Ее тело прижимается ко мне, она хмурится, когда начинает приходить в себя. Обхватив рукой основание своего члена, я направляю кончик в нее. Наклонив голову, я плюю ей прямо на клитор.

Используя головку своего члена, я растираю свою слюну вверх и вниз по ее складочкам, прежде чем вхожу в эту узкую маленькую дырочку, которая повторяет мою форму. Ее сладкое тепло мгновенно приветствует меня, когда я врываюсь внутрь, не останавливаясь, пока не заполню ее полностью.

Вздох срывается с ее губ, когда я издаю стон. Опускаясь, я прижимаюсь губами к ее губам. Так что она может чувствовать вибрацию каждого стона, которые она вызывает своими тугими стенками.

– Тэтч... – бормочет она, моргая и просыпаясь.

– Утреннее создание ночи, – я провожу губами по ее подбородку, прикусывая кожу. Провожу языком по ее шее, прежде чем вернуться к губам. – Я больше не мог ждать. Мне нужно было оказаться внутри твоей киски.

Она стонет, когда я переплетаю наши языки. Ее разум начинает подчиняться ее телу, она обвивает руками мою шею и раздвигает ноги шире, чтобы дать мне лучший доступ к себе.

Я отвожу бедра назад, резко подаваясь вперед. Погружаюсь в нее снова и снова. Ее соки покрывают мой член, и каждый раз, когда я двигаюсь вперед, я чувствую, как сильно она меня хочет.

– Черт, черт, – выдыхает Лира, впиваясь ногтями в мои обнаженные плечи. Отрываясь от кровати, она прижимается лбом к моему лбу и приподнимает бедра в такт моим толчкам.

– Посмотри, как идеально я вхожу в тебя. Твоя киска засасывает меня и не позволяет выйти обратно, – из-за утреннего першения в горле у меня срывается голос. – Первым делом с утра я смотрю на твою жаждущую киску, взывающую ко мне.

Ее тепло и влажность завораживают. Обхватила мой член, как тисками, сжимая и разжимаясь с каждым толчком.

Мы уже столько лет вместе, а я все еще не устал от этого. От того, что она в моей постели, в моем пространстве, каждый день вторгается в мою жизнь. Я почти возмущен тем, что время летит так быстро. За то, что так быстро ускользает и не дает мне достаточно моментов насладиться каждым мгновением, проведенным с ней.

Время – величайший вор, и я хочу отнять у песочных часов больше мгновений, проведенных с ней.

Вечности недостаточно.

Я ненавижу находиться среди людей. Когда они рядом со мной.

Но с Лирой я никогда не чувствовал себя так, когда она рядом. Может, потому что она не «человек», она... Лира.

Кошмар. Мечта. Моя душа. Мой навязчивый, Милый Фантом.

– Еще, ангел. Еще, пожалуйста, – она умоляет, обхватывает мою шею одной рукой и вжимается в меня так, что мы оказываемся нос к носу. Ее теплое дыхание овевает мое лицо, и я стону от этого ощущения.

Мои бедра двигаются, входя в нее и выходя. Звуки наших тел, врезающихся друг в друга, эхом разносятся по комнате. Я сжимаю руки на ее талии, заставляя ее тело отвечать на каждый удар.

Я мог бы заниматься с ней сексом каждую секунду. Постоянно сливаться с ее телом, быть настолько одержимым ее близостью, что меня сводит с ума то, что я не могу быть в ней постоянно.

Но есть что-то в утреннем сексе.

Сон все еще отягощает наши кости, наши движения небрежны и голодны. Запах ее шампуня все еще прилипает к простыням, а пот выступает на нашей коже. Солнце льется из окна, отбрасывая на ее лицо линии оранжевого света.

Я был окутан, свернут и надежно закреплен в паутине Лиры, и я никогда не хотел покидать ее.

– Ты хочешь большего, детка? – ворчу я. – Что еще, а? Ты хочешь, чтобы я наполнил тебя, милая?

Я обхватываю ее руками за талию, зная, что она уже близко. Лира всегда более чувствительна по утрам, особенно отзывчива на каждое прикосновение. Она задевает меня носом и с энтузиазмом кивает.

Ее ноги обхватывают меня за талию, заставляя войти в нее еще глубже, пока я продолжаю насаживать ее на свой член. Я чувствую покалывание в яйцах и знаю, что близок.

– Сначала ты должна кончить для меня, Милый Фантом, – ворчу я. – Если ты хочешь, чтобы я наполнил твою нуждающуюся киску своей спермой, тогда тебе нужно выдавить ее из меня. Кончи для меня, малышка.

Она откидывает голову назад от удовольствия, позволяя мне использовать ее тело, пока я вхожу и выхожу из ее тугой дырочки. Раздвигая ее, разрывая на части, пока не останутся только осколки, которые я должен собрать.

– Тэтчер, я собираюсь... – скулит она, крепко зажмуривая глаза, когда ее настигает оргазм.

Я чувствую, как она сжимается вокруг меня, втягивая меня в себя и отказываясь отпускать. Боже, я не смог бы сопротивляться этому чувству, даже если бы к моей голове приставили пистолет.

Мои движения резкие, когда я стремлюсь к собственной разрядке, я целую ее, когда в последний раз погружаюсь в нее. Чувствую, как моя грудь вибрирует от стона, когда я кончаю.

Наполняя ее до последней капли, я медленно продолжаю двигать бедрами, пока мы опускаемся с высоты. Лира отпускает мою шею, падая обратно на кровать, и я ухмыляюсь, глядя вниз.

Я выхожу из нее, наблюдая, как моя сперма вытекает. Загипнотизированный этим зрелищем, я двумя пальцами собираю сперму и проталкиваю ее обратно. Провожу кончиком пальца по тому месту глубоко внутри нее, которое ей нравится.

– Боги, – стонет она с легкой улыбкой на лице, приподнимаясь на кровати, – хорошо, что изобрели противозачаточные средства. Тебе это слишком нравится.

Я смеюсь, качая головой, и убираю руку с ее бедер. Подношу свои пальцы, покрытые нашими выделениями, к ее губам. Смотрю на нее сверху вниз, когда она открывает рот, я провожу ими по ее языку.

– Мне нравится покрывать тебя собой, – ухмыляюсь я, – а не детьми.

Ее смех легкий, он исходит из глубины. Он сотрясает ее плечи, и несколько прядей волос падают ей на лицо. Я никогда не видел никого красивее.

К теме детей мы подошли рано. С осторожностью, потому что я не был уверен, как она отнесется к будущему без детей. Не знаю, что это говорит обо мне, но если бы это означало, что я смогу удержать ее, то подарил бы ей целую школу детей, даже если бы знал, что никогда не хотел их иметь. И до сих пор не хочу.

Но если бы это сделало Лиру счастливой, я бы сделал это без вопросов.

К счастью, она сама заговорила об этом и четко заявила, что не хочет иметь детей. Ни сейчас, ни в будущем. Думаю, мы оба знали, кто мы такие, и не хотели приводить невинную жизнь в созданный нами мир.

Мы были счастливы, только мы двое, во тьме, которую мы создавали вместе, и в свете, который мы иногда излучали.

Я чувствую, как ее рука проводит по моему лбу, а затем по волосам. Я наклоняюсь к ее раскрытой ладони и целую запястье. Это движение привлекает внимание к кольцу на ее пальце, новому, но идеально выполненному специально для нее.

– Ты уверен, что хочешь жениться на мне? – спрашивает она, с удивлением разглядывая помолвочное кольцо. – Действительно уверен? Это обязательство на всю жизнь. Я чуть не сожгла весь дом, готовя ужин на нашу годовщину. И я никогда не забираю белье из ванной. А еще был случай, когда я случайно испачкал грязью твой новенький...

– Да, – с легкостью говорю я, обхватив рукой ее запястье. – Моя пожизненная привязанность к тебе началась много лет назад, Лира. Я устал называть тебя своей девушкой, хотя ты всегда была для меня нечто большим.

Возглавить компанию моей семьи было нелегко. Я провожу в командировках больше времени, чем ожидал, работая над ее расширением, но Лира не сдается. Даже в аспирантуре она была непоколебима.

Она никогда не ждала и не хотела, чтобы я изменился, когда мы сошлись. Я по-прежнему участвую в ритуале, который провожу раз в два года, а она остается невозмутимой. Лира приняла меня гораздо раньше, чем я сам себя.

– Мы поженимся, – она шепчет, жуя внутреннюю сторону щеки и сдерживая улыбку. – Ты женишься на девушке, которая тебя преследовала.

Я опускаю губы к ее лбу, прижимаясь поцелуем к ее потной коже.

– Ты выходишь замуж за парня, который хотел тебя убить, – ухмыляюсь я. – Думаю, в этом мы квиты, Милый Фантом.