Проходя мимо родной школы, Тимофей на минуту задержался, чтобы взглянуть на это крупное четырёхэтажное здание. Оно было окружено двухметровым решётчатым забором, и этот момент каждый раз удивлял. Будто всё сделано ради того, чтобы ученики не смогли сбежать. Хотя на самом деле забор был нужен для недопущения в школу посторонних, именно поэтому он дополнялся калиткой и воротами, которые открывались электронным ключом, сродни ключам от домофона. Тимофей порадовался, что ближайшую неделю сюда не нужно будет ходить. Несмотря на выходной день, в доброй половине окон школы горел свет. Тимофей хотел было задуматься об этом, но его едва начавшийся мыслительный процесс бесцеремонно прервали фразой:

– И дня не прошло, а ты уже соскучился?

Голос был полон иронии. Повернув голову, Тимофей увидел в метре от себя Анфису. Как и сегодня днём, девушка была одета в синюю клетчатую юбку и чёрную толстовку. Изменилась только причёска – теперь не аккуратный хвостик, а просто распущенные волосы, ниспадавшие с плеч; в таком виде розовая прядь была заметна ещё лучше. Приглядевшись повнимательнее, нельзя было не обратить внимание, что извечный атрибут в виде книги, прижатой к груди, куда-то запропастился. Отсутствовал и рюкзак за спиной.

– Ничего подобного, – сказал Тимофей. – Просто стоя здесь, я испытываю счастье, что ненадолго можно забыть про учёбу и расслабиться.

– Для расслабления достаточно не напрягаться, – улыбнулась Анфиса.

– Этому мастерству я пока не обучен.

– Ничего, когда-нибудь и ты познаешь дзен.

Тимофей не мог не подивиться, какая заметная перемена произошла с Анфисой. В школе она практически ни с кем не общалась, а если и начинала разговор, то заканчивался он после двух-трёх фраз. Учителям отвечала тоже предельно чётко и лаконично, ровно столько, чтобы ответа было достаточно и не приходилось задавать дополнительные вопросы. Сейчас же Анфиса вдруг стала охочей до разговоров. Причём Тимофей не мог не прийти к выводу, что вся предыдущая нелюдимость девушки в действительности показная. Трудностей в общении у неё не было абсолютно никаких.

«Кто тебе сказал, что я стремлюсь завести подружек?».

Эта реплика сама собой всплыла в памяти Тимофея. Новенькая, похоже, и впрямь не стремилась специально с кем-нибудь завести дружеские отношения, потому что…

«Мне вполне комфортно в текущем положении».

Может, она из тех людей, которые не считают наличие друзей чем-то обязательным в жизни?

– А ты его уже познала? – полюбопытствовал Тимофей.

– Давным-давно, – ответила Анфиса. – Теперь ощущаю невероятную лёгкость.

– Завидую тебе, потом спрошу, как ты этого добилась.

– Почему бы не спросить прямо сейчас, раз уж мы тут случайно пересеклись?

Взгляд Анфисы был хитрым, и улыбка под стать. Поэтому Тимофей сразу же подумал, что пересеклись они отнюдь не случайно. Она ведь наблюдала за ним сегодня в торговом центре. Недолго, ровно до того момента, как её заметили, после чего она спешно сделала вид, будто ничего не происходит. «Актриса из неё никудышная, – с иронией подумал Тимофей. – Значит, шла за мной по пятам, но из-за большого количества народу я этого не заметил». Вот только непонятна была причина, по которой Анфиса занималась этой странноватой деятельностью.

– Не проводишь ли меня домой?

Заданный вопрос застал Тимофея врасплох. Он ожидал услышать что угодно (даже издёвку и хамство), но уж никак не подобное предложение, прозвучавшее будто гром среди ясного неба. Парня в прямом смысле ошеломило, он буквально язык проглотил. Пришло понимание, что нужно дать какой-то достойный ответ, но губы словно приклеились друг к другу.

– Эй, не напридумывай там себе всякого, – сказала Анфиса. – А то я вижу, что процесс уже пошёл.

– Что именно я могу придумать? – Тимофей наконец-то выбрался из ступора.

– Всякого. Я ж не просто так прошу проводить меня домой.

– В самом деле? По какой же тогда причине?

– Оглядись вокруг, что ты видишь?

Тимофей посмотрел по сторонам, как его просили. Ничего особенного он не увидел, эта улица выглядела практически так же, как и десятки ей подобных в Лесовске. Разве что отличалась парочкой незначительных деталей: она была одной и трёх главных улиц, шедших параллельно друг другу, и здесь находилась самая большая в городе школа, неподалёку от которой расположился не менее крупный парк. Именно из последнего доносились сейчас самые громкие голоса и шло постоянное движение: люди входили и выходили, не замолкая ни на секунду.

– Улицу, – бесхитростно ответил Тимофей, так и не понявший глубинную суть вопроса. В самом деле, ничего экстраординарного, за что мог зацепиться взгляд, не было в помине.

– Так, хорошо, – проговорила Анфиса со вздохом. – Какую улицу?

– Обыкновенную.

– А на ней что?

– Что?

– Ё-моё, Юдин! Ты глаза-то разуй! Здесь полным-полно людей, целые толпы, снующие из одной стороны в другую. Есть как вполне прилично выглядящие, так и довольно-таки сомнительные личности, которые могут преподнести неприятный сюрприз, и лучше держаться от них подальше.

– Кажется, я начинаю понимать.

– Неужели? Тогда дам тебе небольшую подсказку, чтобы понимание стало окончательным. Я – красивая и хрупкая девушка, идущая одна по тёмной улице. Любой ненормальный, которому в голову ударил алкоголь, может обратить на меня внимание и пристать.

– Какая же она тёмная? – удивился Тимофей. – Здесь фонарей больше, чем во всём остальном городе.

– По-твоему, я на этой улице и живу? – с явным раздражением спросила Анфиса.

– Откуда я могу знать? Такую информацию мне никто не сообщал.

Весь обмен фразами чудился Тимофею каким-то нереальным. Он просто поверить не мог, что когда-нибудь будет разговаривать с новенькой о подобном. И уж тем более не предполагал, что она вот так беззастенчиво попросит довести её до дома, хотя никаких предпосылок для подобных просьб не было. Внутренний голос выразил глубокую озабоченность этим странноватым фактом. Словно Анфиса задумала нечто нехорошее, по этой причине и пытается уговорить Тимофея пойти с ней. Заманивает в ловушку, откуда не получится просто так сбежать. Смехотворность подозрений была налицо, тем не менее они прочно засели в голове.

– Вот и узнаешь из первых рук, – сказала Анфиса.

– Как будто мне это нужно, – отозвался Тимофей. – Но если ты действительно боишься, что к тебе начнут приставать, то, так и быть, я провожу тебя.

– Спасибо, что снизошёл до удовлетворения моей просьбы. И удивительно, как это ты не зацепился за слова «красивая» и «хрупкая», произнесённые мной ранее.

– Мне следовало за них зацепиться и как-то прокомментировать?

– Не знаю. Я предполагала, что ты захочешь сострить на эту тему.

– Тут не над чем острить.

– Хм…

– И потом, если уж на то пошло, то это ты меня должна до дома провожать. Я не владею книжным боем так, как им владеешь ты.

– Не каждого можно вывести из строя ударом книги по лицу. Попадаются весьма крепкие образчики, которых ломом не перешибёшь. И потом, ты видишь у меня книгу?

– Нет.

– Вот именно.

– Ладно, чего уж там, идём.

Какое-то время они шли молча примерно в метре друг от друга, находясь по разные стороны тротуара. Могло показаться, что это просто два незнакомых человека идут с одинаковой скорость, буквально нога в ногу, шаг в шаг. Однако пришлось немного сократить расстояние из-за поистине невозможного количества прохожих. В какой-то момент Тимофею даже почудилось, словно все нарочно перешли на эту сторону улицы, чтобы ему жизнь малиной не казалась. По этой причине остро встала проблема лавирования, которую, меж тем, парень и его спутница с успехом выполняли. Прежде чем взаимное молчание оказалось нарушено, Тимофей успел подумать о том, что неплохо бы перенять передовой опыт и для пешеходов ввести такие же правила движения, как и для водителей: по правой стороне идти только в одну сторону, по левую – только в другую. Это привело бы к упорядочиванию и отсутствию суматохи. Правда, было непонятно, как подобное организовать, и кто будет за всем этим следить. Не говоря уж о бюджетных средствах, которые на это дело выделят и значительная часть которых осядет в карманах уважаемых людей.