В наиболее интересных из недавно опубликованных исследований на эту тему утверждается, что эта война, отнюдь не являвшаяся неизбежной, в сущности казалась «немыслимой» – пока она не случилась в действительности[19]. Отсюда следует, что конфликт не был результатом долгого и последовательного ухудшения ситуации, но стал серией кратких ударов по международной политической системе. Это спорная точка зрения, но она хороша уже тем, что вносит в историю элемент непредсказуемой случайности. И хотя некоторые события, рассматриваемые в этой книге, однозначно вели к тому, что в конечном счете случилось в 1914 году, были и другие векторы довоенных изменений, допускавшие иные, но не осуществившиеся в реальности последствия. Имея это в виду, автор стремился показать, как сработали причинно-следственные связи, которые в совокупности позволили войне начаться, но результаты действий которых не были целиком предопределены. Я старался не забывать о том, что люди, события и факты, описанные в этой книге, несли в себе залог другого, возможно, менее трагического будущего.

11ИЮНЯ 1903 ГОДА, в третьем часу ночи, к парадному подъезду королевского дворца в Белграде подошли двадцать восемь офицеров сербской армии[20]. После короткой перестрелки часовые, стоявшие на страже у дворца, были разоружены и арестованы. Отобрав ключи у дежурного офицера, участники заговора ворвались во дворец и по лестницам и коридорам устремились в королевскую опочивальню. Обнаружив, что королевские покои заперты и забаррикадированы изнутри, заговорщики вышибли тяжелые дубовые двери взрывом динамитной шашки. Заряд был столь мощным, что сорванные с петель двери влетели в вестибюль, убив стоявшего за ними королевского адъютанта. Кроме того, в электросети дворца произошло короткое замыкание, и здание погрузилось во мрак. Это не остановило заговорщиков, которые нашли в соседней комнате свечи и с ними начали обыскивать королевские апартаменты. Когда они добрались до опочивальни, ни короля Александра, ни королевы Драги там уже не было. Впрочем, на столике у королевской кровати лежал, обложкой вверх, недочитанный французский роман. Один из незваных гостей потрогал простыни – они были еще теплые, так что хозяева, по-видимому, покинули постель недавно. Безуспешно обшарив спальню в поисках королевской четы, злоумышленники начали повторный тщательный обыск дворца, держа перед собой горящие свечи и взведенные револьверы.

Они перемещались из комнаты в комнату, расстреливая шифоньеры, гобелены, диваны и другие потенциальные укрытия, в то время как Александр и Драга прятались наверху, в тесной каморке, примыкавшей к спальне, где служанки обычно гладили, приводили в порядок гардероб королевы. Поиски августейшей четы продолжались почти два часа. Король воспользовался этим, чтобы потихоньку натянуть панталоны и надеть шелковую красную рубаху, поскольку не хотел предстать перед врагами в неглиже. Королева успела надеть нижнюю юбку, белый шелковый корсет и лишь один желтый чулок.

В эту ночь в Белграде были и другие жертвы. Двух братьев королевы Драги, которых подозревали в желании захватить сербский престол, обнаружили в доме сестры, «отвезли в караульное помещение недалеко от дворца, где сначала оскорбляли, затем избили, а потом зверски зарезали»[21]. Убийцы ворвались в квартиры премьер-министра Дмитрия Цинцар-Марковича и военного министра Милована Павловича. Оба были убиты; пытавшийся спрятаться в деревянном сундуке Павлович получил двадцать пять пуль. В министра внутренних дел Велимира Теодоровича также стреляли и ошибочно сочли мертвым, но тот со временем оправился от ран. Другие министры были арестованы.

Тем временем во дворце заговорщики заставили разоруженного после первой перестрелки королевского адъютанта, генерала Лазара Петровича, идти с ними через погруженные во тьму дворцовые залы и всюду окликать короля. Повторно обыскав королевские покои, заговорщики обнаружили, наконец, скрытую за драпировкой потайную дверь. Когда один из нападавших предложил взломать ее топором, Петрович понял, что все кончено, и согласился позвать короля выйти. Из своего укрытия король просил его назвать себя, на что адъютант ответил: «Это я, ваш Лаза, откройте дверь вашим офицерам!» «Могу ли я рассчитывать, что мои офицеры верны присяге?» – спросил король. Заговорщики ответили утвердительно. Согласно одной из версий, Александр вышел к ним, бледный, в нелепой красной шелковой рубахе, близоруко щурившийся без очков и обнимавший свою королеву. Августейшая чета погибла, встреченная градом выстрелов в упор. Лазарь Петрович, который в последней попытке защитить государя выхватил спрятанный револьвер (во всяком случае, так было рассказано позднее), тоже был убит на месте. После этого началась оргия бессмысленного насилия. Тела жертв были иссечены саблями, вспороты штыками, порублены топорами, – словом, изуродованы до неузнаваемости. Об этом чуть позже с ужасом рассказывал свидетель – королевский парикмахер-итальянец, которому было приказано собрать бренные останки и обрядить для захоронения. Тело королевы, испачканное кровью и почти обнаженное, выволокли на балкон спальни и сбросили на газон дворцового парка. Рассказывают, что, когда туда за ней пытались отправить и труп Александра, его рука на миг застряла в перилах. Один из офицеров рубанул саблей по пальцам и отсек их, после чего тело короля с шумом рухнуло вниз. Когда убийцы спустились в парк, чтобы покурить и оценить результаты кровавой бойни, в Белграде начал накрапывать дождь[22].

События 11 июня 1903 года обозначили новый поворот в политической жизни Сербии. Они положили конец династии Обреновичей, которая правила Сербией большую часть ее недолгой истории как современного независимого государства. Буквально в течение нескольких часов после убийства Александра и Драги заговорщики объявили о пресечении линии Обреновичей и о передаче трона Петру Карагеоргиевичу, который находился в изгнании в Швейцарии.

Чем же была вызвана столь жестокая расправа с семейством Обреновичей? Дело в том, что в Сербии монархия так и не стала прочным государственным институтом. Частично проблема коренилась в одновременном существовании двух соперничавших династий. В борьбе за освобождение Сербии от османского ига особо прославились два влиятельных клана, Обреновичи и Карагеоргиевичи. В 1804 году основатель дома Карагеоргиевичей, бывший пастух по имени Георгий Петрович, за смуглость прозванный «Черным» (по-сербски: Кара Джёрдже), возглавил народное восстание против османов. На несколько лет восставшим удалось изгнать турок из Сербии, но в 1813 году, когда те предприняли контрнаступление, Георгию пришлось бежать в Австрию. Два года спустя вспыхнуло другое восстание – на этот раз во главе с Милошем Обреновичем, гибким политическим деятелем, сумевшим договориться с властителями Османской империи о признании ими Сербского княжества. По приказу Обреновича и при турецком попустительстве Карагеоргиевич, вернувшийся из Австрии на родину, был вероломно убит. Устранив основного политического соперника, Обренович обеспечил себе княжеский титул. Династия Обреновичей правила Сербией в течение большей части ее существования как княжества, номинально подчинявшегося Османской империи (1817–1878).

Соперничество двух династий, уязвимое географическое положение страны между двух империй, Османской и Австрийской, неразвитая политическая среда, в которой было много мелких сельских хозяев, – в совокупности все эти обстоятельства делали сербскую монархию весьма шатким институтом. Поразительно, сколь немногие сербские правители в течение XIX века ушли из жизни по естественным причинам. Основатель Сербского княжества, князь Милош Обренович, был жестоким деспотом, авторитарное правление которого часто омрачалось народными восстаниями. Летом 1839 года Милош отрекся от престола в пользу своего старшего сына Милана, но тот даже не успел узнать об этом, так как спустя тринадцать дней умер от кори. Правление младшего сына, Михайло, преждевременно прервалось в 1842 году, когда в результате восстания к власти в Сербии пришел не кто иной, как Александр Карагеоргиевич, сын Черного Георгия. Однако в 1858 году отречься от престола заставили и Александра, на смену которому вновь пришел Михайло, вернувший себе трон в 1860 году. Во второй период своего правления Михайло снискал не больше популярности, чем в первый период; через восемь лет он и его двоюродная сестра были убиты в результате заговора, поддержанного, по всей видимости, кланом Карагеоргиевичей.