Позади Крис ехал Кротош. Она не хотела брать его с собой, но слуга настоял, а девушке пришлось договариваться о его присутствии в группе с Ласом и Рейном.

Замыкал маленькую компанию сам несговорчивый командир. И его присутствие девушка чувствовала каждую секунду, словно он за ней наблюдал, прожигая взглядом спину, но стоило повернуться к Кротошу и невзначай глянуть на наемника, как Крис убеждалась в собственной паранойе. Натянув на голову капюшон плаща, Рейн смотрел куда угодно, но не на Кристину.

– Почему тебя вообще волнует этот невоспитанный проходимец? – спросила она у себя, но ответа даже после долгих размышлений найти не смогла.

***

– Туда, – указал Рикко на невысокие горы на востоке. – Дальше пойдем холмами в предгорье.

Отряд беспрекословно повиновался решению проводника, хотя лошадки драконов тяжело всхрапывали и то и дело спотыкались на неровной, изъеденной кротовыми норами тропе.

Постепенно отряд растянулся в длинную цепочку, Рикко, Аойнар и Лас вырвались немного вперед, и это с каждой минутой все больше начинало беспокоить эльфа.

– Да кто тут нас тронет? – отмахнулся от вопросов Ласа Рикко. – Это тебе не какой-нибудь захолустный тракт, где за редкостью путешественников, разбойники могут смело нападать на людей. Сейчас по всему королевству много прямых дорог, а в этих горах нет поселений, так что здесь нас могут поджидать только Сизые, но им заказан путь в Элодар.

Слова пройдохи не убедили Ласа, и эльф чуть отстал, держась ближе к драконам. А после и вовсе объехал их, поравнявшись с дремлющей в седле Крис.

– Не спать, – сказал он, но застать девушку врасплох не удалось. На его оклик она лишь приоткрыла один глаз и вновь зажмурилась.

– Ты откуда родом? – не дождавшись ответа, спросил Лас.

– А так ли это важно? – вопросом отозвалась Крис. – Для дела это не имеет значения.

– Ну а все же? – продолжил расспросы Лас. – У нас впереди еще много дней пути и неплохо было бы вести хоть какие-то разговоры, чтобы не умереть со скуки.

– Я родилась в столице, – пожала плечами девушка, принимая объяснение эльфа, – но почти сразу после этого меня увезли в Сухомль. Именно там я и выросла.

Лас присвистнул и заметил:

– Я предполагал нечто подобное. Люди, что живут здесь, на востоке, выглядят чуть иначе.

– Да? – удивилась Крис. – Разве есть различия? Одно дело, увидеть разницу между северными горцами, как Аойнар, и стаксами, как Рикко. Но я?

– Ну, Рикко лишь на половину стакс, – ответил Лас, не подозревая, что отвечает не только на заданный девушкой вопрос, – как и я только на половину эльф.

– Ясно, – хмыкнула Крис. – Это многое объясняет.

– Что именно?

– Отчего ты такой болтливый, – ответила Крис.

Незаметно подъехавший к ним Рейн глухо рассмеялся, немало удивив этим Кристину.

***

«Все же есть что-то полезное в подобном путешествии, – убеждала себя Кристина, с сомнением помешивая в котелке кашу. – В будущем у меня вряд ли возникнет желание повторить нечто подобное, а золотая клетка брака покажется благословением небес».

Каша подозрительно пахла горелым, и девушка с тоской глянула на возвышавшиеся вокруг поляны деревья.

– Интересно… это съедобно? – сама у себя спросила Крис, приподнимая на деревянной ложке серый комок.

– Вряд ли, – невозмутимо заметил Рейнал, возвращаясь на поляну и растягиваясь на расстеленном на земле одеяле.

Кристина зло глянула на мужчину, мысленно пожелала ему отравиться ее стряпней и, взяв, ветку потянулась, собираясь снять котел с огня. Ветка надломилась и котелок с кашей с шипением провалился в прогоревшие поленья.

– Ай! – пискнула девушка, потирая обожженные руки. Из ее глаз хлынули слезы, но она закусила губу, пытаясь справиться с эмоциями.

Она ожидала, что вскочивший на ноги Рейн обзовет ее идиоткой и велит держаться подальше от костра, но тот лишь молча вытолкал котелок из огня обломком ветки, а после присел перед Крис на корточки и, перехватив ее ладони, быстро осмотрел ожоги.

– Все нормально, – заметив, что он слишком пристально рассматривает ее кожу, пробормотала Кристина и выдернула руки из захвата мужчины. Он вновь ничего не сказал, лишь едва заметно прищурился, а затем скользнул взглядом по лицу девушки.

Все эти несколько дней, что маленький отряд медленно продвигался вперед, Кристина раз за разом возвращалась мыслями к этому странному молчаливому человеку. Он редко заговаривал, предпочитая свести общение с другими наемниками до минимума. Чаще всего сама Крис от Рейна слышала лишь приказы.

Он всегда ехал позади, всегда был напряжен, и порой ей начинало казаться, будто бы вовсе не спал. Изо дня в день наемник замыкал отряд, и часто Крис чувствовала на себе его взгляд. Ей даже начало казаться, что этот странный человек видит ее насквозь и давно раскусил, но в следующую секунду девушка отбрасывала эту мысль, как невозможную.

И вот теперь Рейнал вновь заставил ее нервничать, рассматривая слишком пристально.

– Ненавижу женские слезы, – бросил он и встал. – Утрись и выбери из каши золу.

Недружелюбный тон мужчины подействовал на Крис отрезвляюще. Она напомнила себе, что сейчас она вовсе не знатная леди, которую должны окружать трепетные кавалеры, но слова Рейна все равно глубоко ее ранили.

«Ненавижу, – подумала она мрачно. – Ненавижу этого…»

Она зашипела, поглаживая кончиками пальцев ожоги и залечивая свои раны магией, а после пообещала себе, что этот человек никогда не дождется от нее ни помощи, ни доброго слова.

На поляну, уверенно ступая по прошлогодней листве, выбрался Кротош. Слуга спокойно поправил кинжал на боку и проследовал к костру. На секунду Крис показалось, что старик застал сцену между ней и наемником, но пожилой мужчина спокойно оглядел заполненный сажей котелок, сидевшую на корточках девушку и только после этого перевел взгляд на Рейна.

Вернувшись к груде сумок и разыскав там свой спальный мешок, слуга устроился на нем возле костра и, не слушая возражения Кристины, быстро выскреб пепел и кусочки углей из каши.

– Я сама, Кротош, – шипела девушка, хотя знала – старый слуга все сделает по-своему. Как всегда. Так же как он последовал за ней в столицу.

– Лучше сходи ополосни руки в ручье, девочка, – строго велел Кротош, – а я пока займусь нашим обедом.

Кристина помотала головой, но от костра отсела, устроившись на своем тюфяке.

Это было очень в духе Кротоша. Порой, глядя на слугу, Крис представляла, как мужчина усмехнется и озвучит то, что она сама всегда думала.

Кристина любила приемного отца, да и герцог Тур души в ней не чаял, позволяя девушке почти все. Он даже согласился с ее выбором мужа, хотя в подобных вопросах редко имело значение мнение женщины. Герцог позволял ей чудачества в детстве и прощал любые оплошности. Приемный отец обожал ее, а слуга…

Всю свою жизнь верный Кротош следовал за его светлостью, защищал его и научился понимать с полувзгляда, с полужеста. Не удивительно, что он, вслед за хозяином, привязался к Кристине, но, в отличие от него, Кротош не был связан обязанностями герцога.

«Столько точек зрения, – подумала она, глядя на слугу. – Столько условностей».

Одной из условностей стало ее происхождение. Сама девушка прекрасно осознавала, кто она такая. Как и многие из знатных дворян королевства. Но никто не смел озвучивать вслух ее родство с королем. Все привыкли величать ее только Кристиной дель Тур, дочерью-бастардом герцога, не претендующей на наследство. По закону и на бумаге, скрепленной печатями, у нее во всем свете остался лишь старший брат. Но на деле…

У нее был отец, которого она любила, и который продолжал жить в ее сердце. Она не думала о его смерти, предпочитая вести себя так, будто старый герцог всегда где-то рядом, пусть и вне поля зрения.

Запираясь в библиотеке в резиденции, Кристина читала книги вслух, как делала в те томительно печальные месяцы, когда отец угасал, и ничто не могло отсрочить его уход. Она приказывала слугам менять цветы в вазах, чтобы комнаты резиденции наполнял приятный аромат, помня, как приемный отец любил эти запахи. И она продолжала улыбаться и ни на миг не теряла присутствие духа, чтобы не расстраивать герцога.