Все удивленно округлили глаза. Им не приходилось раньше слышать искренние извинения от блондина. Эйкен похлопал Лоя по плечу. Жест этот выглядел свойским, словно они старые приятели или отец с сыном. Не успевший начаться конфликт был исчерпан, но лицо мужчины осталось печальным.

 Эйкен вздохнул и буркнул блондину:

– Сам тогда ее и уговаривай, я вам не нянька.

 После этого он двинулся к выходу. Медея злобно смотрела в его широкую спину.

 После ухода Эйкена, Лой мгновенно оказался рядом с Медеей. Ему пришлось тряхнуть ее за плечи, чтобы она обратила на него внимание.

– Послушай, – блондин погладил Медею по голове, – если Эйкен говорит, что это самое простое решение, то так и есть.

– Все из-за тебя, – прошипела Медея, скидывая его руки с себя и делая шаг назад.

 Юния с Нилом повернулись в сторону начинающегося спора. Они подслушивали, не скрываясь. В их глазах сверкало любопытство.

– Понимаю, почему ты так подумала, но нет. Это действительно не я. – Лой стал серьезным. – Я бы скатился к шантажу, но держал бы тебя рядом.

 Медея недоверчиво сощурилась.

– Я тоже планировала тебя шантажировать, – ответила она деловито.

– Понял уже после выходных. – Лой склонил голову набок и улыбнулся. – Я в тебе и не сомневался.

 «Он признался, что это его люди следили за домом Назира? Интересно, они донесли ему про Пса, или здоровяк всех перебил?» – напряженно крутилось в голове девушки. Лой приобнял ее за плечи и тихо добавил:

– Обсудим это после твоего возвращения, а то нас подслушивают.

 После этих слов он повернулся к столику. Нил сидел с видом, будто он совсем не понимал, что происходит. Юния прикрывала рот ладонью. На ее лице читался шок. Медея закатила глаза. Напрягало осознание, что если ее вернут в академию, то соседка попросит рассказать, что они с Лоем подразумевали под шантажом. Блондин подтолкнул Медею к выходу из столовой и произнес:

– Сделаешь все, как скажет Эйкен, и делу конец.

 Девушка упиралась все слабее. Она не хотела идти извиняться, но мысль, что ее вернут в академию так просто, не давала покоя. Лой все же вытолкал Медею в коридор. Эйкен стоял у стены, глядя на время на планшете.

– Вы куда-то торопитесь? – недовольно спросила девушка. Мужчина раздражал и хотелось его позлить.

 Он проигнорировал вопрос и, начиная движение, бросил:

– Лой, ты не идешь с нами.

– Я буду молчать, – сказал блондин.

– Не сможешь. Начнешь ее защищать, и мы потратим на обход в два раза больше времени. – Эйкен, не оборачиваясь на возмущенного сына правителя, махнул рукой.

 Медея хмыкнула. Она никогда не видела, чтобы Лой кого-то слушал, помимо матери. Даже с отцом тот вел себя, как обычно: иронизировал и говорил гадости.

 Медея почувствовала, как ее тянут назад. Блондин остановил девушку и, прежде чем уйти, чмокнул в щеку.

– Мы не встречаемся! – злобно прошипела Медея.

– Как скажешь, вредина. – Лой подмигнул и удалился.

 Когда девушка повернулась, то поняла, что Эйкен смотрел на них все это время. «Отлично! Пес видел, как меня поцеловал сын правителя!» – Медею накрывало отчаянным спокойствием.

– Пойдёмте извиняться, или куда вы меня вели, – буркнула она, проходя мимо.

 Если уж с Псом не удастся построить нормальные отношения, то Медея решила хотя бы вернуться на путь к нормальной должности.

– Не относитесь к этому как к наказанию, – сказал Эйкен надутой девушке. – Считайте, что это задание, которое нужно выполнить, на пути к должности.

 У Медеи в груди кольнуло. Это были первые добрые слова от Эйкена. Как только девушка подумала, что он ведет себя нормально, мужчина распахнул дверь аудитории.

 Медея сомневалась, что по пустому коридору тот не догадался, что лекция в самом разгаре. Эйкен, игнорируя любопытные взгляды учащихся и преподавателя, назвал имя и фамилию с требованием, чтобы девушка немедленно последовала за ним.

 Опасливые перешептывания студентов прервал голос преподавателя, судя по всему, узнавшего нарушителя порядка.

– Идите.

 После разрешения беловолосая девушка прошествовала со своего места в коридор. Та самая, с которой Медея столкнулась в двери спальни Лоя.

– Ей я не угрожала, – проворчала Медея, глядя на самодовольную улыбку вышедшей из аудитории.

 Эйкен перевел взгляд с одной на другую.

– Отзовите вашу жалобу.

 Девушка, похожая на Медею, хмыкнула, собираясь уйти. Эйкен преградил той путь.

– Можно узнать ваше имя и должность? Хочу на вас тоже жалобу написать, – протянула она, невинно хлопая большими глазами.

– Эйкен Прайд. Работник цитадели, – сообщил он равнодушно. – Теперь отзовите жалобу.

– Эйкен, если моя фамилия вам ничего не сказала, то поясню специально для вас. Мой отец – важный человек, – уверенно добавила она, делая новую попытку пройти.

 Мужчина устало вздохнул.

– За каждую мою впустую потраченную минуту я урежу зарплату вашему отцу. Тогда вы всей семьей переедите с третьего этажа на первый.

 Медея округлила глаза. «Шантаж, чтобы побыстрее уйти домой?» – пролетело в голове ошарашенно. Слова Эйкена подействовали быстро. Девушка побледнела.

– У вас две минуты, – сообщил он и направился к следующей аудитории.

 Медея потопала за Эйкеном, иногда оборачиваясь. Она сомневалась, что девушка за две минуты успеет дойти до планшета, чтобы отозвать жалобу.

– А изображали законопослушного гражданина, – усмехнулась Медея, семеня за мужчиной.

– Не изображал. Это вы сами придумали.

– Но вы же работаете в цитадели и меня просили извиниться, чтобы все было отозвано по закону, – не успокаивалась Медея.

– По закону было бы проще, но вы мне не помогаете, а договариваться с людьми я не умею.

– На вас напишут жалобы, – с ужасом ответила девушка.

– Мне все равно, – равнодушно пожав плечами, произнес Эйкен, просматривая список из претензий, поданных на Медею.

 На следующем учащемся девушка все же извинилась. Она не хотела, чтобы на Пса писали жалобы или понизили в должности из-за нее. Пока Медея просила прощения, она думала, что если Эйкен окажется не Псом, то она его найдет и убьет.

 Длинный список из жалоб уменьшался. Самым сложным стал разговор с преподавательницей по механике. Медея уходила от нее опустошенной. Женщина и была тем самым человеком, затеявшим сбор претензий. Услышав это, девушка хотела наговорить гадостей, но преподавательница вдруг заревела.

 В истерике она сообщила, что Фейт был ее главной любовью и что он ее бросил, когда та была беременной. Медея слушала это в полной прострации. Сейчас у преподавательницы по механике детей не было. За дверь девушка вышла на ватных ногах.

– Какой ужас, – голос Медеи был бесцветным.

 Второй раз в жизни авторитет отца настолько сильно пошатнулся в глазах девушки. Сложно поверить, что Фейт поступил так жестоко по отношению к женщине, с которой встречался. «Бросить ее беременной и не проявить ни капли сострадания после потери ребенка? Отец всегда был таким?» – напряженно крутилось в голове Медеи.

– Ну и история, – прокомментировал Эйкен, ероша волосы на затылке.

 Девушка сделала вывод, что мужчину этот рассказ впечатлил не меньше, чем ее. Потому что до этого он почти не говорил.

 Напоследок Медея с Эйкеном зашли к седовласому. Желтоглазый коротко изложил суть дела и ткнул в нос седовласого отсутствием претензий в сторону Медеи. Тот слабо возразил, что исключение вспять не повернуть.

– Вы сами знаете, что исключение было незаконным, – скучающе произнес Эйкен. – Если бы из академии выгоняли всех, кто не нравится преподавательскому составу, то цитадель была бы пустой.

– Эйкен, вы судите по себе. Да, с вами обращались не совсем корректно во время вашего обучения, но это не значит, что ситуация с Медеей такая же, – вкрадчиво начал седовласый.

– А какая? Я прошелся по списку. Ни один человек реально не пострадал от рук Медеи. Половина улыбались и ехидничали, наблюдая, как она извиняется. Остальные держали обиду на ее отца, – пока Эйкен говорил это, на душе девушки становилось тепло от неожиданной защиты. Но когда он продолжил, Медея захотела его ударить: – Да, она заносчивая и грубая. Но это всего лишь слова, за которые она извинилась. Наказание понесено, впредь Медея будет более сдержанной.