Было 25 июня 2999 года, и робот Хью Граймс лихорадочно работал над усовершенствованием синтетического мозга, который он создал после тысяч экспериментов в своей секретной лаборатории под гробницами царей близ древних Фив.

У волнения Граймса и его лихорадочной поспешности была причина. Отведённый ему срок земных лет подходил к концу. Через шесть месяцев и шесть дней, если он не сможет заменить древний мозг в своём стеклянном черепе новым совершенным мозгом, Хью Граймс будет мёртв.

Как человек Хью Граймс умер почти тысячу лет назад. 2 января 2000 года он был приговорён к смертной казни по обвинению в убийстве. Но робот человека, чьё тело он уничтожил, заступился за него — даже помог в деликатной операции, в результате которой его мозг был помещён в стеклянную черепную коробку и он прожил ещё тысячу лет в качестве робота.

Несмотря на заступничество Альберта Брэдшоу, Граймс по-прежнему ненавидел его. В какой-то момент во время операции у него была повреждена прецентральная кора головного мозга. И вот, вместо того, чтобы посылать правильные электрические импульсы в тонкий механизм робота, как она посылала их в его двигательную нервную систему при жизни, кора была неисправна. В результате руки робота дрожали, как у человека, страдающего параличом, а одна нога волочилась при ходьбе.

Как и положено при создании мыслящих роботов, робот Хью Граймс был сделан так, чтобы в точности походить на него в момент переноса, и поэтому не был особенно привлекательным. Он был стройным и угрюмым, со слабыми, водянистыми глазами, смотревшими сквозь толстые линзы пенсне, и с заострённой бородкой, как у Ван Дайка, которая подчёркивала сатанинское выражение его лица.

Дрожащими руками Граймс тщательно отмерил розовый раствор, который он взбалтывал в колбе, затем вылил его в прозрачную жидкость в хрустальном сосуде, стоявшем перед ним. Раствор не оказал заметного воздействия ни на жидкость в сосуде, ни на мозг, который был в него погружён. Но его эффект был мгновенно зафиксирован множеством разноцветных вспышек света от фотоэлементов в сетке за резервуаром, которая была подключена к ответвлениям черепно-мозговых нервов с помощью сложного набора проводов.

Мгновение спустя в комнату вразвалочку вошёл герр доктор Людвиг Майер, массивный робот. Он выглядел несколько старше Граймса. Его седые волосы топорщились вверх, образуя некий помпадур (вид причёски). Его маленькие поросячьи глазки прятались в складках, имитировавших жир, а мясистые щёки обвисли, как у перекормленной свиньи.

— Вы посылали за мной, хозяин, и вот я здесь, — сказал он.

— Хорошо, — ответил Граймс. — Я рад, что вы заглянули ко мне. Я только что усовершенствовал свой искусственный мозг. В течение пяти дней я перенесу в него своё эго, а вы, герр доктор, установите мой новый мозг в черепную коробку. Тогда у меня будет новая жизнь — ещё на тысячу лет. Затем, когда через год придёт ваше время, я сделаю то же самое для вас, и вы тоже сможете наслаждаться жизнью ещё тысячу лет.

— Наслаждаться? Вы сказали «наслаждаться», господин? Как мы, роботы, можем по-настоящему наслаждаться жизнью, если миром правят ненавистные люди?

— Я как раз к этому и шёл, — ответил Граймс. — Пришло время нанести удар — избавить Землю от всех людей.

— Вы забываете, хозяин, что люди являются единственным источником живого мозга, которым можно наделить разумных роботов.

— И вы забываете, герр доктор, что я только что изобрёл синтетический мозг, который избавит людей от необходимости заставлять настоящих учёных, таких как вы и я, прятаться в пещерах под землёй, чтобы мы могли беспрепятственно проводить наши эксперименты.

— Я ничего не забываю, но у меня практический склад ума. Вы ещё не продемонстрировали, что сможете перенести своё эго в этот мозг или что он будет управлять роботом, как только будет внедрён в него.

— Поверьте мне. Я уже продемонстрировал это самому себе. Я перенёс эго собаки в искусственный собачий мозг в черепной коробке собаки-робота. Смотрите.

Он щёлкнул пальцами, и из угла, где та лежала, поднялась поджарая гончая, потянулась, зевнула и рысцой направилась к нему.

— Собака-робот!

— Совершенно верно. И Цербер, как я его называю, потому что он был возвращён от самых врат ада, ведёт себя в точности как живая собака, как вы можете ясно видеть. Однако я не перенёс в него ничего физического от живой собаки. Каждая его часть является синтетической, даже его мозг.

— И как вам удалось осуществить этот замечательный перенос?

— С помощью моего теластрального проектора — устройства, которое, когда придёт время, перенесёт моё «я» в мозг, который вы видите в растворе передо мной. А теперь, что насчёт вашего изобретения? Оно готово?

— Да. Я изготовил достаточное количество моего нового смертоносного газа, чтобы уничтожить всё живое в мире. Более того, стратопланы готовы и ждут, чтобы распространить его.

— Тогда мы нанесём удар завтра.

— Почему бы не подождать до тех пор, пока вы не перенесёте своё эго в новый мозг и не подвергнете его тщательному тестированию? Ведь процедура может не сработать.

— Я сказал, что мы нанесём удар завтра. Неужели последние пятьсот лет я детально планировал этот переворот, чтобы в последний момент мои приказы были поставлены под сомнение?

Маленькие поросячьи глазки доктора на мгновение вспыхнули. Затем его веки опустились, и он покорно ответил:

— Нет, хозяин. Мы нанесём удар, как и планировалось, завтра.

Аллен Дженнингс, американец, работающий на Международную Секретную Службу, взглянул на приборную доску своего стремительно несущегося стратоплана. Альтиметр показывал, что он находится на высоте 50 000 футов над уровнем моря, а перекрещивающиеся проволочки над вращающимся глобусом на его локатиметре показывали, что он находится менее чем в ста милях от древних Фив. Он выключил ракетные двигатели, и корабль, продолжив движение вперёд, теперь по длинной дуге снижался к Земле.

Миссия Дженнингса была чрезвычайно опасной, поскольку ему было поручено найти тайное логово Хью Граймса, который исчез из поля зрения людей пятьсот лет назад и которого подозревали в заговоре против человечества. Считалось, что его тайное убежище находилось недалеко от города роботов, который когда-то был древними Фивами.

Точная суть заговора не разглашалась, но безумный робот, недавно арестованный в Лондоне, не только намекнул на то, что мизантроп намеревался уничтожить всех людей в мире, чтобы им управляли исключительно роботы, но и загадочно намекнул на огромный аэродром роботов в гигантской пещере недалеко от Фив. Он говорил о фабриках и лабораториях, производящих стратопланы и смертоносные военные боеприпасы, которые быстро уничтожат население Объединённых Мировых Правительств.

Вскоре, когда высотомер Дженнингса показал три тысячи футов, он выглянул в иллюминатор и увидел здания из хромированной стали города роботов, тускло поблёскивающие в лучах египетского солнца. Затем он выровнялся и сделал круг. После тщательного осмотра местности, окружающей город, он нажал две кнопки переключения передач, после чего передний пропеллер отключился, а винты вертолёта пришли в движение. Маленькое судёнышко медленно приблизилось к Бибан-эль-Молуку и мягко опустилось на каменистое дно Долины Царских Гробниц.

Дженнингс выключил атомотор и потянулся за мощным биноклем. С его помощью он тщательно осмотрел каждый дюйм долины. Не увидев ничего, даже отдалённо напоминающего въезд на аэродром, он отложил бинокль и, взяв фотоаппарат, настроил его на инфракрасные снимки и сделал четыре панорамных снимка, полностью охватывающих долину. Плёнки мгновенно автоматически проявлялись в фотоаппарате и делались пробные отпечатки, которые укладывались лентой на катушку.

Дженнингс внимательно рассмотрел их с помощью мощной лупы и внезапно замер с приглушённым восклицанием. В определённом месте на склоне холма прямо напротив него регулярный рисунок инфракрасных тепловых волн был нарушен на небольшом участке сразу за огромным валуном. Он знал, что прохладный воздух выходит из отверстия, которое скрывает валун, в некоторой степени сводя на нет волны тепла, исходящие от окружающей местности.