Заметное влияние на развитие психологической мысли в Западной Европе оказали работы немецкого философа-материалиста и атеиста Л. Фейербаха (1804–1872). Будучи студентом, он слушал лекции Гегеля, под воздействием которых и сформировались его взгляды.

Непосредственное отношение к развитию психологических воззрений имеет учение Фейербаха о нравственности. Психологические истоки понятий о нравственности он усматривает в единстве и взаимосвязи психологических сущностей Я и Ты. Стремление к счастью признается им движущей силой человеческой воли. Отсюда с необходимостью вытекает сознание нравственного долга перед другим человеком, поскольку Я не может ни быть счастливым, ни вообще существовать без Ты. Таким образом, стремление к индивидуальному счастью перерастает рамки эгоизма, поскольку оказывается бесплодным вне человеческого единения. Этическое учение Фейербаха имело прогрессивное значение благодаря своей гуманистической, демократической и антирелигиозной направленности. Однако оно не приводило к выводу о необходимости преобразования общественного бытия.

Анализ философских концепций экзистенциализма важен здесь не потому, что они оказали заметное влияние на характер некоторых направлений психологической науки. Существенное значение этих концепций в том, что они лишают человека его активных психологических позиций, уводя в сторону иррационализма и иллюзий. Влияние экзистенциализма усиливалось по мере его широкого распространения в литературе и искусстве.

Основоположником этого течения явился датский философ С. Кьеркегор (1813–1855). Воспитанный в интеллектуально-художественной среде, он окончил богословский факультет в Копенгагене. Его сочинения («Или – Или», «Страх и трепет», «О понятии страха» и др.) не пользовались в свое время широким признанием. Высказанные в них идеи и психологические воззрения получили громкую известность лишь в последующую эпоху. Выход из мрачного тупика Кьеркегор видел лишь в модернизации, совершенствовании христианства. Прибежищем личности среди всех низостей окружающей жизни должна стать вера. Лишь она может спасти смысл несовершенного мира. Рассудочность, объективность убивают не только религию, но и философию. Я не могу познать себя путем умственного анализа своего внутреннего мира, утверждал Кьеркегор. Существование – живой поток, непрерывно созидающий нас самих, а интеллектуальный анализ фиксирует какое-нибудь определенное состояние и не способен уловить этот живой поток. Субъект – вот истина. Сколько личностей – столько и истин. Истина – это тайна каждого из нас.

Так, один из крупных представителей христианского экзистенциализма – Г. Марсель (1889–1973) в свою очередь сокрушается об утрате человеком своего места в мире. Разбитому, расколотому на части миру, полагает он, соответствует расколотый человеческий внутренний мир – неподлинная жизнь конкретных людей. Духовное возрождение людей требует прежде всего отказа от науки, ибо вера в ее всемогущество – вредная утопия: наука не способна объяснить, улучшить и спасти мир. Знание не решает проблем внутренней жизни, оно не может выявить подлинные ценности, утверждающие нравственный идеал. Интеллектуализация внутренней жизни является сама по себе делом рук дьявола. Человек – это паломник со взглядом, устремленным на непрерывно меняющиеся картины своего Я. Поэтому бытие – не состояние, а процесс непрерывного рождения.

Философская концепция Марселя предусматривает и соответствующую психологическую активность человека. Нам, брошенным в материальный, расколотый, «расщепленный» и бессмысленный мир, пишет он, надлежит найти абсолютные ценности, восстановить сферу нравственных норм, которые существуют в боге как объективные платонические идеи. Бытие других людей воспринимается через любовь. Именно посредством любви к ближнему я люблю в человеке образ бога – верю ему и преклоняюсь перед ним, независимо от того, как он ко мне относится. Земное существование человека – необходимое и очищающее испытание. Поэтому бедствия, войны, несправедливость и нищета, согласно этой концепции, естественные явления, способствующие развитию и совершенствованию души.

Между различными культурами издавна происходил интенсивный обмен материальными и духовными ценностями. Именно поэтому в настоящее время в отношении многих психологических идей практически утрачена возможность выяснить, возникли они на почве данной культуры или же оплодотворили ее, будучи усвоены от другой или других. Можно только утверждать, что повсюду зарождение и эволюция научных представлений находились в зависимости от опытного изучения психики как части природных явлений. В историческом плане психологические воззрения эволюционировали от категории души в древнем мире к категории сознания в период зарождения буржуазного общества. Вполне естественно поэтому, что психология зародилась в комплексе знаний, носившем имя философии. Близость психологии к философии обусловливалась и тем, что основным объектом философского мышления было и остается отношение сознания к бытию. Понятие же о сознании, несомненно, имеет психологическую «модальность».

Психика в западноевропейской философии и в освещении русских авторов.

К античным традициям, обнаруживающим явное влияние учений Платона и Аристотеля, восходят, в частности, и те начала знаний о человеческой психике, которые имеются в памятниках древнерусской письменности. К этим произведениям относятся «Слово о законе и благодати» митрополита Илариона (сер. XI в.), «Повесть временных лет» (нач. XII в.), «Слово о полку Игореве» (кон. XII в.).

В XII веке на Руси появилось первое сочинение, предназначенное для «массового» чтения, – «Пчела». Это был сборник кратких изречений преимущественно нравоучительного характера – своеобразная энциклопедия житейской мудрости, – пользовавшийся широкой известностью у русских людей. Он включал высказывания философов, поэтов и историков античности: Демокрита, Сократа, Платона, Аристотеля, Эпикура, Эпиктета, Анаксагора, Эсхила, Софокла, Еврипида, Плутарха, Геродота и других. В качестве основного положения сборника провозглашалось бессмертие человеческой души. При этом понятие о душе связывалось с непрерывной борьбой двух начал – духовного и телесного, находящихся в непрестанном противоречии.

Следующим литературным источником, в котором достаточно полно выражены господствовавшие в тот период (XIII в.) взгляды на природу и психологию человека, является «Толковая Палея». Это сборник библейских и апокрифических высказываний, приводимых для толкования «Ветхого завета». Интересно, что религиозные и мистические рассуждения неизвестного автора довольно часто соседствуют в нем со стремлением объяснить явления природы и сущность человеческого организма вполне материальными причинными силами. И здесь вопросы психической деятельности человека трактуются с точки зрения традиционного представления о душе и теле как вечно противоборствующих началах. Либо душа, либо тело непременно берут верх в этой борьбе. Если душа действует в тесном содружестве с умом («в сужичьстве едином спрягшася»), то совместными усилиями они подчиняют себе «телесный сосуд». Но, с другой стороны, тело может «поработить душу и ум», и тогда душа «нечистоты и всякого скаредья (мерзости) исполниться и… в бесконечную погибель вовлечеться».

В литературном памятнике XI века «Диоптра» («Зерцало»), автором которого был византийский писатель Филипп Пустынник, подчеркивается, что в «прениях», происходящих между душой и телом, активным началом оказывается тело, а не душа, т. е. душа ставится в подчиненное отношение к телу. Душа тем не менее причастна к божеству и потому именуется «божественнейшей».

К концу XV века интерес к вопросам психической жизни человека настолько усилился, что возникла потребность в специальных произведениях на эту тему. Первым опытом в этом направлении явилось сочинение Нила Сорского – крупного церковнополитического и литературного деятеля последней четверти XV – начала XVI века.

Будучи «пострижепником» Кирилло-Белозерского монастыря, он имел возможность пользоваться его богатейшими книжными собраниями. Отсюда же он отправился в Константинополь и на Афон, где изучил греческий язык и ознакомился с собранием книг афонских монастырей, имевших сочинения Аристотеля, Платона, Гомера, Софокла, Геродота и других античных авторов. Здесь же он проявил интерес к учению «исихастов» – представителей религиозного направления, призывавшего человека к отчуждению от «мирской суеты», и по возвращении на родину начал проводить их идеи в жизнь.