Бойцы в ранге аколит были способны худо-бедно использовать магию. Одиночные заклинания, благословения и проклятия. Магистры уже представляли из себя грозную силу и могли в одиночку противостоять десяткам аколитов, используя массовые заклинания вроде волны пламени или ядовитого облака.

И наконец, абсолюты. Маги, способные одним заклинанием стереть с лица земли небольшой город. Практически боги этого мира, если бы не одно «но». Судя по тому, что я почерпнул из книг пансионата, даже самые мощные маги могли использовать от силы три-четыре десятка заклинаний, после чего мана заканчивалась.

Да, есть способы её быстро восстановить, но у этих методов имеются неприятные постэффекты. Что я хочу сказать? Хочу сказать, что даже сильнейшего мага можно убить, если продержаться до момента, пока его мана иссякнет. Тогда он превратится в обычного человека.

Ну, не совсем в обычного. Отменная выучка и боевые навыки у него останутся, но вряд ли это его спасёт от парочки свежих аколитов. Если посмотреть на мои навыки, то сейчас я тянул… Да ни на кого я не тянул.

Для получения ранга оруженосец требовалось выполнить норматив физических упражнений. А упражнений было всего ничего. Проплыть один километр, пробежать — двадцать, подтянуться тридцать раз, отжаться сотню, а заодно победить в спарринге с равным, причём сразу после предыдущих испытаний. Думаю, вы понимаете, что битва будет происходить между бойцами, находящимися в полнейшем истощении.

И это низший ранг в иерархии воинов! А я пока даже плаваю с трудом. Зато я уже способен использовать морозный покров, а кроме того, точечно замораживать выбранную поверхность. Эти навыки тянут если не на ранг аколит, то на ратника — точно, но физически я болтаюсь ниже плинтуса.

— Малой. Чё завис? — спросил у меня Гаврилов, который без умолку травил байки с сослуживцами. — Да не переживай ты, с мамкой ещё увидишься.

— С твоей мамкой? — ухмыльнулся я, вытащив из памяти любимую шутку солдафонов моего мира.

— Чё? — нахмурился Гаврилов, не поняв шутки, а вот его товарищи заржали в голосину.

— А-ха-ха! Станислав Карлович, а вы были правы, малец и правда забавный! — подал голос водила и подмигнул мне.

— Костик, захлопни пасть и на дорогу смотри, — огрызнулся капитан.

— Так точно, захлопнуть пасть, — сдерживая смех, ответил водила.

— Откуда ты взялся, шутник такой? — спросил Гавр и полез в боковой подсумок на разгрузке, откуда достал пауч. Это такая ёмкость с крышечкой. — На, займи рот кисельком, а то ещё какую-нибудь чушь ляпнешь. Военная разработка, между прочим! Но тебе можно, пока мамка не видит, — добродушно улыбнулся спецназовец и открутил крышку.

Салон броневика тут же наполнился химическим клубничным ароматом. С недоверием посмотрев на здоровяка, я взял пауч и сделал небольшой глоток. Химоза, отвратная, приторная химоза. Но состав был очень богат витаминами, а ещё маной. Поэтому, пожав плечами, я осушил пакетик до дна за пару секунд, а после приступил к изучению этикетки.

«Произведено в посёлке Мичуринский, Екатеринбуржской области, баронства Архарова К. И. Состав: пюре клубничное пастеризованное, остальное вам знать не обязательно». Ха-ха. Забавно. Увидь я такой состав в магазине, то подобный продукт уж точно обошел бы стороной. Тем более, что срок годности неограничен, что намекает на огромное количество консервантов внутри.

А вот увидев следующие строчки, я завис. «Пищевая ценность 100 г. продукта: Белки — 98 г., жиры — 83 г., углеводы — 28 г». Давайте считать 98+83+28=209 граммов в 100 граммах продукта? Это как вообще? Хотя, если они использовали технологии дегидратации продуктов и удалили всю влагу, то в таком случае компоненты могли потерять вес в пять или более раз. Но пюре при этом жидкое… Чёртовы алхимики.

Видя, с каким аппетитом я лопаю смесь, Гаврилов присвистнул:

— Братишка, ну и аппетит у тебя. Тебя тут совсем не кормили?

Я кивнул и, протянув ему пустой пауч, ответил:

— Спасибо. Дай есё!

Машина качнулась и остановилась неподалёку от ворот. За окном ходили люди с автоматами и с улыбками посматривали на диковинную технику. Судя по всему, ББМ на границу попадали не часто.

— А-ха-ха! А морда не треснет? — рассмеялся Гаврилов.

— Не тлеснет.

— Хватит с тебя и одного пакетика. А то несварение желудка заработаешь, — Гавр хлопнул водилу по плечу и спросил. — Костян, чего встали?

— Станислав Карлович, проверяют документы. Сейчас поедем.

К машине подбежал боец с нашивкой трёх топоров на плече и постучал в бронированное окно. Гаврилов предпочёл вылезти из машины, чтобы поговорить.

— Чего? Какая, нахрен, накладная? Он вообще ошалел? — прорычал капитан.

— Да вот и я ему говорю, а он… — начал было боец, но Гаврилов его оборвал.

— Тащи сюда этого полудурка.

— Да он вон там, на проходной.

— Я тебе говорю, тащи его! За шкварник взял и принёс, живо! — Гаврилов схватил бойца за ворот и толкнул в сторону будки.

Послышались возмущённые крики, на которые охранники, стоящие вокруг, никак не отреагировали. Даже наоборот, они сделали вид что это их вообще никак не касается.

— Сволочи! Вы что делаете⁈ Я при исполнении! — голосил боец, которому завернули руку за спину и потащили к ББМ.

Разговор у Гаврилова с бюрократом был короткий. Пара подзатыльников, океан мата — и проблема решена. Оказалось, что парень только устроился на работу и понятия не имел, что спецназ на землях Архарова обладает особыми полномочиями и может привезти и увезти кого угодно. Тем более, что соответствующий запрос уже был отправлен в Ирбит, просто парень проморгал вспышку.

Влепив служивому пинок на прощанье, Гаврилов сел в машину и передал по рации: «Отправляемся».

— Зестоко, — сказал я, посмотрев на капитана.

— Из-за таких затупков на фронте и происходят потери, — сурово сказал Гав, как будто вновь вспомнил прошлые годы. — Вот представь. Город атакован противником. Здания горят, тут и там происходят взрывы, гибнут люди, повсюду стрельба и хаос. А этот дурак стоит и, как баран, требует какую-то накладную на выезд. Тьфу ё-моё. Опять забылся, что с сопляком разговариваю. Откуда тебе знать, что такое война, — покачал головой капитан. В глаза его застыло непонятное выражение, здорово смахивающее на горечь.

— Я много ситаю, — самодовольно заявил я.

— Да иди ты. Вундеркинд чёртов. В таком возрасте уже и читать умеешь? — присвистнул Гав. — А у меня половина бойцов читать не умеют. Да и на что им грамота? Автомат держать умеют, защитными артефактами пользоваться знают как. А большего и не нужно. Верно говорю, Костик?

— Станислав Карлович, так-то верно, но не совсем, — отозвался водила, а сидящий справа от него гладко выбритый боец обернулся и насмешливо посмотрел на капитана.

— Поясни, — серьёзно сказал Гаврилов.

— Помните, как-то вы отправили Трохина на склад за провизией? Дали ему список необходимого, а он вместо сухого пайка набрал коробок со сливочным маслом?

— Ага, Карлыч, ты тогда маслица, поди, на всю жизнь наелся. Сколько мы его жрали? Недели две или три? — подначил боец, сидящий рядом с водилой.

— Леший, ну не сдохли же с голоду, — парировал Гав.

— Не сдохли, но поджелудочную железу посадили капитально, — усмехнулся Костик.

— Скажи спасибо, что хоть масло было. Помнишь, чем питались, когда Талицу штурмовали? — спросил капитан.

— Так точно. Кротами, мать их за ногу, — лицо Костика скривилось, как будто он прямо сейчас ощутил вкус отвратного мяса во рту.

— А ещё тогда мне капитана дали. За то, что повёл в атаку взвод, а назад вернулись лишь пятеро… — задумавшись сказал Гаврилов.

— Карлыч, хорош тебе. Главное, что я живой вернулся, — подбодрил капитана Леший.

Друзья невесело рассмеялись и погрузились в задумчивость. Дальше поехали молча. Только шины шуршали, да ревел мотор. Я смотрел в окно и любовался бескрайними лесами. Мы проехали деревню с вывеской «Речкалово», через четыре километра свернули направо и пересекли реку Кочёвка рядом с посёлком Зайково.