком в зале в темно-синем и светло-зеленом.

— Пять тысяч два: Три. Продано. Судно и его груз проданы участнику под номером три за пять тысяч долларов. Пожалуйста, представьте кассиру наличные или чек. Всем спасибо.

Наградной чек прожигал мне дырку в кармане.

— Поздравляю тебя, Кен, — возликовала Пайпер, (дергая меня за руку.

Я опустил руку в карман и вытащил свой чек.

— Слушай, Бим: Пайпер улыбнулась:

— Чек выписан Адмиралтейством, и аукцион тоже проводило Адмиралтейство.

Рядом со мной сияла Катарина, а я, углядев писаря Банкер, подошел к ней.

— Не знаю, что и сказать, — пробормотал я. Что надо говорить, когда твои друзья так постарались ради твоего блага? Я немного подумал. — За сколько обычно идет такой корабль, как «Шпигат», — две, три сотни тысяч?

Пайпер пожала плечами.

— Около того, — подтвердила Катарина.

— значит, я заключил весьма выгодную сделку. А разве других интересующихся не нашлось?

— Ну, — неопределенно хмыкнула Катарина, — была тут пара людей, но мы с ними поговорили кое о чем.

— Да, — протянул я. — И о чем же?

— Мы указали на несколько очевидных трудностей: обязательства перед экипажем, которые надо выполнять, дыры в трюме, да и решетку новую покупать надо, — перечислила Катарина. Она искоса посмотрела на меня. — Мы с Бим вчера вечером позвонили в пару мест — искали тебе решетку.

— Точно, а еще нужен новый корабельный компьютер и ремонт, которого не проводили последние три года, — прибавил я. — Так что я владею неисправным кораблем и не имею никакой надежды его починить.

— Коротко и ясно, — согласилась Пайпер. — Более или менее.

— Остается надеяться, что в любой момент смогу продать кораблик на металлолом, если не удастся его починить, — объявил я весело. Но внутренний голос возразил: «Да ты скорее дашь отрезать себе левую руку до подмышки». — Думаю, никто не может подсказать, где бы раздобыть деньжат на ремонт? — Мною овладело такое ощущение, какое бывает, когда друзья чисто по-дружески спихнули тебя с трамплина и ты летишь, гадая, а налита ли вода в бассейне.

— Ну, что-нибудь да подвернется, — безмятежно промурлыкала Катарина, подмигивая мне. — Поверь моему слову.

Как я уже говорил — флот имеет свой стиль.

— До похорон Фридо у нас есть еще пара часов. Пошли, отметим покупку, — предложил я, беря Катарину и Пайпер под руки.

— Знаешь, нам лучше заглянуть в посольство Грызунов, — не согласилась Катарина. — Бим переговорила с Чивсом. Завтра прибывает почтовый корабль, а отцу Баки не помешает узнать о нашей встрече с Адольфом в наиболее выгодном для нас свете.

— Хорошая идея. Как часто здесь проходит почтовый корабль?

— Раз в месяц. Он заходит сюда, потом делает крюк к Миру Деннисона, возвращается и идет дальше на Новую Бразилию или на Эсперанцу, в зависимости от расписания, — сообщила Пайпер. — В этот раз приходит «Фокстрот Эхо-7» — Быстрый Эдди.

Я кивнул:

— Я знаком с Быстрым Эдди. Мы наведываемся на одни и те же планеты.

Я открыл перед Катариной дверь, и она тихо ругнулась, выходя на залитую солнцем улицу.

— Сейчас включу затемнение на окнах, — предложила Пайпер, когда мы сели в машину.

— Спасибо, Бим, это очень кстати, — поблагодарила ее Катарина.

— Где же ты все-таки подцепила Маклендона? — поинтересовалась Бим.

— Потом расскажу. Кен еще недостаточно взрослый, чтобы такое слушать.

— Вот будет мне лет девяносто: — фыркнул я.

— Пожалуй, тогда, — кивнула Катарина.

У ворот посольства нас поджидал Чивс, хотите верьте, хотите нет — с зонтиком от солнца.

— Я решил, что вашей даме это понадобится, — объяснил он.

Я внимательно посмотрел на него, но Катарина ничуть не смутилась.!Пликсси*анское посольство внутри было оформлено с большим вкусом, в основном пухлыми креслами времен начала американской истории.

— Его Округлость! — почтительно провозгласил Чивс, приглашая нас в гостиную.

— Друг Кен, друг Катарина, друг Бим, входите же, входите. — Доктор Бобр поднялся из-за низкого, до колена высотой, столика и торжественно пожал нам руки. — Мы с Чивсом как раз обсуждали обозначившиеся перед нами затруднения.

— Напитки для дам и джентльмена? — осведомился Чивс.

— Нам всем вполне подойдет мед и вода, — сделала заказ Катарина.

Одобрительно кивнув, Чивс исчез.

— А где ваши остальные сотрудники? — спросил я.

— Видите ли, на настоящий момент мы с Чивсом остались одни, — весело объявил Бобр. — Первый и второй секретари несколько недель назад затеяли какую-то совсем смешную дуэль — что совершенно противоречит моим взглядам и мудрости Баки; я так и сказал это тому из них, кто остался в живых, когда сажал его на корабль, чтобы отправить обратно к папе. А от слуг пришлось избавиться — я не возражаю, когда они шарят повсюду в поисках штучек, которые мои полубратья могут подбросить, но я всегда настаивал, чтобы одежда после обыска была сложена так же тщательно, как и до него. Замена прибудет только через месяц, а то и через два. А до тех пор нам с Чивсом приходится справляться самим, как умеем.