Не пойму, она действительно рада, что не ходит больше в магазин, или это мне на вред? Две недели я ничего не понимаю, ничего. Я теперь заказываю меню, она диктует, что надо купить. Я в магазин со списком, как склеротик, дико стеснялся. Глянул по сторонам: нас таких куча. Самостоятельных? Продвинутых? Подкаблучников? Просто хозяйственных? Теперь беру большую бумажку, хожу по магазину гордо, как миллионер, способный выкупить весь магазин согласно списку. Конечно, я не слепой, что вижу, что хочу, то в корзиночку бросаю. В кассе стараюсь скрыть изумление. Смотрю чек – всё верно. Прихожу домой, изумляюсь второй раз. Через час есть нечего. Вот она сходит в магазин – два дня едим. Я схожу, и есть нечего. Невероятный секретище! И зарплаты почти нет. НЕ-Е-ЕТ! Деньги утекают, уплывают, убегают, я не понимаю, в чём дело, я пристально слежу за процессом, за каждой циферкой, они упорно от меня уходят. А до зарплаты куча времени, тут не то что машину починить, срочно продать её надо и купить себе краску для волос – седину замазывать. Решено, больше ничего не покупаю, только продукты, причём строго необходимые. А дорогая наверняка в курсе моих трудностей, ни о чём не спрашивает, инициативу не проявляет, не контролирует. О чём это говорит? Правильно, о её коварстве!!! Ведь если я первый раз этим занимаюсь, мне нужна помощь. Может, попросить? Признать свою несостоятельность? Ну уж нет. Она спит спокойно, ест, не морщась, вся её уверенность – это уверенность во мне или полная уверенность в провале этой затеи, не хочет быть причастной этому провалу. Вот интриганка! То болтает без умолку, то молчит, и то и другое всегда некстати. Я бесспорно герой, если женат, но я не самодур, чтоб соваться в эти тонкости и штучки. Признаться, я удивлён, как можно сбалансировать питание, чтоб полезно, что хочется и чтоб не банкрот. А ещё это внутреннее чутьё, чтоб купить платье перед зарплатой и знать точно, что денег хватит, я уж не спрашиваю, почему, собственно, ей хватает на это платье денег. Я отдал ей карту, залез в «глобальное» и даже не спросил, что она по этому поводу думает. Я не безнадёжный: прошло бы время, я научился бы разбираться в ведении хозяйства, может даже лучше, вопрос в том, зачем это надо. Я помню, шла передача про Японию. Там лучшие повара – мужчины, готовят вкуснее, живут дольше, я ещё тогда подумал, зачем же я буду сам себе готовить, да ещё с таким счастьем жить дольше. Абсурд. У мужчин есть дела поважнее: например, дать задание жене, чтоб отложила денег на ремонт машины, и проконтролировать исполнение. Если она при этом умудрится купить новое платье или туфли, похвалить за изворотливость. Как она умудряется тратить неправильно деньги, где она их на это берёт? А может, дать ей задание отложить на новую машину или на новую мебель в гостиную?  Владимир Гетманов В честь Марины из детской редакции  Греми, барабан, пионерский и взрослый, И, трубы, пропойте Фортуне – виват. Ты носик утёрла и малым и рослым, Страну и окрестность свалив в смехопад. Подставив эфиру наивное ухо, Узнал я – такое творится вокруг, Что где-то промышленность делает муху И чай без визитки дают для подруг. Я плакал навзрыд, хохотал до упаду, И в страхе дрожал, сколопендры боясь, И в речку-рассказ окунулся бы с ходу, Но вовремя Армстронга джаз-бенд потряс. Что дальше случилось? Подробно не помню, Да, слушал стихи, где, с ветрами паря, Я, шапкой взмахнув, поздравлял хохотунью И мчаться готов был в любые моря. Уплыли невзгоды, припомнилось детство, Не буду крутить, я шутить не привык, Познал я от грусти новейшее средство — Марины хитрющий и милый язык. ……………… Чудес не бывает, что верно, то верно. Но в граде Москве заходила молва — В редакции детской открылась таверна, Где юмора горы, а к чаю слова. Хотел бы ещё похвалить всех немножко За вкус музыкальный и доброе слово. Но время, коварно подставив подножку, Быть кратким меня заставляет сурово. Слов нет, в восхищенье дыхание спёрло, Команда сильна, режиссёр – акробат, И, взрослых пугая, кричу во всё горло: «Редакции – браво, Марине – виват!» Маскарад
Маски, маски, где же лица? Вновь безудержной рекой В уши лезут небылицы, Услаждая род людской. Барабан, сменив подмётки, Ждёт удара и толпы, По углам гремят трещотки, Что пугливы и слепы. Ищут новые знамёна Щит – историю подняв, Маски вечно неизменны, Кто-то лыс, а кто кудряв… А заморское-то диво Глазки строит и шипит И про свой наряд ревниво Всё твердит, твердит, твердит! Маскарадное охвостье К диву гонят хоровод, А пока в сомненье гости, Перекрыли ряд свобод. Пляшут маски разнолики И топочут и свистят, Выплывают умниц лики, В грусть закутавшись до пят. ……………… Вот и я, тряхнув сумою, В бедолагу обрядясь, С поэтической тоскою По страницам брошусь в пляс. «Стой, – кричу, – довольно сказки, В синь-страну не те пути, Сбросьте, люди, жадность маски, Чтоб себя и мир спасти». Хоть и слушают, не слышат, Что поёт им мудрый бард, И, заткнув покрепче уши, Всё бегут на маскарад! Кухня пародиста я-а-я Ясен Юмор Эпиграммы — Щелкопёров шварбить чванство. Цель химеры филигранной — Умников трясти семейство. Рвёт перо остервенело, Напрягаясь мысль летит. Короля интриг земного Желчный елей даровит. Горечь выплюнув бесстрашно, Аргумент – боярин властный — Греет дёготь ежечасно: Жертву зашибёт изящно. Книжки льются мельтеша, Нам открылся пародист. Резким словом тормоша, Устаёт фельетонист. Храбро цапает Чернёным штампом, Щупает эмоции Ювелирным ямбом. |
