Она протянула руку и ухватила Тимора за гриву. Жеребец остановился, мотая приветственно головой. Всадник спрыгнул с коня, обнял женщину, сунул руку в полы её красного плаща, отороченного мехом, погладил круглый живот.

— Я скучал по тебе, моя Грай*. Мой рассвет, — прошептал ярл на ухо супруге. Румянец выступил на бледных щеках женщины.

Воины спешивались, торопились в объятия своих женщин и матерей. Дочки висли на шее отцов. Мальчишки хватали коней и вели в сторону гардов, разбросанных по берегам голубого залива.

Только Грег проехал мимо, устремившись к самому большому дому. Дорогу ему преградила черноволосая девушка. Длинная коса её, перевязанная яркой красной лентой, спускалась ниже пояса. Глаза горели зелёным огнем. Вдовица ухватила мужчину за сапог.

— Я ждала тебя, Грег Льёт, — проговорила она грудным завораживающим голосом, устремив взор на всадника. Тот промолчал.

— Даже слова приветливого не скажешь? — вдовица шла рядом. — А я ведь, все глаза проплакала за тобой.

— Как мёд речи твои Мия*. Обрати их к более достойному, — Грег направил твердой рукой Хоррора к задней части дома.

Мия шла следом.

— Когда? — Фолкор не торопился убрать руку с живота. Прижал ладонь крепче и получил в ответ толчок. Улыбнулся счастливо. Поцеловал нежно жену в голубую жилку, что пульсировала на виске.

— Недолго ждать осталось, — ответила Грай. — Пойдём.

— Погоди. Дела у меня ещё остались, — Фолкор нашёл глазами девушку, что стояла в стороне, смотрела грустно на радостные лица воинов и их счастливых жён. К ней он и направился.

— Прости меня, Баребра*. Не уберёг я мужа твоего, — Фолкор посмотрел в голубые глаза, наполненные слезами. — Пал он храбро. В бою. С дымом ушел в Вальхаллу с братьями. Не знать ему больше боли. Будет всегда сыт да пьян рядом с Одином.

Протянул Фолкор молодой вдове свёрток, в котором лежал оружие её мужа да пояс расшитый.

— Нет твоей вины в этом, ярл. Так судьба распорядилась. Жалею только, что не понесла от Йоханнеса*. Прервался род его милостивый, — вздохнула горько девушка. Опустила она голову, принимая вещи.

— Ты молода ещё. Красива, — тяжело давались слова Грегу. — Нового мужа найдешь. Вон, Йоран, посмотри на него. Он у нас воин бравый. Всё в холостяках ходит, после смерти невесты, да брата младшего. Приглядись. Из него хороший муж будет.

Кинула взгляд Баребра на Йорана. Воин разговаривал с Дегни*. Рядом стояла маленькая девочка, держалась за подол простого платья матери. Муж Дегни — Оддманд*, тоже не вернулся из похода.

— Сколько всего не вернулось? — Баребра подняла гордо голову.

— Пятерых потеряли. Муж Дегни первый сгинул. Ещё в первой схватке. В битве с Сумрачными ещё четыре славных воина отправились в Чертог славы.

— Сумрачные? — злые нотки прозвучали в голосе девушки.

— Демоны, — ответил ярл. — Если тебе что понадобится, приходи ко мне, проси, не стесняйся. Я всегда помогу.

— Я знаю. Благодарю тебя, Фолкор, за заботу. Ты и так много сделал для меня. Приютил в Валье, не прогнал, хотя знал кто я.

— Валье держит ворота открытыми для всех, кому помощь нужна.

— Всё равно, спасибо тебе. И брату твоему, — проговорила Баребра, пригладила подол зелёного сарафана с вышивкой в виде папоротника. — Пойду я.

Поправила девушка светлые косы да прижала крепче сверток к груди. Направилась она на другую сторону залива, где дом её небольшой, без мужа теперь осиротевший, стоял.

— Один сложный вопрос решил, осталось колдуна пристроить, — проговорил Грег под нос, высматривая мальчишку.

Бледный Матс стоял у ворот. Бруни топтался рядом.

— Чего не проходишь? — обратился к мальцу ярл. — Теперь это твой дом.

— Тут не люди. На пальцах не пересчитать сколько, — сказал Матс и, глянул затравленно, испугавшись сказанного.

— И мы с тобой не совсем люди. И сестра твоя названая — тоже не человек. Не бойся их. Они сами нас боятся.

Фолкор приобнял мальца за плечи.

— Многие из них от Сумрачных пострадали. Кто дом потеряла, кто — семью, а кто — с жизнью почти распрощался. Все нашли приют здесь. Семьи создают… с людьми. Живут дальше. И тебе нужно вперед двигаться. Я тебя с женой познакомлю, — сказал ярл и подтолкнул мальчика в сторону Грай.

— Да я и не боюсь, — Матс неуверенно шёл рядом с ярлом. — Непривычно просто мне. Значит в легендах и сагах правда сказана? Все они существуют?

— Существуют. Но не все. Смертные видят и воспринимают их как людей. Не знают кто они. И ты им не говори, — добавил мужчина, подходя к супруге. — Это моя Грай.

Мальчишка остановился в шаге, рассматривая женщину. С виду молодая, лицом приятная. Улыбка у неё мягкая, как у мамы была. Светлые волосы по плечам распущены, на лбу перехвачены лентой вышитой. От неё исходил нежный, розовый свет.

— Тебя как зовут? — обратилась женщина к мальчику.

— Матс. Так меня мой отец Гуди назвал, — ответил тихо, и уже более громко добавил, заметив живот Грай. — Мальчик у вас. Нет. Два мальчика. Двое их. Одинаковые.

Радостью засветились глаза паренька.

— Так ты прорицатель? — с удивлением спросила Грай, сама, рассматривая свой живот. Не чувствовала она двоих. Хотя, в роду у них были близнецы — братья по отцу.

— Колдун он, — ответил за мальчика ярл. — Видит больше, чем знает и понимает. Учится ещё.

— Что ж, Матс, сын Гуди, рада приветствовать тебя в Валье! Буду счастлива видеть тебя в нашем гарде, — лицо Грай сияло счастьем.

_____________________________

*Грай — рассвет.

*Мия — упрямство.

*Баребра — незнакомка.

*Йоханнес — милостивый.

*Дегни — новый день.

*Оддманд — защитник.

Глава 23

— Кого привез на этот раз? — Мия стояла в дверях, разглядывая комнату, хоть и была тут не впервые.

Просторно. В середине очаг, сложенный из камня до половины человеческого роста. В его середине щепа для розжига, словно готов он был прямо сейчас принять жаркий огонь. Рядом лавка. И за очагом можно сидеть как за столом. Под крышей три окна, наполняющие комнату светом. В углу большая кровать. На ней шкура медведя. На стене в изголовье щит и копье. На полу, куда утром ступает босая нога с кровати, ещё шкуры. На веревке, что тянулась от стены к столбу у двери, одежда развешана: штаны да рубахи, под ними сапоги. Всё чистое, постиранное, залатанное. Пол деревянный, покрыт свежей соломой.

— Тиры убираются? — не столько интересовалась, сколько подтверждала факт вдовица. — Они же и тебя обхаживают?

Уложив Веселину на кровать, Грег скинул с себя плащ.

— Не ко времени ты Мия. Шла бы ты по делам своим. Там Снор* вернулся. Приласкай его, как ты умеешь, — мужчина снял с пояса мечи и повесил на гвоздь рядом с кроватью. Нож сунул под подушку.

— Грубый ты, Льёт. Я тосковала в твоё отсутствие. Ночами не спала. За ворота ходила, тебя выглядывала. Знаешь же, люб мне, — проворковала Мия тихо, посматривая на Грега из-под густых ресниц.

— Умеешь красиво сказать. Но на меня твои чары не действуют, — мужчина сел на край ложа. — Иди уже, отдохнуть хочу.

Ужом скользнула дева в комнату. Упала к ногам Грега.

— Дай помогу, — ухватила за сапог, пытаясь снять.

— Не нужно. Сам справлюсь, — бросил слова, как холодом обдал, отстраняя девушку.

— Неужто совсем не нравлюсь? — подняла очи голубые вдовица. — Только о тебе одном и думаю. Сны только о тебе вижу. Глаза твои серые, руки твои крепкие не выходят у меня из дум.

— Не нужна мне любовь твоя, Мия. Не к душе ты мне, разве не замечаешь?

— Я все для тебя сделаю. Все, что пожелаешь. Любить тебя буду как никто другой и радости много подарю, лучше любой тиры.