Спорить не хотелось. Но мысль, что всё по-настоящему, пугала. Пугала настолько, что девушка отказывалась в неё верить.

«Живой. Живой. Хорошо. Только не кричи.»

Веселина потрепала рыжие вихры и обняла мальчишку. Он всхлипнул и обмяк, уткнувшись в плечо. Прижав его к себе ещё крепче, она поцеловала ребёнка в лоб, и тогда он зарыдал в голос. Весь ужас пережитого рвался вместе со слезами. Она знала, что слёзы успокаивали, облегчали боль. Опустошая, они освобождали место для новых чувств. Залечивали раны. Поэтому она не мешала и не пыталась их остановить. Остро захотелось разрыдаться вместе с ним, но она взяла себя в руки.

«Не время раскисать. Нужно думать что делать.»

Волчара исчез. Пока Веселина принимала этот мир как вынужденную реальность, а Матс осознавал утрату, зверь словно растворился в воздухе. Бесшумно. Был — и нет.

«Нам нужно добраться к людям», — девушка проговаривала слова в голове чётко, с надеждой, что мальчишка будет слышать не всё, о чем она думает.

— Угу, — шмыгнув носом, пацан отстранился.

Они, не сговариваясь, принялись разбирать вещи из повозки. Выбирали только самое необходимое, что пригодится в дороге.

«Нам далеко идти?» — Веселина искала верёвки или ремни, связать скарб.

— Не знаю. Отец говорил, что ехать ещё несколько дней. Всё прямо и прямо, — Матс открыл завалившийся на бок сундук. На крышку высыпалась одежда.

Аккуратно перекладывая рубашки и штаны отца, платья матери, он любовно разглаживал складки. Девушка взглянула на вещи с интересом. Келда была несколько крупнее и выше Веселины, и её вещи подошли бы идеально. Матс протянул стопку.

«Ты уверен?»

— Они ей больше не понадобятся, — ответ прозвучал совсем по-взрослому.

Девушка скрылась за повозкой, а Матс продолжил исследование. Между отрезов полотна лежал сверток — ножи в кожаных ножнах, завернутые в грубую материю. Вынув один, мальчик повертел его. Свет отразился от клинка. С виду простой. Парнишка коснулся пальцем острия, на коже выступила алая капля. Матс слизнул её. Нашелся в сундуке и мешочек с монетами. Немного, но на первое время хватит.

Веселина рассмотрела подарок. Две свободные рубахи без пуговиц: тёмно-серая и посветлее. Штаны из тонкой коричневой кожи. Платье цвета, близкого к цвету местного леса. Выбрала рубаху, что потемнее. Немного великовата, но Веселина любила свободные вещи, специально покупала одежду на размер больше. Так что, в самый раз. Нигде не жмёт, не мешает. Рукава подвернула, оголив запястья. С рваной блузкой и пикантной деталью женского гардероба, которая пострадала от когтей монстра, пришлось расстаться.

Пока переодевалась, заметила плетёную корзину. Та лежала на боку, тряпичные свертки, рассыпались по земле. В белом полотне нашелся мягкий хлеб. Следующий свёрток порадовал куском копчёного мяса. Были ещё вареные или запечённые яйца. Скорлупа на некоторых лопнула.

«Надо их съесть в первую очередь.»

Нашлась и головка жёлтого сыра, которая остро пахла скотиной.

Матс уже отложил для себя сменную одежду и сапоги. Добавил к ним пояс отца. Подвеску матери на кожаном шнурке он надел на шею. Мальчик всем видом старался не показывать, насколько ему плохо. За последние несколько часов он сильно повзрослел. Глаза уже не излучали мальчишеского задора. В них появились стальная злость, а в глубине затаилась боль.

Перебирая вещи, девушка старалась ни о чём не думать. Стоит дать слабину, как чужая жизнь увлечёт, затянет в трясину переживаний и собственных воспоминаний. Она знала, как это — терять родных. Её отец-геолог погиб, когда Весе исполнилось двенадцать. Погиб в экспедиции. Провалился в медвежью яму с кольями, оставленную браконьерами. Мама, в переживаниях и тоске, ушла с головой в работу, бросив дочь на воспитание бабушке. А потом просто тихо «сгорела» от переживаний. Уснула и не проснулась.

— А как тебя назвали родители? — вопрос Матса отвлек.

«Веселина.»

— Необычное имя. Веселина — потому что весёлая?

«Весёлая или радостная», — разговаривать мысленно казалось непривычным.

Матс продолжал перебирать вещи, а Весе вспомнились рассказы папы, как привез он её имя из глухой сибирской деревушки. Там его определили на постой к бабке Веселине. Несмотря на возраст за девяносто лет, она отличалась крепким здоровьем, твердой памятью и весёлым нравом. Бабка любила петь и рассказывать былички*. Замочив ноги в одной из разведок в лесу, отец подхватил лихорадку. Никакие лекарства не помогали, а до больницы в распутицу было не добраться. Бабка Веселина его и выходила. Она долго отпаивала молодого геолога травами и зашёптывала. Тогда он сильно похудел, но выжил. За что был знахарке безмерно благодарен.

Когда отец рассказал историю маме, она сразу решила назвать дочь красивым редким именем. Сообщая мужу о беременности, она нисколько не сомневалась, что носит под сердцем дочь. Это стало для папы большим сюрпризом и великой радостью.

— Откуда ты? — вопрос отвлек от воспоминаний.

«Чтобы говорить откуда я, хотелось бы понять, где я.»

— Мы в лесу Вольфанда. Это свободная земля.

«А страна какая?»

— Швеция. Мы сейчас на севере, — мальчик уложил стопку одежды на плащ и завернул. — А почему ты спрашиваешь?

«Потому что меня здесь не должно быть, — от услышанного перехватило дух. — Как я могла здесь оказаться?»

«А год какой?»

— Год правления Олава Могучего.

Что она знает о Швеции и правлении Олавов? Ничего. Но похоже на средневековье. Олав Могучий — имя скорее скандинавское. Попытка хоть примерно предположить год ни к чему не привела. Историю в школе вел Иван Макарыч. От него всегда пахло дрожжами и чесноком, но это не мешало ему с упоением вещать о битвах и походах, совершенно забывая о датах. Знания о Скандинавии Веселина почерпнула из кино и сериалов.

«Вы викинги?»

— Не совсем. Мы гёты*, с юга. Отец иногда участвовал в набегах на новые земли и бывало, что мама тоже уходила с ним. Но больше они предпочитали мирную жизнь. А ты викинг? — мальчишка с любопытством воззрился на Веселину.

Девушке стало совсем дурно. Голова кружилась. Земля уходила из-под ног. Мало того, что она в другой стране, так и во времени за несколько сотен лет до своего рождения. Как такое могло случиться?

Понимая, что сейчас потеряет сознание, она осела у дерева и опустила голову между согнутых коленей. Кровь стучала в ушах.

К такому жизнь её не готовила. Нестерпимо захотелось домой. В детстве с родителями они часто ходили в походы. У нее были некоторые навыки выживания, но их было явно недостаточно. В лесу её всегда сопровождали мама и папа, а сейчас она одна. Мальчишка не в счет, он совсем ребёнок. И как вернуться в свой мир?

«Может я всё же в коме?»

— Ты в порядке? — Матс смотрел с беспокойством.

«Да, всё хорошо. Я просто устала и мне надо немного передохнуть», — соврала она.

Мальчик недоверчиво вернулся к своему занятию, забравшись вглубь повозки.

— Веселина, а кто ты? — Матс старался придать голосу безразличие.

«Я? Человеком с утра была. Девушкой… Женщиной.»

— Нет. Ты… хейд*?

«А это еще кто?» — удивилась Веселина.

— Ты ведьма?

«Почему?»

— Ты сотворила круг. И эти знаки, которые светились. Сумеречные меня не видели, мимо ходили. Даже варг не почувствовал, — вихрастая голова выглянула из повозки.

Веселина задумалась. А действительно, как у нее получилась нарисовать светящиеся руны. А меч? Он лежал в руке, словно она всю жизнь только и занималась фехтованием. Вопросов без ответов было слишком много. От них разболелась голова.

Мальчишка смотрел выжидающе. Судя по всему, он мог читать не все мысли. Кое-что Веселина могла оставить только себе. Это обрадовало.

«Я не ведьма. Не знаю, как у меня всё это получается. Меч до сегодняшнего дня я никогда в жизни в руках не держала», — она отрывала с хвойной веточки, подобранной у ног, по иголке. Бессмысленные механические действия немного успокаивали.