Превозмогая боль, Грай уперлась руками в землю и задышала, как требовала агуане.

— Молодец! — подбадривала Энид. — А теперь я помогу твоим малышам появиться на свет.

— Уфу! Уфу! Уфу! — Веселина встала на колени, накрыла ладони Грай своими и задышала вместе с ней.

Стон Грай, а следом раздался крик младенца. Малыш кричал надрывно, впервые сделав болезненный вдох и расправляя лёгкие. Завернув ребёнка в свой разорванный сарафан, Энид сначала перевязала, а потом, не раздумывая, перегрызла пуповину. Сунула кряхтящий кулёк в руки Веселины. Увидев сына перед собой, Грай оживилась, слёзы радости и облегчения хлынули из глаз.

— Смотри какой он красивый! На тебя похож, — нежная улыбка озарила лицо Веси.

— Умница! Но надо еще одному малышу появиться на свет. Соберись, Грай! — потребовала Энид.

От натуги лицо женщины покраснело, в глазах полопались сосуды. Всё её тело напряглось.

— Ещё немного! Постарайся, милая! — просила Энид. — А вот и наш малыш!

Но жена ярла уже не слышала слов акушерки. Она провалилась в спасительное бессознание. Второй мальчик молчал.

— Он весь синий, — Энид пыталась вдохнуть жизнь в ребёнка через рот. — Я тут бессильна. Его уже качает на руках Хель.

— Не в мою смену! Кусай палец, — альва протянула руку. — Нужна моя кровь. Этот мальчик должен жить. Он обязан жить за Матса!

Крик младенца слился с воем варга. Вой прорвался в защитный круг, обдавая надеждой.

— Спасены. Мы спасены, — Веселина улыбнулась сморщенному личику. Волк был близко.

— Я чувствую мир, — Энид сидела на коленях, наклонив голову набок.

— После такого не мудрено, — теперь уже два кулька кряхтели в руках Веселины. Личики младенцев, были ещё красными и сморщенными.

— Я слышу и чувствую, чего раньше не слышала и не чувствовала. Это твоя кровь так действует, — агуле облизнулась и перевела взгляд на Грай. Ей не нравилось, что женщина ещё не пришла в себя. — Надо её в дом перенести.

Кровь Веселины уже давно впиталась в губы жены ярла. Она дышала ровно и спокойно, но глаз не открывала.

— Смотри!

Веселина обернулась. Смерчи из воронья пропали. ни одной птицы не было видно в небе. Роло и его побратимы добивали последних Сумрачных. Разбежавшиеся по деревне демоны самоуничтожались. Взрываясь, они покрывали землю пеплом.

— Твой волк убил главных демонов. Я слышала их предсмертный рёв, — взгляд Энид стал более осмысленным. — В тебе кровь бессмертных?

— А? Ты что-то спросила? — Веселина оторвалась от созерцания изменившего Роло. Сейчас он помогал тушить кузню. От неё мало что осталось. Люди заливали пепелище водой и тёмный эльф тащил на плече целую бочку, словно это было обычное ведро.

— В тебе кровь Фолкора и Грега? — повторила вопрос Энид.

— Наверное. Думаю, что так и есть. Вначале один, потом второй помогали мне так выздороветь. Это плохо?

— Нет. Не знаю. Я её чувствую. Интересно, как она повлияет на людей. На Грай и её сына. Смешанная с твоей… Какие способности у них откроются. Их запах уже изменился, — Энид втянула носом воздух. — От них веет ветром и лугом. За сотни лет мне не приходилось такого встречать.

— Ты тоже долго живёшь?

— Почти все фейри живут очень долго. Три-пять, а то десять человеческих жизней. Есть как альпы — вечные, но не бессмертные. Таких очень мало. И, кажется, Роло один из них.

Стон Грай прервал беседу. Женщина открыла глаза. Их радужка осталась голубой, но вокруг неё появился красный ободок. Заметив тряпичные кульки в руках Веселины, она протянула к ним руки. Глаза её засияли, когда она прижала сыновей к себе.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила её Энид, поднимаясь с колен.

Грай задумалась. Волосы её растрепались, обрамляя всё ещё бледное лицо, склонившееся над младенцами. Слабая улыбка тронула губы.

— Хорошо, — ответила она. — Ничего нигде не болит. Это кажется мне странным. Что со мной произошло?

— Ты потеряла много крови, но родила крепких малышей. Эйр была благосклонен к тебе. У тебя мальчики. Только одного из них, пришлось оживить… — Энид следила за реакцией Грай. Женщина на мгновение замерла.

— Тенебрис дала нам свою кровь?

Веселина и Энид переглянулись.

— Ты её чувствуешь? — спросила агуле, помогая новоиспечённой матери подняться, принимая из её рук детей.

— Я не совсем понимаю, что чувствую. Я чувствую детей. Они ощущают себя в безопасности, но немного голодны. Я чувствую твоё удивление и грусть Веселины, — Грай поправила платье и плащ, которые от запекшейся крови и пыли, стали заскорузлыми. — Почему ты грустишь, Веселина. Сумрачных в деревне больше нет. Люди спасены. Есть раненые, есть и погибшие. Но такова жизнь…

— Да, такова жизнь, — глухо проговорила Веся, наблюдая как менялась Грай.

Появление детей отражается на женщине. Она начинает словно светиться изнутри. И свет этот сложно описать слова. Будто ореол любви окружает ту, что дала жизнь. И грай не была исключением. Болезненная бледность сменилась румянцем на щеках. С губ пропала синюшность.

— Я не вижу Матса. Где он? — поинтересовалась Грай осматриваясь.

Внезапно её свет померк, словно тучи наползли не только на солнце, но и на её душу. Взгляд остановился на том, кто весь день сопровождал её и оберегал. Малыши в руках заворочались и захныкали. Прижав их к себе покрепче, женщина развернувшись, порывисто пошагала в гард.

— Я ей помогу. Ты справишься? — участливость прозвучала в голосе Энид.

— Со мной всё хорошо, — соврала Веселина.

— Я пойду? — извиняясь спросила агуане. — Надо детей ещё раз осмотреть. А потом раненым помочь.

— Да, конечно, — ответила альва.

_____________________

*bikkja — (норвежский) собака женского рода.

Глава 37

Веселина стояла в круге, отрешённо глядя на тело Матса. В душе было пусто и холодно. Как вспышка на краю сознания возникла мысль. Она росла, спорила со здравым смыслом, и набирала силу.

«Я ничего не теряю. А Матс тем более!» — убедив себя, девушка стерла сапогом черту на земле.

— Черту стираю, защиту разрушаю, — стена из рун пошла рябью и растворилась в воздухе.

Никто на это не обратил внимания. Жители Валье искали родных, переносили раненых в гард, разбирали кузню, сметали остатки Сумрачных, освобождая землю от пепла. Все были заняты делом.

Вне круга в воздухе витали запахи гари, крови и переживаний. С трудом подняв Матса на руки, Веселина пошла в сторону вальевского леса. Возле кузни к ней подбежал Роло. Его белые волосы спутались, на лице виднелись разводы от сажи. Он перехватил Матса, когда альва оступилась, наткнувшись взглядом на сожжённую ею ведьму. Но вместо обугленных останков Исгерд, она увидела Ханну. Карие глаза были устремлены в небо. Из груди торчал кол.

— Она оборотень. Я проткнул её грязное сердце, чтобы она не смогла вернуться из Хельхейма*. Ханна давно лишилась души. Ты сожгла не её тело, а гниль, что поселилась внутри неё.

Девушка посмотрела на дроу* с благодарностью.

— Знаешь, где находится мёртвая поляна? — спросила она.

Роло вздернул бровь, и утвердительно кивнул. Шли молча. Навстречу попадались женщины, старики и дети, которые нашли укрытие в доме Баребры. Они склоняли головы, проходя мимо Веселины. Даже маленькие алруны поклонились в знак уважения и скорби.

Когда зелигена выскочила навстречу из ниоткуда, Роло только хмыкнул.

— Что с мальчиком? — зелёные глаза Баребры смотрели с надеждой.

Отвечать у Веселины не было сил.

— Помоги раненым. Их переносят в Бражный зал, — попросил Роло.

Закрыв калитку, зелегина поспешила к главному гарду. На пути обернулась, проводив взглядом поникшую альву.

Незваных гостей лес встретил свежестью и лёгким ветерком. Зашептал листвой, с пути убрал ветки, освободил тропку от корней. Быстро вывел к мёртвой поляне, но не дал Роло ступить на обожжённую траву.