Официальная церемония передачи колоний состоялась в Новоархангельске 6(18) октября 1867 г. Была ли «историческая виртуальность», по которой этого удалось бы избежать?

Пожалуй…

4 апреля 1866 г. в Александра II стрелял член тайного революционного кружка Каракозов. Человек, как явствует из материалов расследования, определенно с психическими отклонениями, но револьвер у него был самый настоящий. Сорвалось. То ли и в самом деле стрелка толкнул под руку оказавшийся рядом мещанин Комиссаров, то ли Каракозов владел оружием скверно. Не в том дело.

Окажись эти выстрелы меткими, не исключено, Русская Америка осталась бы русской. И уж, безусловно, не произошло бы кровопролитной, разорительной и напрасной русско-турецкой войны — потому что государь Александр III, надо отдать ему должное, совершенно не покупался на заклинания о «стенающих под турецким игом братьях-славянах» — а кроме того, абсолютно не склонен был во внешней политике исходить из «дружбы» иностранных держав и искать их «расположения». Известно его изречение, что друзей у России только двое, ее армия и флот. В этом он пошел в великого деда Николая I, жестокого прагматика.

В реальной истории Александр III, едва став императором, разогнал отцовских министров, едва ли не первым — маразматика Горчакова. Он мог так поступить и оказавшись самодержцем в 1866 году. Одним из приближенных к нему людей стал издатель «Московских ведомостей» Катков, а главным советником — Победоносцев. Эти люди образцом для подражания считали как раз времена Николая I. Так что в «параллельной Вселенной» Аляска могла и остаться русской…

В реальности ее, увы, продали. К чему это привело, лучше всего показывает отрывок из книги врача-полярника Старока-домского, изданной до революции…

«Особенно тревожным было положение на самом крае русской земли — на Чукотке и Камчатке. Здесь бесконтрольно бесчинствовали иноземные, главным образом американские, торговцы-хищники. Еще в середине прошлого века американские зверобои проникли в воды Берингова и Чукотского морей. Они беспощадно истребляли китов, моржей, котиков, завязывали грабительскую меновую торговлю с чукчами и эскимосами. После покупки у России Аляски эта новая американская колония стала базой контрабандной торговли с русским Дальним Востоком. Не было такой подлости, какую бы не использовали предприимчивые иноземцы, чтобы грабить коренное население. Они спаивали чукчей и камчадалов, выменивали драгоценную пушнину на безделушки, сбывали бросовые товары, совершали набеги на лежбища морского зверя, увозили женщин из стойбищ. Пользуясь беззащитностью далекой русской окраины, американские фирмы начали организовывать на чукотском берегу и даже в тундре свои торговые фактории, немногочисленных русских торговцев превращали в свою агентуру Вместе с тем, действуя через подставных лиц, аляскинским синдикатам удалось получить монопольное право на эксплуатацию горных богатств Чукотки. Сюда хлынули толпы золотоискателей и всякий сброд любителей легкой наживы. По существу, Чукотка и другие дальневосточные окраины были на грани захвата полного их иноземными хищниками и отторжения от России».

Как ты к большевикам ни относись, а именно они со всем вышеописанным и покончили.

Еще об американцах. Конечно, можно сколь угодно долго с пеной у рта проклинать того же Монро, автора получившей его имя доктрины. А можно посмотреть на проблему под другим углом: отдать дань уважения человеку, который строил планы процветания своей страны на десятки лет вперед — когда, между прочим, США были маленькой державочкой, прилепившейся к Атлантическому побережью. И Монро, и Сьюард, и Гвин умели заглядывать в будущее — в отличие от нашего Александра II и его министров: умели просчитывать на много ходов вперед, грамотно и деловито конструируя сверхдержаву. Не ругать их нужно, а завидовать американцам, чьи лидеры оказались на голову выше последних Романовых…

Русский флаг был спущен в Америке навсегда.

Чтобы проследить, как беднела отечественная историческая память, я не в первый уж раз выложил на стол три солидных издания.

1. Трехтомный «Настольный словарь для справок по всем отраслям знания». (Санкт-Петербург, 1864).

2. Трехтомный «Энциклопедический словарь» под редакцией доктора философии М. М. Филиппова, редактора журнала «Научное обозрение» (Москва, 1901).

3. Энциклопедический словарь Ф. Павленкова (Санкт-Петербург, 1910).

«Настольный словарь» о Шелихове: «Оказал большие услуги в распространении русского владычества и промышленности у северо-западных берегов Америки, упрочил за Россиею новооткрытые в 1788 г. штурманом его, Прибыловым, острова, названные именем последнего, о. Кадьяк, выстроил укрепления на Афгане и при Кенайской губе».

«Настольный словарь» о Баранове: «Коллежский советник, первый главный правитель русских северо-западных американских колоний, род. в 1746 г. в Каргополе, ум. 1819 на корабле близ Явы, вел торговлю в Вост. Сибири и, по приглашению Ше-лихова, 1790, отправился в Америку: 1796 — основал селение в Якутске (несомненная ошибка корректора, не в Якутске, аъЯку-тате. — А. Б.): 1799 — занял о. Ситху, часть берега Нового Альбиона и содействовал развитию промышленности и торговли се-веро-американских колоний до самого 1818-го».

Как видим, о заслугах еще помнили. Идем дальше.

Словарь 1901 г. о Шелихове: «С 1777 г. занимался исследованием Алеутских и Курильских островов и упрочил за Россией открытые его штурманом Прибыловым острова».

И это — все\ Да вдобавок Шелихова вместо его честного имени Григорий почему-то назвали Дмитрием… О Баранове ничего нет вообще. Упоминается только об «острове Баранова» у берегов Аляски — без уточнения, в чью честь остров назван…

Но венец интеллигентского беспамятства — толстенный словарь Павленкова. Либералом господин Павленков был изрядным, в молодости ненадолго в ссылку угодил за издание собрания сочинений Писарева — очередной бледной поганки российской словесности. И словарь составил под стать собственным мозго-блудствам…

Заметка о Шелихове один к одному повторяет ту, что напечатана в словаре 1901 г. — хорошо еще, что здесь Шелихов не Дмитрием назван, а именно что Григорием. Пять строчек мелким шрифтом. Зато на этой же странице вчетверо больше места отведено писателю и публицисту Шелгунову — помнит кто-нибудь такого? Но в том-то и суть, что означенный Шелгунов неоднократно «высылаем был по политическим делам из Петербурга», а значит, мятущейся интеллигентской натуре Павленкова был не в пример ближе, нежели Шелихов, которого самодержцы российские не то что не ссылали, а еще медалями награждали, серебряные шпаги дарили, в дворянство возводили…

Ровно столько же места, сколько великому Шелихову, Павленков отводит немецкому врачу Швенингеру, открывшему санаторий для лечения тучности и некоему Шевалье, «прославившемуся карикатурами из парижской жизни». Интересна постановка вопроса: французский рисовальщик карикатурами «прославился», а вот Шелихов всего лишь «занимался исследованиями». Пояснит кто-нибудь этого самого Шевалье, кроме узких специалистов?

Переходим к букве «Б». Черт знает какой шушеры на эту букву напихал в свою томину Павленков! Арман Барбес, французский революционер-социалист (ну еще бы!), померший аж в 1870 г. и наверняка забытый во времена Павленкова и в самой Франции. Некий германский артист Барнай. Столь же прочно забытый французский политик Бародэ, «в 1870 г. провозгласивший республику в Лионе» (судя по тому, что в серьезных исторических трудах об этой республике не упоминается, дело было то ли спьяну, то ли в период весеннего обострения). Батуев, «председатель Вятской земской управы». Французский писатель Бюлоз — помнит кто-нибудь? Еще один французский социалист с символической фамилией Базар. И наконец, французский писатель Бело, «автор множества порнографических романов»…