— Подожди… — резко обернувшись, я посмотрела в заднее окно. Мы как раз проезжали по центральной улице этого городка. — Это же мой автобус! Останови машину.

— Уверена? — Картер тоже бросил взгляд назад, но внедорожник все же остановил. Припарковал его около тротуара.

— Да. Номера те же, — я тут же выскочила на улицу и под дождем побежала к автобусу, убеждаясь в том, что это точно он. Даже наклейки на стеклах какие же. Оказывается, этот день может быть не окончательно ужасным.

Но, подбежав поближе я поняла, что автобус пуст. А, когда я нашла водителя, узнала, что не просто так он остановился в этом городе.

Как оказалось, автобус поломался и он, отпустив пассажиров, вернул им деньги. И теперь, увидев меня, наконец-то понял, чьи еще вещи оставались.

Конечно, хорошо, что я смогла вернуть чемодан и сумку, но, учитывая то, что автобус поломался, доехать на нем до нужного города, я не смогу.

— Пошли, — Картер взял мои вещи и положил их в багажник. А ведь я уже понадеялась, что на этом моменте мы разойдемся.

Еще, как оказалось, свободные номера в гостинице было не так просто найти. Лишь спустя час мы нашли отель, в котором оставалась пара доступных мест.

Когда мы заселялись, альфа хотел заплатить за меня. Понятное дело, что для него эта сума не просто крошечная, а скорее даже вообще незаметная, но я предпочла сама за себя заплатить. После этого я, еле волоча ноги, поплелась в свой номер. Закрылась, приняла душ, переоделась и упала на кровать.

Самое время отключиться и проспать до самого утра, но я и этого не могла сделать.

Все думала про Картера, Кэли, а еще про эти чертовы анализы. Решила, что пойду в больницу, как только мы приедем в тот город, в котором проходят сборы и из-за этого решила позвонить тете.

Некогда она работала в той больнице, в которой я проходила этот тест и я хотела узнать, как можно перетянуть его результат в свою медицинскую карту. Обычно этого не делали. Просто статуса «бета» хватало, чтобы было ясно, что тест показал ноль процентов, но, чтобы не возникало лишних вопросов, я хотела перетянуть его.

Несмотря на позднее время тетя ответила почти сразу:

— Да, милая. Ну наконец-то ты вспомнила про меня и решила позвонить, — услышав теплый и родной голос Миранды, я даже немного успокоилась. Из всей семьи у меня с ней были самые лучшие отношения. Даже ближе, чем с мамой. Но она никогда не называла меня «Селеной». Использовала или «милая» или мое старое имя. Так она показывала, что до сих пор не признавала моего отчима моим отцом. Но я не была против. Почти все мои прошлые друзья, с которыми я познакомилась еще до смены имени, все никак не могли привыкнуть именно к «Селене». Хоть уже теперь, после поступления в университет, я с ними почти не виделась.

— Мы же разговаривали на прошлой неделе, — я легла на кровать и посмотрела на потолок. Тогда я звонила Миранде, чтобы поздравить с днем рождения ее старшего сына. Ему сейчас было двенадцать.

— А когда-то мы виделись каждый день. Скучаю по тем временам.

— Поверь, я тоже. Ты же меня до сих пор не научила печь мясные пироги.

— Приедешь на каникулы и обязательно научу. Заодно нормально расскажешь, как у тебя дела в университете. А то по телефону нормально не поговоришь. Кстати… сейчас достаточно поздно. ТЫ просто так звонишь или что-то случилось?

— Случилось, — я перевернулась на живот. — Ты случайно не знаешь, как перевести результаты теста на омегу в медицинскую карту? Кажется, для этого нужно идти на прием к врачу? А без этого никак?

— А зачем тебе это?

— Хочу сделать кое-какие анализы и так будет проще.

— Да тебе не нужно ничего переводить. У тебя по карте и без уточнений ясно, что тест показал ноль процентов. А что за анализы? У тебя что-то со здоровьем?

— Нет. Просто нужно кое-что уточнить и мне правда нужно перевести результат в карту.

— Милая, не нужно этого делать, — Миранда это произнесла с нажимом. — Это тяжелая процедура и во время нее у тебя может что-то случиться с картой. И потом это будет не исправить. Лучше расскажи, что именно тебе нужно и, может, я смогу помочь.

Некоторое время я сомневалась. Не особо хоть кому-то хотела рассказывать о том, что произошло в больнице, но Миранде можно было довериться. Да и мне, наверное, следовало выговориться.

— Понимаешь, я сегодня в больнице сдавала анализы и они показали, что я омега. Представляешь? — я фыркнула. — Такая ересь. При чем, как я поняла, у меня уже типа пошли какие-то фазы пробуждения, которые и появились в результатах. Но, как мне там сказали, само пробуждение должно скоро произойти. Вот я и хочу пройти повторное обследование в больнице, чтобы развеять эту чушь.

Я думала, что Миранда сейчас рассмеется, но в динамике слышалась только тишина. И, кажется, что-то хрустнуло.

— Анализы показали, что ты омега? — нервно переспросила она.

— Да. Но не говори, что ты это всерьез приняла, — я села на кровати, не понимая реакцию тети. — Тест показал ноль процентов. А они не ошибаются.

Вновь повисла тишина, во время которой Миранда несколько раз судорожно выдохнула.

— Милая, понимаешь… Твой тест показал не совсем ноль, — произнесла она, запнувшись.

— О чем ты? — наверное, у меня уже мозг начал плавиться, так как я не могла уловить логику услышанного. Я видела результат теста. И не могла понять, как ноль мог быть «не совсем нулем».

— Помнишь… как ты нервничала перед тестом? — спросила она. Да, я помнила. Неделю перед ним жила у Миранды и мы каждый день подолгу разговаривали. — У тебя были планы и цели и ты переживала, что что-то их может нарушить.

У нас тогда разговоры были не только про тест. В сокровенных разговорах я признавалась, что вообще хотела быть человеком, но хотя бы бете это было более-менее доступно. А вот альфам уже нет. Омегам — тем более.

— Ну и когда ты проходила тест на омегу… на самом деле он показал не ноль, а один процент, — продолжила Миранда еще более встревожено. — Всего лишь один. Беты с таким показателем никогда не пробуждались, как омеги, но правительство бы забрало тебя под попечительство. И ты бы не смогла поступить. Твои планы были бы нарушены и я…

— Мира, какой один процент? Я видела результат и там… — мне даже говорить было трудно и я все ждала, когда тетя скажет, что все это шутка, но она произнесла то, что было хуже выстрела в голову:

— Я поменяла результат.

На этот раз уже у меня не нашлось, что сказать. Как и у Миранды. Мы вдвоем молчали, но даже в этой тишине ощущался подкатывающий ад.

— Ты ведь это не серьезно? — спросила, поднимаясь на ноги и до боли сжимая телефон. — Подменить тест невозможно. У тебя не могло получиться.

— Это было не просто, но я тогда, кое-что сделала… Боже, что теперь будет?

Нас двоих посадят в тюрьму. Во всяком случае, Миранду точно. Или будет еще что-то хуже, ведь одно дело совершать махинации с тестами, другое — скрывать омегу.

— Я сейчас приеду, — сказала, забрасывая в чемодан те вещи, которые уже успела достать.

— Я… Я жду тебя. Нужно срочно сделать еще тест. Может… не все так плохо.

Буквально пара фраз и я, отключив звонок, уже с вещами вышла из номера.

На улице ночь и ливень, но уже это не казалось критичным. Совершенно. Вот только, хотелось кричать и реветь. Ну почему в моей жизни все вот так?

Я нашла такси и села в него. Дорога до вокзала будет стоит бешенных денег, но и это уже казалось мелочью. Меня вообще трясло и я не поняла того, как уже оказалась в поезде. Лишь спустя часть дороги, почти под утро, осознала, что на телефоне множество пропущенных. Около тридцати с неизвестного номера. И сообщения от него же. Я открыла лишь одно, самое первое:

«Где ты, Джонс? Я тебя везде ищу»

Это явно был Картер. И я только сейчас поняла, что не предупредила его о том, что ухожу. Но и сейчас этого не сделала.

После утра появилось множество пропущенных от Клейна, от чего сердце рухнуло вниз. Он и Картер звонили беспрерывно, а я ответить не могла. Вскоре выключила телефон. Абсолютно для всех растворилась.