Уставшие но довольные отправляемся домой.

Дом встречает нас тишиной. Беру Мателара за руку и в ответ на его недоумевающий взгляд озвучиваю:

— Пойдём! Нужно восстановить магический резерв.

Он понимающе улыбается.

Зайдя в свою комнату и закрыв за Мателаром дверь, оборачиваюсь, обвиваю его шею руками и тянусь к губам. Он наклоняется, чтобы мне было удобнее, и целует. Прижимает к себе теснее. Настолько, что чувствую его возбуждение. Моё желание усиливается.

Отстраняюсь и тянусь пальцами к пуговицам рубашки. Мателар подхватывает меня руки и прижимает к себе:

— Не здесь же!

Доносит до дивана, ставит на пол и стягивает с меня платье. Окидывает открывшееся зрелище хозяйским взглядом:

— Ты такая красивая!

Затем притягивает к себе для поцелуя. Пока он расстёгивает рубашку, справляюсь с ремнём его штанов, а затем запускаю руку и обхватываю возбуждённый член. Мателар охает. Избавляется от остатков одежды и опрокидывает меня на диван. Раздвигаю ноги пошире, чтобы ему было удобнее, и вздрагиваю от удовольствия, когда он входит и заполняет меня полностью.

Резко, быстро, немного грубо.

Именно так, как мне сейчас хочется. Кусаю губы, погружаясь в ощущения. Его стоны усиливают наслаждение. Понимание, что ему так же хорошо, как и мне, накатывает резко и доводит меня до пика. Впиваюсь в его плечи пальцами и кончаю.

Мателар пережидает, пока я затихну. Ласково гладит меня по щеке, легко целует в губы, затем продолжает вбиваться, постепенно наращивая темп.

Нега сменяется возбуждением.

Чувствительность возрастает, поэтому когда он прикусывает мочку моего уха, не получается сдержать стон. Чувствую кожей его горячее дыхание. Я словно оголённый нерв. Мателар будто понимает это, отстраняется и ускоряется. Балансирую на грани, когда кажется, что вот-вот, он со стоном кончает. Это становится последней каплей. Скатываюсь в пучину наслаждения. Хорошо настолько, что на глазах выступают слёзы.

Он целует мои глаза:

— Прости! Я сделал тебя больно? Сейчас залечу!

Улыбаюсь:

— Нет! Слишком хорошо.

Он целует меня в нос и укладывается справа от меня:

— Секс после траты большого количества магии — это нечто!

— Бессовестный! — в моём голосе больше веселья, чем упрёка. — Твой магический резерв и так был почти полон! Я всё время за этим следила.

Он укладывает мою голову себе на плечо:

— Почти, но не совсем. И в любом случае избавиться от напряжения было очень кстати. Чувствую себя обновлённым.

Обнимаю его:

— Понимаю. Но тебе нужно попробовать заняться сексом, когда твой резерв будет почти пуст.

— Звучит заманчиво. Я как раз заканчиваю изготавливать мазь от ран и сегодня нужно добавить в неё заживляющее заклинание. К ночи истрачу резерв полностью.

— Хорошо, — не могу перестать улыбаться.

— Ты говорила, что встретишься с родственницами Луаня до ужина. Тебе пора вставать и начинать приводить себя в порядок.

— Отнесёшь меня в душ?

— Если хочешь, могу ещё и вымыть.

Пользоваться его добротой кажется слишком бесстыдным, но я сейчас настолько расслаблена, мне настолько не хочется что-то делать, что устоять перед его щедрым предложением не получается:

— Буду очень благодарна.

Мателар целует меня в макушку, поднимается, подхватывает меня на руки и относит в ванну. Включает водопад, регулирует температуру воды и уточняет:

— Голову мыть?

— Да, — киваю я.

От нежных массирующих движений горячих ладоней, скользящих по моему телу, соски твердеют от возбуждения. Приходится приструнить свой организм и пообещать ему вечером всё наверстать.

Мателар укутывает меня в простыню, целует и улыбается:

— Я, пожалуй, пойду. Если начну помогать с одеждой, моей выдержки может не хватить.

— Хорошо. Встретимся за ужином… Погоди! — спохватываюсь я. — Ты бы мог провести Биане и Намире полную диагностику организма?

— Конечно!

— О!

— Вспомнила, что не просила меня об этом для остальных мужей? Не переживай. Я и сам додумался. Луань здоров как бык, также как и Данрэ. У Рамира накопившаяся усталость. Похоже, раньше он очень много работал. Отпуск для него своевременен. А вот с Амтаном сложнее: у него дефицит некоторых веществ, поэтому я приготовил ему витаминную настойку и слежу, чтобы он её пил каждый день. Через пару недель проведу новую диагностику. У него было ещё несколько проблем, но я уже всё вылечил.

— Спасибо за заботу! Ты такой замечательный!

Пытаюсь его обнять, но он уклоняется:

— Если ты не готова сейчас продолжить то, чем мы занимались, я лучше пойду.

Улыбаюсь:

— Хорошо.

Пока одеваюсь, чувствую, что родственницы Луаня и он сам уже вернулись. Ускоряюсь, чтобы успеть перехватить их во внутреннем дворике.

Вижу презабавное зрелище: у Луаня на спине большой тюк и по мешку в каждой руке. Руки его тёти и сестры тоже заняты, но не настолько основательно. Муж выглядит бесстрастным, как и всегда. Но теперь я знаю, что если он зол, его скулы немного заостряются. Упрямство выражается в едва заметно сведённых бровях. Если испытывает любопытство — левая бровь на долю миллиметра приподнимается. А если же счастлив, как сейчас, его глаза немного прикрыты.

Улыбаюсь:

— Вижу, вы провели время с пользой.

Биана смущается:

— Луань скупал всё, чем мы хоть немного заинтересовались. Пытались объяснить ему, что это перебор, но даже слушать не стал! Вы же знаете, каким он бывает упрямым.

— Знаю, — улыбаюсь я. — Но сегодня он поступил правильно: вы редко выбираетесь в город, поэтому нужно использовать эту возможность по максимуму. Давайте помогу вам донести покупки.

— Не нужно, они тяжёлые… — начинает отказываться тётя.

Я делаю пасс, призывая воздушную магию, и приподнимаю свёртки, облегчая их вес. Про Луаня тоже не забываю. Он бросает на меня взгляд, словно заверяя, что и без этого отлично справлялся и ему не тяжело. Я же улыбаюсь в ответ. Знаю, не сомневаюсь, но мне не сложно тоже.

Сопровождаю гостей в их комнату, а потом интересуюсь:

— Покажете, что купили?

— Конечно! — в глазах Бианы радость.

Знаю, что похвастать покупками, значит увеличить счастье, поэтому восхищаюсь нарядами, тарелками, ожерельем, шкатулкой, благовониями, чаем и всем, что мне показывают. Заодно узнаю, что для Бианы стоимость вещи не играет особой роли, потому что она одинаково радуется и медному кулону с отчеканенным на нём верблюдом, и тончайшему золотистому шёлку. И хвалит она не материалы, а рисунок, цвет, форму. Мне это нравится. Желание погостить в её доме возрастает.

После того как все покупки рассмотрены, улыбаюсь:

— Давайте выпьем чаю и обсудим дела.

— Конечно, госпожа Эриния, — энергично кивает Биана. — Мы хоть сейчас.

— Хорошо. Буду ждать вас через полчаса в саду на втором этаже, — улыбаюсь я тёте и племяннице.

Наверняка им захочется освежиться после многочасовой прогулки.

Когда дверь за мной и Луанем закрывается, он берёт меня за руку, разворачивает к себе и произносит:

— Спасибо!

Касаюсь его щеки губами:

— Они теперь и моя семья тоже. Не нужно меня благодарить… Встретимся в саду.

— Хорошо.

Муж отправляется в свою комнату, я же по татуировке определяю, что Данрэ на кухне, и поднимаюсь к нему.

Он перекладывает начинку в основу для пирога. Увидев меня, улыбается:

— Что-то нужно?

Хмурюсь:

— Ты почти всё время проводишь здесь. Мне из-за этого неловко: словно я вышла за тебя ради выгоды.

Данрэ откладывает ложку, выходит из-за стола и прижимает меня к себе:

— Мне приятно, что ты обо мне беспокоишься. Но мне действительно нравится готовить. А теперь, когда могу выбирать любые продукты и любые рецепты, мне нравится заниматься этим ещё сильнее. Не переживай. Я помню, что могу заказывать еду в любом ресторане или в любой харчевне. Я не принуждаю себя.