Прищурившись, капитан наклоняется ближе и несколько секунд изучающе смотрит в мои глаза.

– Подожди, подожди. Ты что, боишься высоты?

– Д-да, – запинаюсь, чуть опешив.

Запрокинув голову, он начинает громко смеяться, привлекая внимание других отдыхающих.

– Ведьма, я думал, что ты ничего не боишься. А как же главный твой атрибут? На метле хоть не боишься летать? – иронизирует Чернов сквозь смех.

Делаю глубокий вдох, готовясь парировать своим ответом, но тут раздается крик Шишкова:

– Берегись!

Поворачиваю голову и вижу, будто в замедленной съемке, как волейбольный мяч летит прямо в мужчину, проходящего мимо ребят. Он попадает ему в лицо, тот отшатывается, делая два шага назад, и резко опускается на песок.

Немедля срываюсь с места и подбегаю к незнакомцу. Ко мне присоединяются ребята, вставая сзади. Сажусь перед ним на колени и обхватываю лицо ладонями.

На вид ему больше тридцати лет. Короткие русые волосы, светло-голубые глаза похожи на две льдинки, а короткая борода ухожена и даже не колет ладони.

– С вами все в порядке? – спрашиваю, осматривая его.

– What? – задает он в ответ.

– Иностранец, что ли? – интересуется Леон.

– Ага, прям как ты, – хмыкает Вовка.

– Угомонитесь, – шикаю на них через плечо.

К нам подходят еще несколько отдыхающих и шушукаются. Мужчина прищуривается, будто пытается сфокусировать зрение, но продолжает молчать.

– Are you all right? – делаю вторую попытку узнать, как он себя чувствует.

– Да что с ним будет? – фыркает Чернов. – На нем даже царапины нет.

Пропускаю его комментарий мимо ушей и закатываю глаза.

– Д-да, – наконец-то отзывается пострадавший. – Со мной все хорошо, – добавляет он с акцентом.

– Давайте лучше дойдем до бара, – указываю в сторону небольшой открытой веранды. – Попросим лед и приложим к месту ушиба.

Губы мужчины изгибаются в красивой улыбке, и он кивает.

Михаил

Сидя на шезлонге, буравящим взглядом наблюдаю, как Машка, стоя вплотную к иностранцу, заботливо и аккуратно прикладывает к его носу пакет со льдом. В какой-то момент он обнимает ее за талию, убирает через плечо рыжие волосы и что-то шепчет на ухо. Запрокинув голову, она заливается бархатным смехом, привлекая внимание других отдыхающих.

Вулкан в груди начинает извержение, и я сжимаю кулаки.

– Э-э-э, – прерывает Лео мой внутренний взрыв эмоций.

Смотрю на руку и понимаю, что сжал алюминиевую банку с газировкой. Ставлю ее на песок и стряхиваю капли с руки.

– Нервишки зашкаливают – иди поплавай и охладись.

– Не хочу, – ворчу себе под нос, возвращая внимание на ведьму.

– Я ухожу играть к ребятам, – друг поднимает ладони и встает на ноги. – Больше подслушивать разговор Машки с мужиком не пойду. Все равно ничего интересного не услышал.

– Иди уже, только не беси меня.

Стиснув зубы, собираюсь пойти нарушить идиллию, но не успеваю встать, как иностранец, поцеловав руку рыжей, уходит, перед этим еще что-то нашептав ей на ушко.

– Я уже думал, что ты его ночевать к нам в дом потащишь, – язвлю, как только девчонка подходит ближе.

– А ты чего тут сидишь? Насколько я помню, ты хотел пойти покататься на гидрофлайте с нашими «соседками», – она складывает руки на груди и выставляет вперед ножку.

– Тебя жду, – произношу откровенно, но тут же жалею об этом.

– Зачем? – выгибает Машка бровь.

– Вместе покататься, чтобы ты больше высоты не боялась.

Усмехнувшись, она громко смеется и крутит головой.

– Капитан, я освобождаю тебя от этой участи. Меня Генри покатает.

– Какой еще, на хрен, Генри?

– Тот, которому Андрей мячом зарядил.

– Ведьма, тебе голову напекло? С незнакомым мужиком куда-то идти.

– Не куда-то, а на свидание. И не надо вести себя со мной как с идиоткой.

Ее слова действуют на меня, словно искра на бензин. В приступе злости встаю на ноги и пинаю жестяную банку, которая отлетает на несколько метров. Разворачиваюсь, чтобы прогуляться по пляжу и успокоиться, но сзади раздается голос Маши:

– Псих.

– Я все слышу.

– Ой, как неудобно, – иронизирует она.

Мария

Резко открываю дверь и влетаю в комнату парней.

Не знаю, кто придумывал дизайн в этом доме, но в их спальне, с обоями бледно-сиреневого цвета, только четыре кровати и один большой шкаф-купе на всю стену.

– Быстро признавайтесь, кто из вас, придурков, разговаривал с моей бабушкой и сказал, что я иду на свидание?

Складываю руки на груди и замечаю, как все четверо замирают, словно антилопы в свете фар, вытаращив на меня глаза.

– Впервые испытываю страх, когда девушка врывается в комнату, а я в одних трусах, – первый подает голос Леон и, откашлявшись, натягивает шорты.

– Ты разговаривал, разукрашенный? – смотрю на него, прищурившись.

– Машенька, как тебе такое только на ум пришло? – поднимает он руки. – Чтобы потом ты меня чем-нибудь отравила или порчу навела?

Повернув голову, перевожу взгляд на Вову. Моя внутренняя интуиция уверена, что это не он, но я хочу убедиться на сто процентов.

Он сглатывает, косится на парней и отрицательно машет головой.

– Это не я. Мне вообще пора с Тасей обед готовить.

Вовка обходит меня боком, быстро ретируясь на кухню.

– Я удивляюсь, как у такой милой бабушки может быть такая вредная внучка? – ухмыляется Мишка.

Перекинув футболку через плечо, он делает ко мне навстречу несколько шагов.

Взгляд непроизвольно опускается с его лица вниз. Массивные плечи, широкая грудь, кубики пресса и четко выраженные косые мышцы, выглядывающие из-под низко сидящих шорт, на которые срочно нужно перестать пялиться.

Черт возьми, когда это хоккеисты стали так выглядеть?

Тряхнув головой, откидываю волосы назад.

– Ты когда успел, кретин?

– Пока ты плавала в море, ведьма, – поводит Мишка плечом. – Я ведь не мог заставить твою бабушку волноваться. Кстати, мы очень мило с ней побеседовали.

Набираю в легкие побольше кислорода и, сжав от раздражения кулаки, медленно выдыхаю.

– Берегись, Чернов, для тебя я приготовлю особый Вуншпунш.

– А для меня? – хмыкает Андрей, но я оставляю его вопрос без ответа.

Разворачиваюсь на пятках и покидаю комнату, хлопнув дверью.

Поднимаюсь по лестнице, будто у меня сзади реактивный ранец. Тяжелыми шагами прохожу в спальню и плюхаюсь на свою кровать.

– Выяснила, кто ответил на звонок? – задает вопрос Дашка.

Поставив одну ногу на матрас, она выдавливает на ладонь небольшое количество крема, растирая его от щиколотки вверх прямо к бедру.

– Скорее убедилась в своей догадке, – фыркаю.

Мне никак не удается унять злость из-за того, что Чернов посмел рассказать бабушке о моем свидании. Она у меня, конечно, не против, чтобы я встречалась с парнем, но на всякий случай прочитала мне сорокаминутную лекцию о том, какие есть контрацептивы, где их можно купить и даже скинула номер знакомого гинеколога.

– По-моему, Мармеладова, вы не просто так цепляетесь друг к другу.

Подруга смотрит на меня из-за плеча и ухмыляется.

Закатываю глаза и, повернувшись на бок, подпираю рукой голову.

– Конечно не просто так. Он – придурок-хоккеист, а я с одним из таких уже имела дело.

– Кстати, Шишков с тобой не пытался поговорить?

– Поговорить – нет. А уколоть или подколоть – да. Но я не ведусь на его провокации.

– Вот козел! – возмущается Жулина и садится рядом со мной. – Даже не вздумай из-за него расстраиваться, поняла?

– Даш, прошел год. Я уже перегорела, перекипела и остыла.

Она открывает рот, чтобы ответить мне, но в этот момент дверь распахивается и в комнату заглядывает Оксанка.

– Девочки, идемте обедать. Все готово.

– А ты где пропадала? – интересуюсь.

– На кухне, – она закусывает губы, чтобы сдержать улыбку.

– Сегодня же Тася дежурит, – недоуменно произносит Даша.