Толстушка заохала и, потерев поясницу, вновь нагнулась за коробкой. Я попятилась к столикам, сложив руки в замок, пока женщина упаковывала торт и перевязывала коробку розовой лентой.

Кайлан, расплатившись кругленькой суммой, забрал угощение и размашисто двинулся ко мне.

– Спасибо, – кратко поблагодарил он. – Вы избавили меня от мучительного метания между тошнотворно-лиловым и мерзко-пурпурным.

Я широко улыбнулась и весело ответила:

– Всегда пожалуйста. Хотя лучше с таким вопросом обращаться к моей сестре Кларе, это она у нас ценитель всего девчачьего.

– А чем увлекаетесь вы? – вдруг осведомился Кайлан, когда мы вышли на улицу.

Дождь продолжал отбивать чечетку по дороге, и мы ненадолго остановились под железным козырьком, пока лорд возился с зонтом.

Я пожала плечами. Наверное, Кайлан, как и я, пытался навести обо мне справки.

– А чем может увлекаться обычная девушка из глухой деревушки? Наши ценности сводятся к удачному замужеству и воспитанию дюжины детей, – если честно, я понятия не имела, каких принципов придерживаются простолюдинки, поэтому отчеканила первое, что взбрело в голову.

– Ладно, спрошу по-другому: что вам по душе? – лорд раскрыл зонт, и я уже привычно подхватила его под локоть. Мы побрели к борделю, скрывающемуся за плотной стеной дождя, лишь черные очертания кирпича проглядывали через бушующий занавес.

Мокрая шерстяная ткань моей одежды на ветру стала ужасно холодной, и я задрожала, стуча зубами. Внезапно Кайлан принялся расстегивать свое пальто, и одной рукой накинул его на мои подрагивающие плечи. Я ощутила пряный аромат цитруса и табака и недоверчиво прищурилась, а лорд же на мгновение приподнял шляпу: мол, не стоит благодарностей.

Ненадолго задумавшись, я решила сказать правду, не почуяв в вопросе никакой лишней подоплеки.

– Мне нравится инструментальная музыка. В детстве мама играла на скрипке, сопровождая тонкую мелодию красивейшим мелодичным голосом. Я пыталась обучиться этому непростому мастерству, но скрипка упорно не поддавалась, так как мамин слух я, к сожалению, не унаследовала. – А вам?

Крыльцо борделя приобрело четкость, когда Кайлан соизволил ответить:

– Ну, кроме дорогого алкоголя, власти, денег и хорошего секса, я ценю свободу.

– Свободу? – ошарашенно переспросила я, не обратив внимания на все остальное. Мы остановились прямо у входной двери. Благодаря одолженному пальто я полностью согрелась, только мокрые волосы противно липли к лицу и шее. – Как человек, способный позволить себе все что угодно, может ценить вольность?

Ответ лорда не укладывался в голове. Инкуб с нечеловеческой силой, который в отличие от меня никому не служил и не был связан по рукам и ногам клятвой королевству, нуждался в свободе?

– Вы не узнаете, насколько тяжела ноша другого, пока не примерите на себя его шкуру, Люси, – подметил лорд.

Я задумалась, а Кайлан распахнул двери борделя и, сложив зонт, прошествовал внутрь. Тяжело вздохнув, я ввалилась следом.

И что я за шпион такой, глупо млеющий от запаха и взгляда мужчины, чья душа отдана Дьяволу?

Не успела я переступить порог, как Селье, даже не попрощавшись, ринулся к лестнице, спрятав от спускавшейся ему навстречу Мари коробку с тортом за спиной. Я сняла с плеч длинное пальто и повесила его на рогатую вешалку возле двери.

– Что сказал врач? – первым делом спросила у меня бандерша.

– Жить буду, – коротко отчеканила я и побрела к себе. Если Мари не упомянула про свой праздник, не посчитав нас достойными такой личной информации, то и я не стала лишний раз мозолить бандерше глаза.

Шустро пройдя по коридору к своей комнате, я опять зацепилась взглядом за тоненькую трещину внизу окна. Не знаю почему, но она подозрительно действовала мне на нервы.

Я нагнулась, желая провести по разбитому стеклу пальцем, но внезапный пронзительный крик Клары заставил меня подскочить и, громко стукнув дверью о стену, влететь вихрем в комнату.

От увиденного что-то зашлось в груди. Тени непроизвольно хлестанули наружу, черными клубами обтекая подругу, которая прыгала в центре комнаты и трясла головой, вытряхивая заколки из волос.

Темнота заволокла помещение. Пока остальные девушки не сбежались на вопли Клары и не увидели водоворот теней, застилающих свет, я, вытянув перед собой руки, призвала их обратно. Тьма ударила в меня леденящими осколками, пробирая до глубины души, и впиталась под кожу.

– Клара! – чуть задохнувшись, позвала я.

Подруга истерически рыдала, все еще судорожно что-то выпутывая из растрепавшейся косы. Я подскочила к ней, пытаясь разглядеть, что происходит, но ничего не заметила.

Как я и предполагала, уже через минуту наши соседки оббивали порог комнаты, а самые смелые, близняшки Лора и Мая, протиснулись внутрь спальни, смотря на нас широко распахнутыми от ужаса глазами.

Клара осела на пол. Я крепко обняла содрогающееся тело подруги, и она спрятала заплаканное лицо в ладонях.

– Что за шум средь белого дня? – расталкивая куртизанок локтями, к нам ворвались запыхавшаяся Мари и высокий, атлетично сложенный мужчина в полосатом жилете.

Дрожь Клары передалась мне, я с трудом сдерживала слезы из-за страха за подругу.

Симпатичный мужчина порывисто двинулся к нам и присел на корточки, переводя взволнованный взгляд с меня на Клару. Прядь темно-шоколадных волос упала ему на высокий лоб, и он резко ее сдул.

– Девушки, что произошло? – мягко спросил незнакомец.

Подруга закачалась в моих руках, я сильнее прижала ее к себе. Мари тревожно выхаживала позади мужчины и грызла длинные ногти, а наши соседки с боязливым любопытством выглядывали из дверного проема. Только Мая и Лора, присев рядом с нами, успокаивающе поглаживали Клару по спине.

– Я не знаю, – ответила я. – Когда я вошла, моя сестра уже кричала и извивалась.

– Лорд Лионель, мы слышали какие-то странные звуки перед тем как все случилось, словно зверь скребся когтями о стены и пол в коридоре, – совладав со срывающимся голосом, ответила Лора.

– Я стояла возле окна, и не заметила никаких странностей, – усомнилась я в словах девушки.

– Люси? – мужчина обратился ко мне и протянул руку, чтобы коснуться плеча Клары, но та истошно завизжала, и я закрыла ее собой, не позволив мужчине дотронуться до подруги. – Поможете отвести вашу сестру на третий этаж? Там есть успокоительное, да и лишние зрители нам ни к чему, – он недовольно покосился на топчущихся в коридоре девушек.

Согласившись с мнением лорда, я ласково заговорила:

– Клара, дорогая, нам нужно покинуть комнату, здесь небезопасно…

Подруга закивала, слегка успокаиваясь. Я понимала, что незнакомец явно близок с Кайланом, а рассказ Клары о случившемся не должен утечь дальше верхушки борделя, чтобы не напугать куртизанок еще больше.

Клара попыталась встать. Я придержала ее за плечи, и, опершись на меня, она, все еще всхлипывая и спотыкаясь, вышла в коридор. Близняшки рванули следом за нами, но Мари пригрозила им кулаком, и дальше дверного проема они не продвинулись.

Вскоре мы оказались на третьем этаже. Подруга испуганно осматривалась по сторонам, но, слава Всевышнему, больше не кричала и не плакала.

Лионель пропустил нас в помещение напротив кабинета Кайлана. Я усадила подругу на кожаный диван возле камина, чтобы она поскорее согрелась и ее перестал бить озноб. Мари вошла последней и закрыла за собой массивную дверь на задвижку.

В комнате, напоминавшей личную библиотеку, пахло пергаментом и пылью. Стеллажи книг из вишневого бруса занимали всю правую стену, а слева расположился бар с элитными напитками и сигарами.

– Если это ваше успокоительное, милорд Лионель, – я кивнула на стойку с алкоголем, не удержавшись от едкого замечания, – то моя сестра не пьет.

Мужчина остановился как раз возле бара и, прокрутив деревянную пробку, вскрыл бутылку с ромом. Плеснув кофейного цвета жидкости в стакан, он развернулся к нам и залпом его осушил, даже не поморщившись.