На пиру столы ломились от изысканных яств. Все сидели в соответствии с рангом, гостей обслуживали с большими церемониями. Во время всей трапезы виночерпий Гарри и дегустатор еды стояли рядом с королем на коленях. Ему подносили лучшие блюда, он накладывал еду себе, а когда наедался досыта, остатки отдавали людям попроще в знак особой королевской милости. Вдоль стен поставили огромные дубовые буфеты и поставцы, стонавшие под грузом золотой и серебряной посуды, в которой отражались пляшущие огоньки сотен свечей, освещавших зал Святого Георгия.

Вскоре последовали традиционные торжества Майского дня, которые всегда становились поводом для большого веселья при дворе. В то утро Гарри встал рано, надел костюм из белого атласа и отправился праздновать наступление весны. Он, Кейт и придворные пошли в леса и на луга, раскинувшиеся вокруг Гринвича, чтобы пострелять из луков и набрать зазеленевших ветвей. Устраивали спортивные состязания, скачки на лошадях, рыцарские поединки и танцы вокруг майского шеста. Позже Гарри сидел в одетом свежей зеленью лесу и угощался булочками со сливками. Солнце сияло над его головой, мягкий ветерок трепал волосы. Король с улыбкой смотрел на Кейт, думая о тайных надеждах, которые они вместе лелеяли. Пока еще было рано торжествовать, но он почти не сомневался, что ответ на их мольбы получен. По возвращении во дворец у каждого мужчины на шапке красовалась зеленая ветвь. Гарри пребывал в кипучем настроении, потому что его голова вновь полнилась планами вторжения во Францию.

В том месяце Гарри почти каждый день забавы ради выходил на ристалище, на полном скаку подцеплял копьем кольцо, участвовал в поединках верхом и пешим, желая к началу военной кампании быть на пике формы. Кейт по утрам мучилась приступами тошноты, свойственными начальной стадии беременности, и не покидала своих покоев, но некоторые из ее дам приходили на трибуны смотреть состязания; среди них были две замужние сестры Бекингема: Элизабет, леди Фицуолтер, и Анна, леди Гастингс.

– Это ли не пара красавиц? – с усмешкой сказал Комптон, пока они с Гарри и Брэндоном, сидя на конях, ждали начала турнира.

– Слишком хороши для таких, как вы! – пошутил Брэндон.

Гарри почти не слушал их. Его глаза были прикованы к поражавшей своей мрачной красотой Анне Гастингс и ее зовущим глазам; женщина дерзко улыбалась ему. Радость Гарри по поводу новой беременности Кейт слегка омрачалась сознанием того, что впереди у него долгие месяцы без постельных утех. И что же, отныне его жизнь всегда будет такой? Несколько кратких недель удовольствий, а следом за ними – вечность вынужденного воздержания, и так из года в год? Он достаточно долго ждал возможности испытать радости любви и не хотел больше тратить понапрасну свой юношеский пыл. Что плохого в небольшом флирте? Кейт ничего не узнает, а неизвестное не может ее расстроить. Что же до лорда Гастингса, ему тоже лучше оставаться в неведении.

– Очнитесь, Гарри! – окликнул короля Брэндон.

– Где вы были? – ввернул Комптон. – Мечтали о прекрасной леди Гастингс?

– Вообще говоря, да, – признался Гарри.

– Ха-ха! – воскликнул Брэндон и хлопнул его по спине.

Гарри вспыхнул:

– Нельзя ли устроить встречу с ней, конечно тайно? Никто не должен знать.

Важно было демонстрировать всем, что он добродетельный государь.

– Я могу это организовать, – вызвался Комптон. – Притворюсь, что сам ухаживаю за ней.

– Думаете, она согласится? – спросил Гарри.

– Сделать одолжение своему государю? Ха! Только дайте знать, что вы готовы немного поразвлечься, и дамы выстроятся в очередь!

– Сами сможете выбирать, – добавил Брэндон. – Ведь вы король! Поманите мизинцем, и они мигом окажутся на спине!

Гарри усмехнулся. Это он может. Ему это нужно.

– Когда вы организуете встречу?

Комптон не бросал слов на ветер, и Анна Гастингс согласилась более чем охотно. Неделя еще не закончилась, а Гарри, к своему великому удовлетворению, уже взгромоздился на нее на узкой постели в комнате Комптона. Святой Георгий свидетель, какое блаженство – вступать в физическую близость без необходимости проходить через всю процедуру глупых ухаживаний. Они оба знали, чего хотят, и кинулись друг на друга, в первый раз не позаботившись даже о том, чтобы снять с себя всю одежду. И Гарри творил чудеса…

Потом, спустя всего несколько часов после того, как они с Анной выскользнули из апартаментов Комптона, тот сам явился в личные покои короля, необыкновенно взволнованный.

– Я должен поговорить с вашей милостью наедине, – тихо проговорил Комптон.

Они удалились в кабинет Гарри – уютную, отделанную деревянными панелями комнату, которую он использовал для занятий.

– Что случилось? – спросил король.

– Я только что был у Анны Гастингс – изображал, что ухаживаю за ней. Но там находился Бекингем. Он обозвал меня негодяем и предупредил, чтобы я не приближался к его сестре. Я услышал от него и другие резкие слова. Он заявил, что вторая его сестра обеспокоена моими встречами с Анной и сказала об этом ему и лорду Гастингсу.

– Но вы не сделали ничего дурного! – возмутился Гарри. – Даже у самых благочестивых дам есть преданные слуги, которые оказывают им знаки внимания.

– Бекингем считает, что дело зашло дальше простых ухаживаний.

– Ну и что? Я не допущу, чтобы он отчитывал в такой манере одного из моих ближайших друзей. Предоставьте это мне!

Кипя от возмущения, чувствуя себя виноватым, потому как из-за него Комптон подвергся несправедливым нападкам, и досадуя на то, что его маленькая идиллия так быстро была раскрыта, Гарри вызвал герцога к себе в кабинет.

– Как вы смели поставить под сомнение честь Комптона! – гневно воскликнул Гарри. – У него не было дурных намерений в отношении леди Гастингс.

– Я знаю то, что знаю! – побагровев, парировал Бекингем.

– Значит, известное вам – неправда! И вы извинитесь перед Комптоном.

– Извиняться перед сводником? Никогда!

Гарри втянул ноздрями воздух. Бекингем знал. Или только догадывался?

– Вы исполните мой приказ! – прошипел он.

Герцог, всем своим видом демонстрируя недовольство, развернулся и, громко топая, вышел. Гарри последовал за ним в свои личные покои и стоял там, злобно сверкая глазами, а герцог пролаял испуганному Комптону извинения, которые по тону больше походили на оскорбление.

Вечером Бекингем покинул дворец. На следующий день Комптон сказал Гарри, что лорд Гастингс увез свою жену и запер ее в монастыре.

– Полагаю, она открылась своей сестре, а та выболтала все Бекингему и лорду Гастингсу.

– Тогда леди Фицуолтер пожалеет, что вызвала мое неудовольствие.

– Гарри, остерегитесь! Пойдут разговоры. Может возникнуть скандал.

Король не прислушался к его словам. Он запретил лорду и леди Фицуолтер находиться при дворе.

Позже в тот же день в личных покоях Гарри появился один из пажей Кейт и сказал, что ее милость хочет видеть его. Гарри ощетинился. Несомненно, она собралась жаловаться, что лишилась своих придворных дам, и станет задавать неудобные вопросы. Очень хорошо, пусть спрашивает!

Гарри влетел в покои королевы, махнул ее дамам рукой, чтобы скрылись с глаз, и бросил на супругу стальной взгляд. Если он изобразит, будто возмущен в достаточно сильной мере, она может поверить, что он в этой истории – обиженная сторона.

Кейт не стала медлить.

– Сир, почему леди Фицуолтер запрещено находиться при дворе?

Гарри заметил легкую дрожь в ее голосе, кастильский акцент от смятения стал слышнее.

– Потому что эта женщина распространяла ложь, – резко ответил король.

Кейт укоризненно взглянула на него:

– Она сказала мне, что вы не в меру сблизились с леди Гастингс, а сэр Уильям Комптон изображал, будто ухаживает за ней, чтобы отвести подозрения от вас. Генрих, я должна знать: это правда?

– Разумеется, нет! – крикнул Гарри. – Зачем она суется не в свое дело и говорит вам такие вещи? Комптон всего лишь немного пофлиртовал с леди Гастингс.