– Всё правильно, – ответила не Нори. – Я работала на “Метрополитан Мутуал”. Страховую компанию Феллини. И, как тебе известно, сняла с тебя все подозрения в нарушении, и ты получила обратно свою работу. В общем… На здоровье.

– Н-на здоровье! – даже заикнулась Шейла. – И всё? Это всё, что ты скажешь?

Не Нори нахмурила брови.

– А что ты хочешь, чтобы я сказала?

Вот блядь. Убедительно.

– Для начала, что ты тут делаешь? Ты не занимала этот дом два года.

– Не занимала. Я купила его в прошлом году.

– Почему?

Не Нори растерялась.

– А почему нет? Я подыскивала себе место для отдыха на побережье, а Каталина мне нравится. По весне я отлично провела тут время.

– Отлично провела время!

В секунду не Нори стала ещё мрачнее и настороженнее.

Какой-то сюр. Нет, это больше, чем сюрреализм. Фантастика?

Глюк? Должно же быть подходящее слово. Невероятно, насколько эта женщина напоминала Нори и в то же время была совсем другой.

– Слушай, – продолжила не Нори, – я что-то не пойму, в чём проблема? Два года назад у нас произошёл неплохой роман. Так? Я ничего не пропустила? Ты получила назад свою работу. Я помогла тебе получить её назад.

Появилось ощущение, что они – пришельцы из далёкого космоса, и языки жестов на их родных планетах кардинально отличаются. Не Нори, похоже, казалось, что она изображает знак мира, а Шейла была уверена, что её послали. Не единожды. И с сильным акцентом. Наверное, это было связано с тем, что она совсем недавно вышла из госпиталя или что-то вроде этого, потому что Шейла почувствовала, что становится эмоциональной и расстроенной, что, в свою очередь, расстраивало ещё сильнее. Это было на неё не похоже.

Вообще. Она вела себя, как… Уж точно не как не Нори, которую вполне устраивал “небольшой роман два года назад” и которая о Шейле даже не вспоминала. Правда, известная Шейле давно.

Это было очевидно по тому, как всё закончилось. Так к чему такая драма? Она пару лет признавала, что время пропажи не Нори не являлось совпадением. С этим Шейла разобралась давным-давно. Не Нори обязана была оказаться следователем, работавшей на Феллини. Либо она и правда была международной похитительницей предметов искусства и просто выяснила, чем Шейла зарабатывает на жизнь. Боже.

Да. Каким бы нелепым не казался второй сценарий, он много раз приходил на ум Шейле. На самом деле, в дальнем уголке души теплилась надежда, что второй сценарий окажется правдой, ведь в таком случае у не Нори просто не было выбора. А значит, Шейла не была для неё… Просто работой. Но нет, всё же Шейла оказалась очередным заданием. Это ясно читалось в том, как не Нори смотрела на неё. Словно Шейла вела себя непредсказуемо и надоедливо. Шейла почувствовала себя глупо… Глупее, чем когда-то в жизни. И окончательно смутилась. Потому что стояла на улице и орала во всеуслышание о том, что её кинули. Два года назад. А поскольку Шейла и сама не была изящна в прекращении отношений, была в этой ситуации некая поэтическая справедливость. Либо что-то столь же кошмарное.

Взяв себя в руки, она холодно сказала:

– Ты права. Никаких проблем. Счастливых праздников.

Развернулась, перешла дорогу и вошла в свой коттедж. Тихо прикрыв дверь, равнодушно посмотрела на диван, заваленный продуктами, и повернулась к окну, выходящему на улицу, как раз вовремя, чтобы увидеть, как не Нори бросила нитку с огоньками, выругалась и спустилась с лестницы. Сев, Шейла опустила голову на руки. Её всё ещё трясло – и пусть это был только адреналин, бесило от этого не меньше – и сделала пару глубоких, успокаивающих вдохов. И стало понятно, что всё это бред собачий, потому что Шейла помнила момент, когда не Нори заметила её, узнала и едва не навернулась с лестницы.

Это была реакция на неожиданную встречу… К сожалению, трудно сказать, что это была за реакция. Удивление, скорее всего, и, похоже, тревога. Так, по крайней мере, Шейле казалось. Вина. Именно так. Конечно же, такая реакция должна скрывать под собой вину, верно? Ведь чтобы там ни говорила не Нори – как же её зовут по-правде? – Шейла была достаточно опытна, чтобы понять – между ними было нечто большее, чем просто секс. Во всяком случае, потенциально большее. Так ей казалось тогда. И даже если ничего такого не было, нельзя так хреново относиться к кому бы то ни было. А также чертовски непрофессионально – спать с объектом расследования! Кто так делает? Ну хорошо, иногда так делают агенты ЦРУ. Сотрудники ФБР. Полицейские под прикрытием.

Но кем бы ни была девушка, которую зовут не Нори, она не должна была так поступать. Подняв голову, Шейла повернулась к окну, смотря, как соседка перетаскивает лестницу и опять начинает натягивать гирлянду. Красную, в тон двери коттеджа. Красиво. И празднично.

– Стерва, – прорычала Шейла.

Теперь вместо приятной, тихой, умиротворённой недели отдыха и восстановления сил, Шейле придётся мириться с постоянным напоминанием о самом болезненном периоде её жизни. Дождь, стуча, разбрызгивался по оконному стеклу.

Опять начался ливень. Женщина в доме напротив продолжала развешивать красные огоньки по маленьким крючкам вдоль края крыши. Шейла нахмурила брови. Ну что за дура смешивает ливень и рождественские гирлянды? А не, наоборот здорово! Может быть, у этой идиотки проявится прежняя шевелюра Нори. Из всех городов и деревень побережья не Нори выбрала дом для отдыха на Каталине? И словно этого мало, выбрала тот, который стоит прямо напротив коттеджа Шейлы? Да ладно. Это просто нелепо.

Чушь какая-то. А затем иметь наглость делать вид, словно это Шейла ведёт себя странно? Нори что, так пошутила? Вскочив, Шейла рванула наружу. Замерев на пороге, она пристально наблюдала за Нори, продолжающей старательно натягивать гирлянду, но всё-же бросившей настороженный взгляд в сторону Шейлы, потом промаршировала по лестнице и опять пересекла узкую улочку, хотя в этом не было необходимости – можно было просто крикнуть. И она уже готова была… крикнуть. Но вспомнила, на чём они остановились пять минут назад.

– Тебе не кажется, что ты задолжала мне некоторые объяснения? В смысле, могла бы хоть записку оставить.

Опустив моток проводов, Нори вздохнула, как женщина, пытающаяся сохранить терпение перед явной провокацией.

– Ты всё ещё говоришь о том, что случилось пару лет назад?

– Да. Тебе не кажется, что это был отвратительный поступок? Я понятия не имела, что с тобой произошло.

– Ты сотрудница ЦРУ, – сказала Нори. – Если бы хотела выяснить, не думаю, что это составило бы для тебя проблему.

Ага, конечно, выяснить она могла. И да, не один раз об этом задумывалась. Но было совсем ясно, что Нори не похищали, а Шейла не хотела гоняться за той, кто определённо не хотела быть найденной.

– На мой взгляд, это абсолютно безответственно.

– Безответственно? – Нори – Боже, надо перестать её так называть – резко выпрямилась, отчего лестница пошатнулась. – Ты так на это смотришь?

– Да, так, – Шейла ощутила порочное и совсем нехарактерное для неё желание, чтобы Нори спустилась со своей лестницы, чтобы можно было получить удовлетворение, припечатав её бесцеремонным поцелуем.

Шейла бы так и поступила, хотя скорее всего действо вышло бы двусторонним, в смысле припечатывания.

Как бы то ни было, после опасной заминки, во время которой Нори наверняка раздумывала над таким же сценарием, она сказала:

– Думается мне, я бы нашла способ попрощаться, если бы меня волновало, что ты думаешь.

Вот так. Это было больно. В отличие от Шейлы – нормальной Шейлы, разумной – Нори была не из тех людей, которые соизмеряют силу удара. Что тут сказать? Даже неплохо, потому что Шейла не нуждалась в том, чтобы её щадили.

Фактически, маленький разговор порадовал, прочистил ей мозги. Она горевала. Ну, не горевала, но всё время держала те тринадцать дней с любовницей, ранее известной как Нори, за своего рода золотой стандарт для последующих своих отношений, а теперь оказалось, что её экономическая система эмоций базировалась на фальшивых деньгах. Хорошо, когда всё наконец проясняется. Тем не менее, несмотря на радость, она не могла придумать ни одной фразы, чтобы не выглядело так, будто её уничтожили.