Наконец, все ушли и я, глотая слюнки, осталась один на один со сковородой. Тут меня посетила мысль, что ничего не случится, если я съем свою порцию без дядьки. Затем я решила, что полсковороды грибов – это, пожалуй, слишком много для Женьки. И, в конце концов, поняла, что дядька вообще рискует остаться без обеда.

Не знаю, чем бы всё закончилось, если бы в этот момент не появился Женька. Однако при виде моего недовольного лица он внезапно повернулся и, как пуля, вылетел за дверь. В первое мгновение я остолбенела, а затем бросилась за ним. Догнав его уже за воротами, я преградила ему путь и только тогда заметила в своей правой руке вилку. В то же время Женька взирал на меня с видом загнанной жертвы. Но, заметив стоявших чуть поодаль дядькиных приятелей, я окончательно предпочла жареные грибы его малокалорийным бицепсам и ангельским голосом спросила:

-Ты что, Женя, хочешь меня без обеда оставить?

После чего подхватила его под руку и потащила в дом.

В отличие от меня, дядька, казалось, не считал, что жареные грибы – самая вкусная еда на свете. Сначала он, испытывая моё терпение, долго хлебал суп, а потом неспешно приступил ко второму блюду. И вот желанный миг настал! Пока Женька нанизывал на вилку очередной грибок, я за это время успевала съесть тройную порцию. Впрочем, вскоре он сообразил, что если дело будет так продолжаться, то сковорода быстро опустеет, и стал чаще работать вилкой. Из-за чего я был вынуждена даже сделать ему замечание:

-Не так быстро!

Но дядька из вредности, наоборот, ускорил темп. Желая его проучить, я выхватила сковороду у Женьки из-под носа и повернулась к нему спиной. Судя по тому, что я спокойно наслаждалась едой в течение минуты, на дядьку напал столбняк. Однако вскоре он пришёл в себя и жалобным голосом спросил:

-А как же я, Марина?

-А ты пролетаешь! – объяснила я ему с набитым ртом.

Тогда Женька вскочил со стула и попытался через моё плечо подцепить со сковороды грибок. В ответ я тоже сорвалась с места. Некоторое время мы бегали вокруг стола, пока сковорода не начала жечь мне пальцы. Внезапно присев, я поставила её на пол. В то же время дядька, продолжавший бежать по инерции, наступил на неё и оставшиеся грибы вылетели, как из катапульты, ему прямо на брюки. В этот момент я заметила Димку и его приятеля. Усевшись на подоконник, они с интересом наблюдали за этой сценой. Стараясь удержаться от смеха, я грозно нахмурилась и приказала Женьке:

-Собрать!

Дядька послушно собрал грибы обратно в сковороду.

-Убрать! – добавила я, указав на жирное пятно на полу.

Едва Женька успел вытереть пол мокрой тряпкой, как вернулась мама с бабушкой. Парни поспешно ретировались, а мы с дядькой уселись в разных концах дивана. Мама ничего не заподозрила. А баба Тоня, бросив внимательный взгляд на наши с дядькой невинные физиономии, предложила сходить в Чижово. Моя мама сразу согласилась, так как ей хотелось посмотреть на Женькину усадьбу. Толик с восторгом её поддержал и я – тоже. Один дядька почему-то без всякого энтузиазма воспринял бабушкину идею, хотя сам приглашал нас вчера в гости.

Через полчаса мы вышли из дома. Наша живописная группа привлекала всеобщее внимание. В авангарде выступала я в своём любимом сиреневом платье. Около меня крутился Толик, а чуть поодаль плёлся Женька с материной сумкой в руках. Замыкали шествие моя мама и баба Тоня, которые раскланивались на обе стороны со всеми встречными. Добравшись до пруда, мы увидели, что скамья возле тропинки была занята молодёжью обоих полов в возрасте от пятнадцати до семнадцати лет. Они ели яблоки и с интересом разглядывали нас.

Внезапно Толик дёрнул меня за руку:

-Марина, хочу яблоко!

В ответ я пожала плечами.

-Ну, попроси у них яблок! – между тем продолжал канючить мой братец.

-Почему это я должна просить? Иди сам! – я небрежно махнула рукой в сторону компании.

Восприняв мои слова, как руководство к действию, братец помчался вперёд. Когда ему вслед раздался запоздалый крик мамы: «Толик, ты куда?!», он уже стоял возле скамьи. Там зашушукались, после чего посыпались вопросы:

-Что тебе нужно, мальчик?

-Как тебя зовут?

-Куда вы идёте?

Однако Толик молча смотрел на здоровенного парня, на коленях у которого лежала целая куча яблок. Тот выбрал одно и, повертев им у моего братца под носом, сунул себе в рот. Послышались смешки. Тогда Толик выхватил из кучи два больших румяных яблока и бросился прочь. Подбежав ко мне, он сказал:

-Возьми, Марина!

-Толик, разве так можно? – тотчас пристыдила его мама.

-Спасибо! – вежливо ответила я и, погладив братца по голове, с хрустом надкусила спелый плод.

Сразу за прудом начиналась берёзовая роща. Войдя туда, мы словно оказались в заколдованном царстве. Тонкие белые стволы берёз, красиво выделявшиеся на фоне зелени, напомнили мне о картинах Левитана. Среди высокой травы виднелись синие, розовые и жёлтые цветы. Решив собрать букет, я сошла с тропинки. Толик же носился между деревьями и Женька от него не отставал. Баба Тоня с мамой, увлёкшись своей беседой, не делали им никаких замечаний. Между тем мой братец успевал не только бегать, но и помогал мне собирать цветы. Сначала он преподнёс мне букет белых ромашек, после чего сообщил маме, что видел гриб и увлёк её за собой.

Вдруг в глубине рощи я заметила какое-то строение и поинтересовалась у бабушки:

-Кто там живёт?

-Теперь – никто, - ответила она после паузы. – А раньше, до революции ещё, лесник жил.

И баба Тоня кратко поведала мне романтическую историю о леснике, который застал однажды свою красавицу-жену с молодым парнем и убил обоих. А потом сам сгинул неизвестно куда.

-Вот и стоит с тех пор его дом пустой, - закончила она своё повествование.

То ли на меня подействовала эта история, то ли солнце на мгновение спряталось за тучку, но в роще вдруг потемнело и по моему телу пробежал лёгкий озноб. Желая побороть страх, я подошла поближе к заброшенному дому. Судя по стенам с отвалившейся штукатуркой, заколоченным окнам и висевшей на одной петле двери, здесь действительно давно никто не жил. Заметив между перекошенной дверью и притолокой довольно большую щель, я решила протиснуться через неё и осмотреть дом изнутри.

-Не ходи туда, Марина, а то ещё крыша обвалится! – предупредила меня, догадавшись о моём намерении, бабушка.

В это время из дома донёсся лёгкий шорох и дверь слегка покачнулась на петле. Чтобы выяснить, в чём там дело, я шагнула было к порогу, но меня остановил неожиданно появившийся из-за угла дядька:

-Вечно вы, городские, в каждой встречной развалюхе ищете романтику!

Невзирая на Женькину ироническую улыбку, его голос при этом предательски дрогнул и у меня вдруг возникло предчувствие, что здесь, в деревне, со мной произойдёт что-то необыкновенное. Не успела я осознать эту мысль, как баба Тоня взяла меня под руку и увела прочь от «этих проклятых развалин». Мы догнали маму с Толиком и вскоре вышли из рощи на большую дорогу.

В Чижово мы добрались часов в пять вечера. По сравнению со Святошино, это было большое село. Почти у каждого дома на лавках сидели люди, в основном, бабы или молодёжь. Один из парней даже громко поинтересовался у Женьки, кто я такая. В ответ тот принялся было изъясняться жестами, но мой косой взгляд остановил его.

Усадьба, которую дядьке выделил колхоз, располагалась в центре села. Её двор был отгорожен от улицы высоким деревянным забором. Сам же дом оказался гораздо просторнее бабушкиного. Кроме зала, двух спален и кухни, здесь были даже прихожая и ванная комната. Первое, что мы увидели, войдя внутрь, это толстый слой пыли, покрывавший не только мебель, но и пол. Как выяснилось, Женька тут почти не жил, проводя большую часть времени на работе или у матери в Святошино.

Мне сразу же приглянулась одна из спален, где стояли широкая кровать и шифоньер с зеркалом, и я поспешила объявить:

-Эта комната закрепляется за мной!

Во второй спальне, помимо кровати, находилась деревянная люлька, которой дядьку с намёком премировало правление за хорошую работу.