— Как ваше самочувствие? — осторожно подошла к учительскому столу, мужчина стащил с себя очки и поднялся на ноги.
— Всё хорошо, Антонина, вам нечего переживать, — говорил со мной формально. Какие сейчас формальности? Я же переживала за него. Да и мне, показалось, что между нами совсем другая атмосфера летала в воздухе. Или он на меня всё-таки обиделся?
— Уверены? Могу ли я как-то загладить свою вину? Может вам купить мороженого? — предложила мужчине, который явно был удивлен моим словам и, не сдержавшись, засмеялся. А когда он заразительно смеялся на весь класс, я растерялась.
— Вы чего? Я же на полном серьёзе, — пробурчала я, покраснев. Мои щеки вспыхнули. Что со мной происходит?
— Знаешь, Тонечка, — ласково назвал моё имя, затем я нервно сглотнула. С ума сойти, как это сжимает внутренности. Опять колотить начинает. И теперь, когда он подходит ко мне, оскорбительно близко, я стою, не шевелясь и не дыша, чтобы не спугнуть его. Как будто одеревенела. — Я бы не отказался от кофе, — он склонился надо мной, и я попыталась сдержать дрожь в руках. А ведь я даже не напугана.
— Хорошо, — соглашаюсь с учителем, глупо кивая головой.
— После четвертого урока не составишь мне компанию? — спрашивает у меня, а я продолжаю как кукла-неваляшка соглашаться с ним. — И я точно не буду держать на тебя зла, — обворожительно улыбается мне, и меня спасает звонок на урок. — Жду вас в столовой! — говорит мне вслед, когда же я торопливо покидаю класс. Вот это номер! Пить кофе на пару с Зайцевым? Да, его фан-клуб меня порвет на британский флаг, это в лучшем случае. Хоть он и зануда с большой дороги, а может уже и с малой, судя по его скелетам в шкафу, то среди школьниц находились влюбленные дурочки.
— Ты где была? — в классе меня встретила Валя, что обхватила мои плечи. — Что нужно было от тебя Никите Владимировичу? — интересовалась одноклассница, но её успешно перебила Варвара Николаевна.
— Что здесь происходит? Прошу вас занять свои места! — строго заверила нас физичка, хотя по её тотемному состоянию нужно было быть истеричкой. Как такой злой тётке позволили работать с детьми? Вообще не понимаю.
Конечно, нам с Валей жизнь была дорога и мы с ней сели вместе, но попытки пытать меня у неё не закончились. Пришлось отпираться, как можно убедительней.
— Понятно, значит в прошлый раз ты подбила ему чашку с кофе, — выслушав меня, прокомментировала девушка, я же зыркнула на Вадима, тот подтвердил. Как хорошо, что тогда Синицын толкнул меня, и кофе, который пил Никита Владимирович, вылился. Вот и алиби. — А я думала, у вас роман, — хохотнула девушка с распущенными волосами, они волнами спадали на плечи. Как же всё-таки часто она меняет прически.
— Сплюнь, — к разговору присоединился Вадим. — Это же извращения. Фу, — скривился парень, как будто съел целый лимон.
— Ничего не понимаешь, это канон! — подняла зачем-то мизинец вверх.
— Ка… что? — непонимающе почесал рыжую шевелюру.
— Не "ка… что", а канон! Эта некая традиция, ты что, на Фикбуке не сидел никогда? — покосилась на одноклассника, но по его виду было понятно, что он явно не в курсе был, и понятие не имел что такое «фанфики». Мне же посчастливилось там сидеть и даже писать ориджиналы, правда потом я забросила, ибо никому не были интересны СЛР, всем нужен фэндом и фентэзи.
— Фекебуке? — Вадим точно пытался выговорить, но он не сталкивался с этим никогда.
— Забей, — махнула та рукой. — Тоня, ты хоть знаешь, что такое «фанфики»?
— Знаю, — ответила ей, тяжело вздохнув. — Но это бред, такого просто-напросто не бывает!
— Ну не скажи, — захихикала девушка. — В жизни, как и в вымышленных историях, — бывает всё. Скажи, разве Никита Владимирович тебе не нравится? — неожиданно спросила у меня. — Или ты не изменяешь Лютому? — толкнула локтем мне в ребро.
— Кому? — возгласила на весь коридор я, при этом по-дурацки засмущалась. Она просто не понимала, что несла бред. Лютый вообще не в моем вкусе. Как и Зайцев. Что за абсурд?
— Девочки, — непонимающе почесал голову. — Я вас не понимаю…
— Не заморачивайся, Вадим, пошли лучше на урок, — подхватила под руку парня, который даже сопротивляться не стал, и послушно последовал за Валентиной. Как Громова могла так запросто брать парня под руки? Её это даже не смущало нисколько?
Представила в своей голове, как я беру под руку Самурая, а под другую руку Лютого. Останавливаюсь в коридоре и начинаю дико хохотать. Нет, это нереально. Вообще невозможно.
Одноклассники покосились на меня, явно посчитав меня сумасшедшей. Смеется без причины. Дело явно нечистое.
Как только закончился четвертый урок, я долго размышляла: идти мне или нет, но Валентина настояла на том, чтобы блеском накрасила губы. Это вообще было не в моем стиле, но одноклассница была настойчивой. Вадим, не понимая женской психологии, скептически наблюдал за нами.
— Нет, девчонки всё же странные существа, — вздохнул рыжеволосый, провожая взглядом. А я шла и как ненормальная нервничала. Зачем я накрасила губы? К чему всё это? И почему не могу скрыть дрожь? Оставаться наедине с мужчиной мне ранее не доводилось. Нет, конечно, в столовой мы будем не одни, но обстановка такая. Только он, я и кофе. Всего этого не произошло, если бы я не попросила Лютого толкнуть Никиту Владимировича. И сейчас, когда я стою напротив него, и вижу его улыбку, хочется позорно сбежать. Что за чёрт?
15
Либо его младенцем роняли вниз головой, либо он и впрямь не дружил с головой. Учитель поднялся с места и выдвинул мне стул. У меня от такого джентльменского жеста чуть не выскочило из груди сердце. Присев напротив мужчины, я не смогла смотреть ему в глаза, и пыталась приглядываться к мелочам, что окружали меня. Со стен слезла краска, а ещё столы здесь держались на соплях. Ремонт, значит, сделали везде, но только не в столовой, конечно.
— Антонина! — обратился ко мне учитель, затем я вздрогнула и всё же посмотрела на мужчину. — С чем будешь кофе? — видимо, он уже об этом спрашивал, а я ушла в себя.
— С чем? С сахаром, — выпалила подобное, а потом он, слабо хихикнув, закрыл рукой рот.
— Ты такая забавная. Прости, пожалуйста, — встал на ноги. — Ты хоть не на диете? — остановился у меня, посмотрев сверху вниз. Ему что, тоже моя фигура не нравится? Они с Лютым спелись что-ли?
— Не поняла, — заметно возмутилась, посмотрев на учителя.
— Кому не купишь булочку, все на диете, — пояснил он, и потом я расслабила губы, улыбнувшись. Вот же я глупая, не все же такие чокнутые, как Лютый.
— Нет, если можно, то мне шоколадный круассан, — ответила ему, после он ушел, а меня прожигали взглядом. Девицы из параллели, надеюсь они не будут выяснять отношения, ибо мне это нафиг не нужно. Я не боюсь их, просто если они зачинят драку, я стоять в стороне не буду. Никому не дам себя в обиду, мне хватает отцовских унижений.
— Шоколадного круассана не было, я взял булочку с шоколадными крошками. Они свежие, — стоял с подносом учитель, подмигнув мне. — Забыл спросить про кофе, взял тебе какао. Ничего?
— Ой, Никита Владимирович, это ведь с меня кофе было, — виновато произнесла я, когда же тот уже сел напротив.
— Мы не обсуждали, кто угощает, — выпалил он. Вот же хитрюга, хочет, чтобы я у него в долгу осталась, мол вдвойне чувствовала себя мерзавкой. Ладно, я придумаю что-то для него. — Скажи, Тоня, почему ты гуляешь по таким сомнительным местам? Об этом знает кто-то?
— Только брат, — отпила немного какао. Горячее, блин. — Об этом никому не нужно знать, хорошо?
— Как о том, чем я занимаюсь вне школы? — подпер подбородок, разглядывая меня, чем и начал смущать.
— Я не глупая, Никита Владимирович, никому не говорила про вас, — отводила от мужчины глаза.
— Спасибо за понимание. Зарплата у учителей не очень, приходится как-то выживать, — как будто перед судом, отчитывался тот. — Мне по наследству достались долги, нужно как-то гасить их.
— Понимаю, конечно, — с неким сочувствием глядела на него. Сейчас он не казался таким крепким и страшным учителем, а больше походил на человека, который сломлен. Как мало мы знаем о тех, кого ненавидим. От таких мыслей и кусок в горло лезть не стал. — Простите за личный вопрос, — заранее извинилась за некорректный вопрос. — Вы говорили, у вас тоже нет мамы?
