— Слышала, я заеду за вами. Сколько у тебя сегодня уроков? — спрашивает, видимо не первый раз, про количество уроков, ибо голос его слегка раздражен. Он ненавидит, когда его не слушают. Я молча показываю семь пальцев. — Хорошо, будьте на связи, — оглядывается уже на Вику. Когда сестра успела присесть в машину? Кажется, я здорово ушла в себя. Со мной такое впервые.
Отец заводит машину, и мы, пристегнувшись с сестрой, сидим молча. Папа не любил, когда во время поездки кто-то говорил. Зато любил слушать музыку, и сделал магнитолу громче, когда услышал любимую песню «Би-2 — Нашла коса на камень». Удивительный факт, папа раньше слушал её, когда ругался с мамой, а потом напивался и стоял перед ней на коленях. Тогда он даже проронил слёзы, держал её крепко и целовал руки. Мне было семь лет, когда наблюдала за этой картиной. Мы жили тогда в той квартире, где сейчас хозяйничает Стас. У нас не было много денег, а потом, в один миг, его подменили. И больше он не извинялся, и больше не стоял на коленях. Его словно поломали, или он перерос? Стал тем, кем сейчас и является. Начал распускать руки, выжил собственного сына по той причине, что он не хотел поступать на юриста, и сейчас, по всей видимости, надеялся на меня. Но я тоже не из робкого десятка, и сдаваться не собираюсь, а предавать саму себя и подавно. Пускай хоть что делает, я подыграю, мне несложно, но ломать себя не собираюсь. Так что пошел он нафиг, меня никто не жалеет, и я становиться мать Терезой не собираюсь.
Виктория молча сидела в наушниках, прикрыв глаза, и наслаждалась любимой музыкой, а я, как вызвавшаяся ехать впереди, терпела ужасную громкость, ибо папа сделал музыку громче, однако на музыке я долго зацикливаться не стала, ибо увидела на трассе мотоцикл, что перегнал папину машину, торопливо открыло окно и выглянула. Моя резинка сползла вниз и упала где-то на трассе, но я восторженно смотрела за человеком на темном мотоцикле. Словно нас перегнал Лютый и мы гнались за ним.
— Антонина, чёрт возьми, ты что делаешь? — взволнованно закричал отец, но я высунула руки, ибо мои локоны обвивал ветер. У меня было сумасшедшее настроение. В последнее время мотоциклы меня почему-то начали радовать. — Выпадешь же! — схватил меня за кофту папа. Мне было весело, чёрт подери. Мне никогда так классно не было.
— Сестра! — взволнованно теперь возгласила Виктория. Чтобы никого не сводить с ума, я снова засунула в машину голову и начала закрывать окно.
— Ты меня что — специально до инфаркта доводишь? — спросил раздраженно отец, сделав музыку потише. — Что у тебя с головой?
Вопрос поставлен неверно: кто в моей голове?
— Папа, я хочу мотоцикл! — выдала восторженно я, затем тот испуганно спрятал глаза.
— Не придумывай, — голос отца стал тихим. Раньше не замечала у него таких эмоций. — Это чертовски опасно, к тому же для девчонок! — заверил меня тот, но я его уже не слушала, а провожала мотоциклиста. Однажды я прокачусь на такой штуке. Обязательно!
До школы нас подбросил отец, и, не попрощавшись ни с кем из нас, уехал.
— Тонь, ты же пошутила насчёт мотоцикла? — заволновалась девчонка, схватив меня за рукав. — Это так опасно же!
— Ты чего это? Твой парень классно гоняет на мотоцикле, ты чего забоялась-то? Попросим его, он меня научит, — совершенно спокойно выдала я, при этом улыбнулась ей. Однако, Виктория чуть дар речи не потеряла от моей нахальности.
— Откуда тебе об этом известно? Майк только недавно приобрел мотоцикл, — недоверчиво посмотрела на меня сестра, и тогда я пожалела о сказанном. О чёрт, если она узнает, что он любитель ночной жизни, то родит раньше срока. Скорее всего он её пока не посвятил в своё опасное увлечение.
Что ей на это ответить, не знала, но к моему счастью, в меня кто-то врезался. Носился какой-то первоклашка.
— Смотри, куда идешь, мелочь пузатая! — пригрозила кулаком мальчишке. — Ишь какие борзые пошли дети. Посмотри на них только, не смей воспитывать своего ребёнка таким, — отвлекла Викторию и, к счастью, прозвенел звонок.
— Я пойду, сейчас лабораторная по биологии, — тяжело вздохнула сестра, но я на урок спешить не стала. Сейчас у нас было окно. И поэтому я быстренько вытащила свой мобильный. Недалеко от школы был дом брата, мне нужно забрать шлем. Как можно скорее, другого шанса у меня не будет.
14
— Зачем тебе понадобился шлем? — пошел за мной Стас, когда я бесцеремонно, прям в обуви, ворвалась в квартиру.
— Хочу вернуть его владельцу, — только и ответила ему на это, Муся увязалась за мной, и не могла успокоиться от радости. Я по ней тоже соскучилась.
— Лютому? Ты с ума сошла? — возмутился брат. — Тогда на аэродроме его поступок показался тебе не подозрительным? — спрашивал у меня Стас, я лишь пожала плечами.
— Какой поступок? — как ни в чем не бывало спросила. — Его дисквалифицировали из-за меня. Мне нужно попросить у него прощение.
— Ты точно наглухо отбитая, — покрутил у виска пальцем. — Он чуть Самурая не прихлопнул, а ты перед ним стелиться собираешься, — после этих слов я последовала примеру Лютого и запустила в брата шлемом. Стас, не дурак, поймал его. — Ты чего это? — нервно сглотнул.
— Придурок, ты каким образом отдавать деньги ему собрался? — приблизилась к брату, прижав к стене. Под моим уничтожающим взглядом, сжался. — Что в твоем понимании «стелиться»? Ты же слышал, что он не собирается со мной что-то делать… Его слово закон!
— С каких пор ты с полной уверенностью можешь утверждать за незнакомцев? Он тебя чуть не сбил, меня толкнул на пару со своим неприятелем Самураем. Я бы такому типу не доверял.
— Знаешь, я сама разберусь: кому доверять, а кому нет. В отличии от нашего папаши, он вызывает хоть какое-то доверие.
Почему я хотела оправдать Лютого перед братом? Зачем мне нужно было это?
Знала бы я на все вопросы ответы, то, возможно, не лезла на рожон и не ждала боя с Лютым.
О ссоре с отцом рассказывать брату не стала, он и так переживал стресс из-за Лютого, а если узнает, что меня наказали, то напрочь набьет отцу морду. А мне этого не нужно было.
Чёрный, большой пакет из «КБ» пришел мне на помощь, в нём я спрятала шлем в виде черепа. Задерживаться у Стаса не стала, ибо, если до отца дойдет, что я прогуляла ещё и сегодняшний день, то мой домашний арест мог продлиться до пожизненного заключения в своей комнате.
К началу второго урока всё же получилось прийти, а вот спрятать шлем, конечно же, мне пришлось у уборщицы, подмазавшись шоколадкой. Тёте Зое было всё равно, что могла переносить обычная старшеклассница, пусть там ядерное оружие, главное в руках у неё вкусная шоколадка с орехами и обещание «вытряхивать обувь после грязи».
Валентина с Вадимом, на удивление, сдружились и сидели сейчас вместе за партой, что-то разглядывая в телефоне. Учитель задерживался. Для наших преподавателей это стало некой традицией.
— Что интересного смотрите? — спросила у рыжеволосой парочки, а они мне развернули телефон. На ютубе глядели, как кто-то играл в КС, и красноречиво ругался не самыми красивыми словами. Я закатила глаза. Такое мне было точно не интересно.
В класс вошел наш классный руководитель, и я, увидев Никиту Владимировича в полном здравие, обрадовалась и облегченно вздохнула. Слава богу у него нет на лице царапин. Как обычно свитер с горлом и строгие штаны, привычные очки, только из необычного был его пристальный взгляд, устремленный на меня. Как я успела отметить раннее, у него были карие глаза, которые спрятать из-под очков у него не получалось, зализаны назад темные волосы. Он, как истинный аристократ, держал учебник с историей и объяснял новую тему. Валька и Вадим его не слушали, ибо продолжили смотреть свои стрелялки, пряча телефон под парту. Мне кажется Никита Владимирович заметил это, но не стал делать акцент, а устремленно бормотал тему урока.
Когда закончилась история, я попросила Валю и Вадима не ждать меня. Мне хотелось поговорить с Никитой Владимировичем. И когда последняя моя одноклассница покидала кабинет, мужчина, посмотрев на меня, улыбнулся. Он понимал, что я из-за него сейчас задерживалась.
