«Абсолютно», — горячо сказал Райланд, окрыленный моим горем. Он присоединился ко мне, когда мы пробирались сквозь покрытые белыми скатертями столы и освещенные свечами люстры. «Подожди, пока не увидишь, кто хочет поговорить с тобой».

Это меня заинтриговало. Это не могла быть Кэл. Во-первых, она не была VIP-персоной. Во-вторых, она была слишком бедна, чтобы позволить себе стакан воды в моем заведении, не говоря уже о том, чтобы съесть полноценный обед. В-третьих, даже если бы у нее были все деньги в мире, у нее все равно были вкусы младенца. Ее вкус в еде — если это можно так назвать — был плачевным. Она жила на постоянной диете из корн-догов, Pop-Tarts и Sour Patch Kids. Она съела бы собственную ногу на национальном телевидении, прежде чем добровольно попробовала бы ортолана.

Мы подошли к квадратному столу, за которым сидела, судя по всему, пара на свидании. Первый человек показался мне вполне безобидным — блондинка, длинноногая, слишком короткая для модели, в платье, которое могло бы совмещаться с спортивным бюстгальтером, настолько оно было коротким. Затем мой взгляд упал на мужчину, сидевшего перед ней.

Киран Кармайкл.

Привилегированный кусок дерьма, чей папаша владел единственным универмагом в городе. Человеческий ответ смегме.

Я страдал двенадцать лет в школе с этим придурком. Мы были злейшими соперниками. Оба спортсмены, оба популярны, оба хотели помочиться на территории друг друга. Вращались в одних и тех же кругах, встречались с одними и теми же девчонками .

Любимым занятием Кирана было говорить мне, что я воняю рыбой, которую мой отец-рыбак продавал его отцу каждый день, и мне нравилось напоминать ему, что у него меньше индивидуальности, чем у знака «стоп». Обычно я проделал бы дыру в чьем-то лице, если бы они меня беспокоили, и продолжил бы жить своей жизнью, но Киран был другой породы. Его семья имела власть и влияние. Я знал, что если я испорчу его лицо, мой отец останется без работы, а затем на столе в Касабланкасе не будет ужина. Поэтому я смирился с этим. Выдержал двенадцать лет раскопок и дерьма.

Теперь моя семья больше не зависела от него, и игра началась. Двадцатилетний запас гнева прожег мои внутренности, лава забурлила в моих венах. «Кажется, ты сказал, что меня хочет видеть VIP». Я уставился на метрдотеля рядом со мной, выгнув бровь.

«Я-я-сэр, он известный футболист», — нервно заикалась Кэти. «За... округ Колумбия Эшберн?»

«ФК». Киран промокнул уголки рта салфеткой, на его лице застыла скучающая ухмылка. «У меня отпуск из-за травмы».

«Не спрашивал».

«Обычно они хотят, чтобы игроки оставались, посещали домашние игры во время физиотерапии, но мой контракт обошел всю эту волокиту. Я... ну, своего рода большая шишка». Киран одарил нас такой улыбкой с сыром, что у меня началась чертова изжога.

Я не сводила глаз с его спутницы, просто чтобы его позлить. «Чем я могу тебе помочь?»

« О боже , привет!» Его спутница осветила меня мегаваттным лучом, обмахиваясь меню. «Боже, какой ты высокий. Я видела тебя по телевизору, но никогда не думала, что ты такой красивый вблизи!»

У нее был мягкий алабамский акцент, и я был очень близок к смеху. Киран был таким чертовым клише, выбирая тип южной красавицы.

«Спасибо». Я склонил голову в фальшивом смирении. «Чем я могу быть полезен?»

"Нет, правда». Она сжала груди, наклоняясь ко мне. Тонкая, как танк, эта. «Мы пришли сюда, потому что я сказала Кирану — разве я не говорила тебе, Кики? — что я должна попробовать все, что ты готовишь, после того, как увидела тебя в «The Great Chef Down» . И когда ты бросила пепперони в того участника и сказала ему, что он пицца-придурок — бесценно!» Она возбужденно захлопала, смеясь.

Она собиралась перейти к сути в ближайшее время? Потому что у меня был кризис на службе и остаточный стояк от того, что я прижал Кэла к ее полу сегодня днем. Мой член все еще дергался каждый раз, когда я думал о тех синих кончиках волос.

«Энни хотела сказать, что еда очень вкусная». Киран зевнул в кулак, как будто признание того, что я готовлю вкусную еду, причиняло ему боль. Я надеялся, что так и есть.

«Я это уже знаю», — я скрестил руки на груди.

Киран взглянул на свой Rolex, откусывая кусок от закуски. «Ты можешь рассчитывать на подтверждение, приятель».

Я не был его приятелем. Но я собирался стать его погибелью, если он не эвакуируется из моего помещения. Отведя взгляд в его сторону, я сказал: «Убирайся нахер».

«Простите?» Он приподнял одну бровь, спокойный и собранный. У него были нелепые, блестящие, светло-каштановые волосы, и он носил черную водолазку, международную форму мудака. Я не купился на всю эту укрощенную версию, которую он мне продавал.

«Я сказал: «Убирайся. На. Чёрт .!»

«Мы платим клиентам», — невозмутимо отметил Киран.

«Никакие деньги не стоят того, чтобы ты осквернял мой ресторан. Леди может остаться». Я сцепила руки за спиной, игнорируя Райланда, который бросал на меня пронзительные взгляды. « Без свиданий ».

«Она моя кузина».

«Лично я не поклонник инцеста, но это объясняет твой уровень интеллекта».

«О, боже мой». Блонди прикрыла лицо ухоженной рукой. наклонив голову в сторону. «Кики, ты никогда не говорила мне, что он тебя ненавидит. Нам нужно уйти».

«Я вижу, что родители твоего кузена, по крайней мере, не родственники. Хорошая идея. Я провожу тебя до двери». Я отступил назад, чтобы дать им место, чтобы встать, зная, что мы привлекаем внимание других обедающих, и все равно не обращаем на это особого внимания. Я Ненавидел этого человека с большой буквы . Если бы я мог подать ему кусочек сверххолодной мести за все, через что он заставил меня пройти, я бы не возражал против заголовка на шестой странице . Нет ничего, что нельзя было бы исправить, поцеловав нескольких младенцев и подписав хороший чек приюту для животных.

Киран неторопливо встал, не показывая никаких признаков смущения, и его кузен последовал его примеру. «Не думал, что я так глубоко тебя порезал, что превратил в мудака».

«Не обольщайся». Я стряхнула невидимую ворсинку с его дизайнерской водолазки. «Ты не более чем анекдот. Так уж получилось, что я не кормлю задир — они и так полны дерьма. А теперь будь любезен, отвали».

Я проигнорировал ошеломленное лицо Райланда, а также дюжину направленных на меня телефонов, разинутые рты и приглушенный шепот.

«Вы только что вышвырнули клиента?» Райланд ткнул большим пальцем через плечо. Посетители неловко ёрзали на своих местах. Я не волновался. Шеф-повара, как известно, были придурками. Вся карьера Гордона Рамзи была построена на руинах чужих надежд и мечтаний. «Один из самых популярных футболистов на земле в то же время?»

«Он не Месси». Я взглянул на тарелку Кирана и заметил, что она совершенно пуста.

«Нет, но ты такой». Рай потер лицо, вероятно, жаждая косяка. «Неряшливый до чертиков , не говоря уже о безрассудстве».

"Подать в отставку."

«Был там, делал это», — напомнил он мне. «Не могу дождаться, чтобы попрощаться с этой работой».

«Ты можешь оставить себе поцелуи; меня не интересует твой герпес. А теперь, если позволите, — я потопал обратно на кухню.

Рука протянулась ко мне из-за одного из столов. Тонкие, холодные пальцы сплелись вокруг моего запястья. Я повернулся, чтобы посмотреть на человека. Это была брюнетка лет тридцати. Одетая со вкусом.

«Мистер Касабланкас?» Она одарила меня соблазнительной улыбкой, которая не произвела на меня никакого впечатления, а легкий французский акцент витал вокруг ее слов. «Меня зовут Софи Авент. Я репортер Cook's Illustrated ».

Я никогда не давал интервью. Если только это не было частью моих контрактных обязательств по промо-акции телешоу, в таком случае я заставлял своих людей заранее тщательно прочесывать вопросы. Мое прошлое было слишком запутанным, слишком сложным, чтобы я мог открыть свою жизнь для мирового развлечения.